кинк-фест на сообществе Джаред-топ завершен, выкладываю свой фик и здесь. [показать]



НАЗВАНИЕ: Его темная сторона
АВТОР: ValkiriyaV
БЕТА: Canus
ПЕЙРИНГ: Джаред/Дженсен
РЕЙТИНГ: NC-17
Предупреждения: смотреть заявки [показать]
От автора: соединила две заявки, немного изменила, что получилось, судить вам.


21. Джаред – директор фирмы, строгий, но справедливый. Помешан на дисциплине (дресс-код, пунктуальность и т.д.). Гей, но на работе никто даже не догадывается об этом. По настойчивой просьбе отца принимает на работу Дженсена. Дженсен – его полная противоположность, постоянно опаздывает, трахает все, что движется, и вообще делает все, чтобы вывести из себя своего босса.
Однажды нервы Джареда не выдерживают и он решает научить нахала дисциплине.
Рейтинг: чем выше, тем лучше.
Порка, связывание, даб-кон, желательно побольше мата и словечек типа «принцесса Дженни».
В конце пусть выяснится, что Дженсен специально все подстроил, чтобы Джаред его завалил.

22. АУ NC-17.
У Джареда раздвоение личности (что-то типа Др. Джекилл и Мр. Хайд ) В обычной жизни он простой веселый парень, душа компании, весь такой положительный и милый, но стоит его разозлить или возбудить на волю выходить альтер-Джей, яростный и страстный, такой весь из себя альфа-самец с желанием обладать безраздельно. Сам Джаред знает об этой своей болезни и уже научился это контролировать и не выпускать альтер-Джея на свободу. Но тут в его жизни появляется Дженсен и Джареду становиться сложно держать себя в руках. Они знакомятся, начинают общаться (тут на усмотрение автора, от пылкой дружбы до тотального отмороза со стороны Джена, но никаких романтичных отношений, от чего Джаред очень страдает).
Первый трах у них случаеться когда происходит ситуация в которой Дженсен оказывается в уязвимом и беспомощьном положении, что безумно заводит альтер-Джея и от чего он просто слетает с катушек и он, так сказать, берет его силой. на следующий день конечно же сопли слюни от флаффного Джареда, извенения и все такое. Далее следует нежный секас.
Дженсен скоро понимает в чем тут дело и учиться вызывать альтер-Джея и флаффного Джареда по своему желанию (вот такая вот он сучка )
Конечно же ХЭ


***

Совершая обход офиса, Джаред никогда не задумывался над тем, как это выглядит со стороны. Это был ежедневный ритуал, такой же, как, скажем, чистить зубы, обедать у Брайнса, чинно здороваться каждый день с консьержкой, раз в неделю собирать начальников отделов, раз в месяц ходить в клуб Ди… стоп.
Клуб он разрешил себе после долгой и мучительной борьбы с самим собой. Это был необходимый компромисс, иначе его внутренний зверь грозил вырваться на свободу и натворить немало бед.
Только размеренное существование, не омраченное никакими волнениями и событиями, позволяло усыпить монстра внутри, и Джаред четко следовал заданной программе.
Не сказать, что это слишком его напрягало. Как говорил его отец, порядок должен быть во всем, начиная с головы.
Джаред вздохнул, завернул за угол и, приближаясь к отделу маркетинга, услышал веселый смех, донесшийся из-за двери.
Джаред встал как вкопанный.
Опять!
Опять этот новенький, куда не ткнись, везде слышен его смех; то он болтает с корректоршей, то околачивается, вот как сейчас, в отделе маркетинга, где ему нечего делать, то выплывает, блестя маслеными глазками, из фотостудии.
Да что ж такое…
Джей чувствовал нарастающее беспокойство, раздражение, недовольство, хотелось распахнуть дверь и убедиться, что парень не…
Не что? Не лапает раскрасневшуюся от удовольствия блондинистую Келли и не шлепает по попе хихикающую рыженькую Кэт?

