Если бы Вику погрузили в гипноз и спросили про детство, то она увидела бы кучу мигалок: сначала станционные огни, потом огни машин Скорой помощи, потом – мощные лампы операционной. И где-то между – яркий свет тоннеля, откуда Бог забирает на Небо. Вика вспомнит, что ей очень хотелось именно в эту точку маршрута. Но ее туда не пустили.
Наверное, Бог сказал:
- Еще не время.
Все в маленькой жизни Вики было вопреки.
Мама вынашивала ее тяжело, к врачам носа не казала. Воды отошли в поезде, на глухом полустанке – она ехала к далеким родственникам. На следующей большой станции – Челябинск – мать ссадили уже со свертком в руках. Слабую синюшную девочку, завернутую в серое вагонное одеяло, принимали под вой сирен врачи «Скорой».
Они нашли у младенца кучу болячек (серьезная бронхо-легочная патология, кисты, опухоли). Мать написала отказную и уехала проведывать родню.
С этого момента бесхозная девочка стала цифрой в медицинских отчетах. И если ее срочно не прооперировать, могла испортить статистику «детской летальности». Врачи положили бесхозную девочку на операционный стол. В комнате была температура +16. Младенцы из кювеза умирают от переохлаждения - операция-то на несколько часов - поэтому под бесхозную девочку подложили грелку. Грелка пришлась по ростику, младенцы, особенно недоношенные, они как две хороших мужских ладони.
Потом, когда хирург положил последний стежок на шов, а медсестра промокнула пот со лба, мониторы вдруг замигали о «смерти». Хотя операция прошла успешно. Оказалось, грелка сожгла бесхозную девочку до головешки. Спина, попа, ноги – сварились…
Ребенок был под наркозом – поэтому ничего не чувствовал и не ревел. И ребенка вновь погрузили в Скорую и повезли теперь уже к другим хирургам – ожоговым. Ей ампутировали ноги - спасти их было невозможно.
Девочку назвали Викторией. Она оказалась живучей и жизнеспособной. Врачебная победа. Ее случай не лег в стопочку «детской летальности». Врачей не наказали. Потому что некому было наказывать, во-первых. И потому что они положили грелку, чтобы спасти от холода, а не убить.
- Лучше бы она умерла! – думал каждый участник этой истории в белом халате, но выполнял свой долг. – Разве у нее теперь жизнь?
Передавая полдевочки в детдом, медики немножко соврали:
- Понимаете, она была в кювезе, скакнуло напряжение, кювез вспыхнул, и у нее сгорели спина и ноги!
Свалили на бездушное электричество. Значит, чувствовали вину. И думали, что так полдевочки будут больше любить.
Сейчас Вике шесть лет. Она растет в детдоме и каждые полтора года ей нужны новые протезы, потому что ребенок растет. А денег нет. И когда старые натирают, Вика ползает на руках.
Нет ног – зато есть хорошие мускулистые руки. Нет мамы – зато есть воспитатели, и друг Серега.
И вот еще что. Когда твое чадо с лету задевает косяк, ты стукаешь дверь в наказание, а потом дуешь на больное место и приговариваешь: «У собаки - болИ, у кошки – боли, а у сыночки – заживи!»
Вот если бы ту боль, что пришлась на Вику, поделить на всех, то отозвалась бы она у каждого из нас легким насморком. Жаль, что такого механизма еще не изобрели…