Дженсен Лейс появился внезапно, из ниоткуда, и как раз тогда, когда позарез нужен был.
И пока Джей предавался отчаянию, где взять переводчика, вдруг раздался звонок от хозяина издательского дома: «Джаред, я пришлю к тебе одного молодого человека. Это как раз то, что нужно. Тебе же необходим человек, в совершенстве владеющий ирландским?»
И вот он здесь и ведет себя так, будто был здесь всегда.
Новенький оказался рыжим, ладным и удивительно наглым. Он быстро нашел со всеми общий язык, отовсюду Джей слышал разговоры о нем и постепенно начал ощущать себя как в осаде.
Посмотри, какую Джен притащил вещичку! Ха-ха, да, это не «это самое», это степлер!
Слышали анекдот про повара, которому прищемило яйца? Нет? Дженсен вчера рассказал…
После работы прошвырнемся в соседний пивбар, Джен угощает. У него племяшка родилась, как не отметить!

Что-то в этом всем было неправильное.
Джаред привык доверять интуиции своего внутреннего зверя. А он, этот хищник, проснулся сразу, как только увидел все эти веснушки, улыбки, реснички, и настороженно заворчал.
Это был, определенно, плохой признак, и Джей как только мог избегал частого общения с Дженом, чтобы не дразнить зверя, но… как это возможно на работе?
Пусть Джаред главный редактор, но он такой же наёмный сотрудник, разве что доход у него больше, и он тоже зависит от прихоти хозяина. А хозяин явно расположен к этому… к этому Дженсену.
Джаред задумался, что могло связывать никому неизвестного, пусть и неплохого переводчика с Майклом Розенбаумом, хозяином издательского дома в Менксе, имевшего, кроме издательского дома, свою киностудию, звукозаписывающую студию, несколько магазинов и еще массу недвижимости и неизвестных Джареду источников дохода.

В этот момент дверь отдела маркетинга распахнулась и на Джареда буквально налетел вихрь из вышеупомянутых веснушек, улыбок, нагло сверкающих глаз.
Джареда овеял приятный аромат мужского парфюма, его внутренний зверь моментально проснулся, и Джея окатила волна желания.
Ох ты…
Джаред автоматически выставил перед собою руки, но новенький влетел прямо к нему в объятия. Наткнувшись на широкую грудь в броне костюма, галстука и белоснежной рубашки, Джен поднял на его хозяина невинный взгляд бесовских глаз, сказал:
– О, простите… – но отодвигаться не спешил, смотрел жадно на джаредовские губы и еще, сука, нервно облизывал свои, такие пухлые и, блядь, манящие.
Джаред про себя удивился, откуда всплыло в подсознании это дурацкое слово. Манящие, точно. Резко очерченные, яркие – любая девка позавидует таким губам…
Джаред подавил желание попробовать на вкус эти губы и принялся сам выдираться из цепких объятий замершего переводчика. Джен, будто опомнившись, немного отодвинулся и снова произнес, наигранно растерянно:
¬– О, простите. Я случайно.
Да-да. Конечно. Он провоцирует тебя, Джей, не поддавайся!
Ворчание зверя становилось все тревожнее, Джаред поспешно отступил, пробормотал:
– Да ничего. Все хорошо, – и поспешил прочь, даже не подумав отчитать сотрудника, шляющегося далеко от своего рабочего места.
И плевать, каким озадаченным взглядом проводил его явно чем-то разочарованный Дженсен.
Чего бы ты ни добивался, малыш, ты просто не знаешь, что может случиться, если…
Если раздраженное ворчание потревоженного зверя перейдет в рычание.
И не дай бог тебе узнать.



Ничего не получалось, никак.
За месяц изучения привычек и распорядка дня его шефа Джен убедился: такого аккуратиста и педанта, как Джаред Падалеки, не сыскать во всем Менксе. Это ж надо: вставать в одно и то же время, каждый день, буквально часы можно сверять по этому зануде – когда он пройдет по коридору, когда выйдет из своего кабинета, когда сядет в свою машину, когда войдет в тот или иной цех или студию. Все заранее известно и неизменно. Джен быстро вычислил график передвижений Джареда и первое время забавлялся, то и дело возникая у него на пути, создавая всякие якобы неожиданные столкновения.
Но Джаред упорно избегал с ним общения, настолько явно, что Джен сперва озадачился, а потом и приуныл.
Кажется, он напрасно теряет время.
Доведенная до автоматизма жизнь шефа раздражала и пугала Джена своей нудной последовательностью. Грело его только одно: как он вызнал у завсегдатаев клуба Ди, скоро Джаред отправится туда. Раз в месяц Джей бывал в закрытом клубе, и Дженсен ждал этого дня с нетерпением, он не знал еще, что сделает, но собирался что-нибудь предпринять.
Не отвертишься, Джаред, даже и не думай.

И наконец долгожданный день наступил.
Джаред в этот, как и в любой другой день, ровно в пять тридцать покинул офис, а в десять тридцать его автомобиль остановился у неприметного для несведущих людей дома в пригороде Менкса.
Ворота бесшумно распахнулись и поглотили роскошный автомобиль. Джен перевел дух и отправился следом. Благодаря Майклу он попал в тайный клуб почти сразу, как приехал в город, и уже стал там завсегдатаем. В отличие от Джареда, Джен бывал здесь гораздо чаще…

Джаред в последнее время боялся того, что с ним происходит. Надоедливый Дженсен вроде бы перестал мелькать перед глазами, но переселился в сны, он теперь мерещился ему везде, даже здесь, в клубе. Наработанное годами спокойствие уходило как вода в песок, размеренность существования теперь не помогала, все вокруг раздражало, и Джаред с ужасом чувствовал приближение… мама называла это «приступ», отец наставительно говорил: «Держи себя в узде, приятель. Это соблазны. Умей укрощать себя, будь сильнее», – а Джаред сам с собой называл это «моя темная сторона», и она иногда, теперь очень редко, но все же выходила из-под контроля. Забирала верх – и Джаред с извращенным наслаждением отрывался за месяцы и годы праведной жизни.
Когда он был настоящим? В моменты этих «приступов»? Или все остальное время, когда приносил несомненную пользу обществу, в котором жил, и где был примерным гражданином, исправно платящим налоги, хорошим сыном, отличным руководителем?
Как же он устал воевать с собой...
К нему, уже издали улыбаясь, шел Том. Джаред вдруг с тоской подумал, как же ему надоел этот слащавый голубоглазый юноша. Надоел, надоел… все надоело. Ничего не хочется, и напрасно он сюда приехал, ему совсем не этого надо, и что с этим делать, непонятно.


Джей опустил голову, сумрачно изучая содержимое тарелки, мысленно составляя разбегающиеся равнодушные слова в устойчивую фразу: «Извини, Том, нет сегодня настроения… Нет, давай как-нибудь в следующий раз»
И почему его должно волновать, что подумает о нем эта клубная потаскуха?
Наверняка он смеется над ним, едва за ним закрывается дверь, ну, в лучшем случае, забывает на месяц, до его следующего редкого визита…

Джаред вздрогнул от неожиданности, когда над его ухом раздался знакомый вкрадчивый голос:
– Привет. Я подумал, ты не хочешь видеть того блондинчика, так уж рожу у тебя перекосило, едва он к тебе пошел. Ну вот… Я ссамовольничал. Сказал ему, чтобы он отдохнул, ты же не против?

Джаред потрясенно уставился на Дженсена, нагло развалившегося напротив него на широком клубном кресле. Значит, не померещился. Сидит, ухмыляется. Одет вполне прилично: костюм, шелковая черная рубашка, две верхних пуговицы расстегнуты – и стоило только посмотреть на белый треугольник кожи в черном вырезе, как моментально пробудился зверь, да так, что Джаред обреченно прикрыл глаза, но было уже поздно.
Возбуждение с яростью, болью, ненавистью, жгучее желание обладать затопило его, будто дамба прорвалась. По кончикам пальцев, по коже под волосами, по спине вихрем промчалась, все сметая на своем пути, жаркая похоть.
И Джаред исчез, растворился в этом проснувшемся злобном хищнике. Открыл глаза и смотрел на Дженсена уже другой Джей.
И краски стали ярче, запахи сильнее, прорезался аппетит.
Джей огляделся кругом, невольно принюхиваясь, усмехнулся, спрятал опасный блеск глаз, принялся есть.
Не уйдет.
Сегодня он все успеет, сделает, как давно хотелось. И не лги себе, Джаред, окей?
Восхитительно наглого гаденыша надо наказать, он давно напрашивался на порку.

Джен будто почувствовал что-то, неуверенно переместился на кресле, опустил одну задранную на колено ногу, спорил негромко:
– Джаред?
Дурачок. Думает, если знает его тайну, смеет нарушать субординацию и называть его просто по имени? За это ты тоже получишь, мальчик. Хотя… мы в одном клубе, приятель. Ты знаешь мою тайну, а я твою. Выходит, напрасно я беспокоился по поводу девиц из маркетингового отдела…

– Может, мне уйти? – Голос Джена уже не был таким самоуверенно-нахальным.
Надо успокоить малыша, иначе сбежит. А нам этого не хочется, верно, Джаред? Говорю же, не лги себе, от тебя так и прет желание. Не от меня, это твое желание разбудило меня… Но решительности «взять» – хватит только у меня.
– Рад тебя видеть… в нашем клубе, Дженсен. И… даже не знаю, что сказать. Если скажу, что рад, боюсь, не поверишь.
– Почему не поверю? – Дженсен с готовностью улыбнулся, расслабился, придвинулся к столу.
– Хотя бы потому, что в этот месяц мне часто хотелось от души вломить тебе. И не спрашивай, за что, думаю, и так знаешь.
Джен потупился, но тут же с вызовом уставился на него, только смешинки в глазах спрятать не удалось, и почти естественно прозвучал наивный вопрос:
– За что?
– Сам знаешь. Несколько раз я замечал тебя в совершенно недвусмысленных ситуациях, и это на работе! И даже не пытайся мне объяснить, что ты делал тогда в фотостудии с бедняжкой Лори. А теперь я даже не знаю, в свете сегодняшнего твоего появления здесь… чем вы занимались с печатником Логаном, что вылетели из сортира с такими красными рожами? И это еще не все. Бесконечное твое болтание по офису, ежедневные опоздания – ты вносишь в налаженную работу беспорядок и сумятицу!
– Но я же справляюсь с работой, – возразил Дженсен с обидой. – Я беру работу домой, остаюсь иногда вечерами. Остальное неважно.
– Еще как важно! Ты разлагаешь мне весь коллектив! Во всем должен быть порядок. – Джаред хмыкнул. – Если каждый начнет таскать работу на дом и приходить в офис к обеду, или заниматься бог знает чем в кладовках и туалетах… и как этим всем управлять? Эмили не принесет мне кофе, если в это время будет только подъезжать к офису. Или торчать с тобой в темном уголке. С кем обсуждать новый проект, если все дружно гогочут в курилке над твоими дурацкими анекдотами? И избавиться я от тебя не могу, к сожалению.
– К сожалению? – Джен был уязвлен и явно не ожидал, что его загадочный шеф, наконец, вывалит все свои претензии, да еще где, и подчеркнет, что Джареду его навязали, и он рад бы избавиться от нарушителя спокойствия.
– Ну, раз я не могу тебя уволить, – не слушая его реплики, продолжал Джаред, – я буду тебя учить. У меня вообще складывается впечатление, что ты не работал в коллективе. Или… ты делаешь все специально?
Джаред пересел, придвинулся к Дженсену близко, будто намеренно сокращая дистанцию между ними. Джен немного растерялся:
– Что специально делаю?
– Провоцируешь меня, – шепнул ему на ухо Джаред, и Джен растерялся окончательно.
Когда это они поменялись местами?
Джаред, эта канцелярская крыса, из дичи вдруг превратилась в охотника, и… черт, вполне себе привлекательного, настолько живого и яркого, что у Джена внутри все затрепетало от неожиданного и очень приятного осознания: он не ошибся, за этим ледяным спокойствием прячется горяченькая штучка, настолько горяченькая, что как бы… как бы не обжечься…
Но опасения его утонули в мощном потоке обаяния, в Джареде будто включился неизвестный, блядь, мощный излучатель секса, хотелось просто запрыгнуть к нему на колени и… да, пусть он его покрепче обнимет, все возьмет в свои лапищи.

Джен был очарован, что и говорить. Он не помнил, чтобы когда-нибудь ему встречался такой молодой человек, чье обаяние было сродни магнетизму.
Джаред весь словно преобразился. В нем появилось что-то неуловимо опасное, притягательное своей опасностью, страх пополам с восхищением не позволяли Джену отвести от своего начальника глаз. Он еще пытался что-то лепетать, когда Джаред, нехорошо ухмыляясь, предложил ему покинуть клуб и посетить «одно местечко».
Но его неодолимо тянуло к этому новому Джареду, вернее даже, не новому, а тому самому, спрятанному, тщательно замаскированному, которого он ждал, искал и надеялся найти за маской офисного, чинного и невозмутимого Джареда.
Джен не смог найти в себе силы отказаться. Он даже не спросил, куда они направляются, слегка пьяный от возбуждения, от предвкушения, от обилия чувств и переполняющих его эмоций. Дженсен шел за Джаредом безбоязненно, не ожидая ничего плохого.

Джаред удивлял его сегодня, вечер был и странный и… волшебный, и он не напугался ничуть, когда они по узким переходам спустились в какое-то подвальное помещение. На пути встречались люди в черной одежде, только мужчины, и Джен решил, что они снова в каком-то тайном клубе. Удивиться, почему знающий обо всем Майкл не просветил его, он не успел – в какой-то момент шедший впереди него Джаред остановился, перекинулся парой слов с еще одной черной тенью и пропал в нише справа.
Джен хотел было войти за ним, но крепкая рука ухватила его за рукав и невыразительный голос произнес:
– Стой здесь.
Дженсен ощутил первый укол тревоги. Оглянулся назад, попятился было, но потом устыдился своих мыслей.
С ним ничего не случится.
Ничего не может с ним произойти, он же с Джаредом.
Пока Дженсен уговаривал себя, открылась та самая дверь в нише. Мужчина в черном отпустил его руку и сказал негромко:
– Теперь можно.
Обрадовавшись, тот нырнул в проем двери и услышал, как со скрипом за ним закрылась дверь и повернулся ключ в замке.
Вот теперь он был в западне, окончательно.

Комната напугала Джена обилием неизвестных приспособлений, из которых была узнаваемой только кушетка со странными укреплениями, а еще на стенах висели и стояли на полочках инструменты, о предназначении которых можно было только догадываться. Посреди всего этого великолепия стоял Джаред. Он уже снял пиджак и расстегнул рубашку, и такой малости было достаточно, чтобы выглядел он охренительно сексуально.
Вызывающе сексуально, так что даже страх немного отступил, и снова возникло желание.
Джен прокашлялся. Спросил неуверенно:
– А… Джаред, а где мы?
– Много будешь знать, умрешь молодым, – хмыкнул его загадочный шеф и лениво, нарочито лениво предложил, и за этим спокойствием таилась угроза: – Раздевайся.

От эмоций, что захлестнули его, Джен задохнулся. Страх, возбуждение, любопытство, злость, что им так распоряжаются, его ведут, а еще желание, блядь, такое острое, что впору заскулить и засучить ногами…
– Ты сдурел? – Джен скрестил на груди руки. Руки заметно тряслись, и непонятно от чего, от желания или от страха.
Джей покачал головой, опасно улыбаясь:
– Я сильнее тебя. Раздевайся сам.
– Нет! – Дженсен психанул, принялся размахивать руками: – Да я готов был и так! Зачем весь этот цирк?! Ты что собираешься делать со мной? Не хочу, немедленно выпусти меня отсюда! Маньяк, дебил конченый, придурок, я так и знал, что у тебя не все в порядке с головой!
Джаред невозмутимо возразил:
– Знал? Значит, хотел, и не обманывай себя, Дженсен. Хватит и того, что я… – Он не договорил и помрачнел.
Дженсен с бессильной злобой смотрел на Джареда.
Да что уж теперь. Раньше надо было думать об осторожности! Пошел на поводу банального желания потрахаться – и вот, оказался хуй знает где, в каком-то подвале. И перед ним стоит здоровенный парень, теряющий терпение. Причем являющийся его непосредственным шефом, но от того человека, которого наблюдал Джен в последний месяц, в этом чуваке ничего не было.
Охуительно сексуальный и, сука, агрессивный самец. Бля, во попал.
Хотя как посмотреть, сам же хотел…
Джаред меж тем нетерпеливо двинулся к нему. Джен отскочил, нервно воскликнул, выставив перед собой ладони в защитном жесте:
– Ладно-ладно! Спокойно! Сейчас, видишь, я уже раздеваюсь! – Его пальцы беспорядочно рвали пуговицы рубашки, он торопливо скинул пиджак, принялся расстегивать брюки. Успокоившийся Джей наблюдал за ним со вниманием.
Дженсен опять разозлился.
Его страшно раздражала вся эта ситуация, он сердито посмотрел на Джея, буркнул:
– И что, извращенец? Сам не собираешься раздеваться?
Джаред криво улыбнулся, покачал головой:
– Здесь не ты командуешь. И поторопись, красавица. Я уже заждался.

Джен, кипя негодованием, скинул с себя все, даже носки, и, бросая на Джареда злобные взгляды, снова скрестил руки на груди, стоя босыми ногами на кучке своих вещей:
– Ну? Доволен? Извращенец, бля.

Джаред молча разглядывал упрямого засранца, и в груди разгоралось жаркое пламя. Как же хорош, мерзавец. Валить и трахать, до потери сознания, пока не забудет, как его зовут, и будет помнить только его, его имя, его член, его объятия…
Тут… да, не самое романтическое место.
Зато мелькнула мысль, что вот бы запереть в подобном месте этот сладкий цветочек навсегда, и приходить сюда наслаждаться им, только ему, только для него…
Мысль показалось Джареду настолько же заманчивой, насколько и невыполнимой – здесь Джена держать нельзя, а другого убежища у Джареда нет. Даже если построить – вряд ли после сегодняшнего Джен согласится с ним куда-либо пойти…
Джаред с сожалением откинул сладкие собственнические мысли.
Будем наслаждаться сегодняшним днем.
В конце концов, он даже не рассчитывал, что ему так может повезти, пусть и раз в жизни.
Не навсегда, всего лишь раз, и радость обладания подогревалось желанием проучить нахального парня.
Сколько же Джен его доставал, провоцировал на гнев, на желание, выводил из себя.
Ну что, отвечай за все, приятель…
Приятное с полезным, как говорится.

Джаред подошел вплотную к Дженсену, взял его за руки, осторожно завел их за спину, коснулся губами щеки, прошептал тихонько, сладострастно, так, что мурашки побежали у Дженсена по спине:
– Ну что? Начнем?


А потом Дженсен потерялся, совсем и сразу. Черт-те что творилось в подвальной каморке, и ни на одно действие Джареда Джен не мог, не умел найти сил к сопротивлению. Его бросало от боли к наслаждению, он проваливался в оргазм, почти теряя сознание, и скоро приходил в себя от обжигающих ударов, он потерял голос от крика и не знал уже сам, что хочет больше – чтобы Джаред перестал, или наоборот, продолжал и не останавливался. Джаред ненадолго оставлял его в покое, потом снова принимался, он перепробовал на нем многое из этого подвальчика, начиная от клизмы и заканчивая маленькой жужжащей хреновиной, узкий проводок от которой Джаред ловко засунул ему в мочеиспускательный канал, вызвав острое, мучительное наслаждение и серию мелких оргазмов.
Джаред привязывал его к кушетке несколько раз, затрахивая на ней до потери пульса, потом аккуратно отвязывал, клал на живот и всовывал в него обильно смазанную пробку, потом брался за плеть с короткими, но многочисленными хвостами и так умело бил, что вначале тихонько постанывающий Джен начинал скулить сильнее, громче, отчаянней, начинал ерзать и уворачиваться.
Джаред бил так, что кожа краснела, становилась пунцовой, горела огнем, но он умудрялся не оставлять кровавых рубцов, и когда у Дженсена не хватало уже сил терпеть, он будто чувствовал, прекращал. Отшвырнув семихвостку, возбудившись опять, переворачивал его на спину и брал снова, как в первый раз, и не обращал внимания на то, как от боли Дженсен извивается и делает слабые попытки вырваться.
– Ты… сам этого хотел, сука, не смотри так жалобно. Ты сам… хотел, вел себя как последняя… тварь… – шептал Джаред прерывисто, вгоняя в него член, не жалея, со всего маху, с яростью и отчаянием, вдруг появившимися ближе к утру.
– Я не так… хотел, – неожиданно ответил Джен, и Джаред даже удивился. Эта игрушка для траха еще что-то вякает?
Ну, пусть Джаред не думает на самом деле так, он не игрушка, и кроме траха еще кое на что способен, но… В данном конкретном случае Джаред, увы, никогда не станет для этого парня ничем большим, как ненормальным, оттрахавшим его в каком-то подозрительном подвале.
И не важно, на самом деле, что это Дженсен провоцировал его, важно то, что ничего серьезного между ними быть не может…
Дай бог, чтобы не побежал в полицию.

Потихоньку зверь отпускал Джареда, он насытился и теперь стремительно отступал, уходил, исчезал, оставляя Джареда один на один с Дженом.
Глядя на дело рук своих, Джаред приходил в ужас. Дженсен, измочаленный, едва дыша, лежал на кушетке со связанными над головой руками, а ноги болтались в воздухе в металлических кольцах, бесстыдно выставляя зад в самом удобном положении для использования. Даже и сейчас, глядя на такое зрелище, Джей испытал слабый прилив возбуждения.
Но… было уже утро, свет пробивался из узкого окошка над потолком, и Джаред понимал: пора заканчивать.
Как это все придется расхлебывать – неизвестно, но чувство вины теперь Джареда не отпускало.
Вот блядь… Он допустил, чтобы это чертов приступ случился с ним, и в итоге пострадал человек. Ладно хоть до смерти не замучил…

Джаред отвязал Джена от кушетки, осмотрел, сокрушенно вздыхая, чуть не плача, матерясь про себя, но добраться до сыто дремавшего зверя и придушить его не было никакой возможности.
Дженсен…
Джен бессмысленно и сонно, медленно моргая, смотрел в потолок, губы его чуть шевелились, и Джаред, низко нагнувшись, разобрал:
– Нет… пожалуйста… хватит…
Плохо дело.
Джаред первым делом решил парня одеть и потом уже думать, что с ним делать.




Конечно, ничего другого не оставалось, как отвезти Дженсена к себе. Джаред не интересовался раньше, где живет его сотрудник, но очень сомневался, что стоит его оставлять в таком состоянии одного, да и показывать кому-либо тоже…
Ну вот как он объяснит, где его подобрал и почему Джен невменяем?

Джей с неудовольствием осознал: Дженсен весит прилично, и таскать его на себе довольно утомительно. Сгрузив парня у себя в спальне, Джаред, поколебавшись, все же снял с того всю одежду, выяснив про себя интересную вещь – Джен даже в полубессознательном состоянии теперь подчинялся ему. С закрытыми глазами поднимал руки, пока Джаред натягивал на него футболку, покладисто лег, вытянувшись под одеялом и, кажется, моментально вырубился на тихое джаредово: «Спи».
Интересно…

Вопрос оставался актуальным, что же делать-то теперь?!
Джей ходил из угла в угол в огромной квартире, то и дело останавливаясь у дверей в спальню.
Наконец, устав с собой бороться, он чуть ли не на цыпочках подошел к кровати и после непродолжительных колебаний сел на краешек, со страхом приглядываясь к Дженсену.
Тот спал, выставив наружу из одеял только нос, беззвучно и так крепко, что Джареду стало немного спокойнее: хотя бы кошмары бедолаге не снятся…
Джей поскорее отогнал от себя жаркие отрывочные видения, от которых становилось тесно в штанах, и решил дождаться пробуждения гостя в кресле.


Джен выплывал из сна медленно, и не снилось ему в это раз ничего. Открыв глаза, он долго не мог понять, что с ним, где он, и кто это там сопит в кресле, но стоило приглядеться и… Джен все вспомнил, дернулся и сцепил зубы, чтобы не застонать: так сладко ломило все тело, горела кожа на спине, ягодицах, и чувство странное, что он выжат, как лимон, и удовлетворен, и… напуган тем, как понравились ему новые, доселе неиспытанные ощущения.
Джен внимательно смотрел на спящего Джареда, и противоположные чувства сплетались в нем: страх и желание, любовь и ненависть, жажда и испуг, боязнь испытать снова боль, но как же сладко после этой боли…


Дженсен откинул одеяло, и тут же дыхание спящего Джея изменилось, он шевельнулся в кресле, открыл глаза, и взгляды их встретились, и неизвестно, кто из них испуганнее глядел на другого.

– Дженсен, – покаянно начал Джей. – Я… не хотел… ммм… причинить тебе вред. Я… прости меня, если можешь, я… я, если хочешь, я возмещу тебе…
Увидев, какой злобой и изумлением полыхнули глаза Джена, Джаред зачастил:
– О нет, я не хотел тебя обидеть, прости, прости, пожалуйста, я просто… не знаю, что могу сделать, я…
– Ты можешь заткнуться. Для начала, – слабым голосом посоветовал Джен, вновь обретая прежнюю наглость.
Странно, но когда один из них отчасти терял уверенность, другой в той же мере обретал это качество, будто оно перетекало между ними, как по сообщающимся сосудам.
Джаред озадаченно замолчал, а Джен не менее удивленно разглядывал всего такого потерянного и несчастного Джареда и не мог понять, в чем тут фокус. Неужели этот конфузливый, стыдливый, несчастный парень вытворял с ним целую ночь такое, что не увидишь ни в одной порнухе?! Не может быть.
Джей, блядь, такой сильный, такой… такой, что в его руках таешь, как масло, куда он подевался?!
Дженсен сел на кровати и тут же со стоном повалился назад, размышляя между прочим, что сейчас, пожалуй, суперсексуальный самец-мачо ему ни к чему. То есть, даже совсем и не надо.
Все, что ни делается… Может, к лучшему?
Джен привык мыслить позитивно и, повеселев от собственных умозаключений, уже более благосклонно посмотрел на мучающегося раскаяньем Джареда.
Вот же… Большой, а такой… как дите, честное слово.
Но тут что-то не так.
Догадка слишком на поверхности, слишком очевидна…
Джен сказал бы, что видел в течении суток двух совершенно разных людей, они даже двигались, смотрели по-разному, немного менялся тембр голоса, и не будь этого превращения у него на глазах, в клубе Ди, он решил бы, что это два разных человека, двойники. Но тут и проще, и сложнее. Два разных человека, да, но в одном флаконе.
Теперь становилась понятна такая упорядоченная жизнь его начальника – Джей постоянно боролся со второй своей половиной, правильным распорядком методично и упорно он пресекал любую возможность вызвать на поверхность свое второе «я».
Не зря же он говорил в самом начале: «Хватит и того, что я…»
Что ты, Джаред? Что ты живешь во лжи?
Лжешь постоянно сам себе? Не принимаешь себя такого, какой есть?

Джаред, увидев, как страдальчески сморщился Джен, соскочил с кресла, нагнулся над ним, не решаясь сесть на кровать, спросил прерывающимся голосом:
– Что? Больно, да?
Джен залюбовался красивыми, полными искреннего раскаяния глазами, и с губ едва не сорвалось ворчливое: «А как бы ты себя чувствовал после охуительно траха в течение целой ночи? Я кончил, наверно, раз пятнадцать, чувствую себя, как высосанный досуха пустой-пустой жбан из-под газировки, и у меня ломит все тело, но это, сука, такая приятная усталость…»
Бессмысленно говорить это парню, который сам участвовал в марафоне, и вообще непонятно, как теперь общаться с ним, вдруг его ненасытный альфа-самец опять проснется… Сейчас этого не хотелось. Не то чтобы совсем никогда, но вот сейчас…
Хочется немного ласки и нежности.
Как смотрит «этот» Джей... Как олененок или… да, как совсем не опасный, несчастный, всеми покинутый щенок.
Дженсен наигранно-печально вздохнул и капризно, вымучено простонал:
– Пить хочу. Заездил ты меня! Маньяк, извращенец! Ооох…
Джей повесил голову и поплелся вон из спальни, Джен даже забеспокоился, не слишком ли круто он обошелся со своим несчастным боссом.
Но вскоре Джаред явился с подносом и так трогательно принялся кормить Джена, поить, поправлять подушки, что Джен совсем обнаглел и беззастенчиво терроризировал хозяина.
Ему то нужно было пить, то было холодно, то снова жарко, то включить кондиционер, то выключить телевизор, а под конец он все-таки не выдержал и попросил Джареда прилечь с ним рядом, но неожиданно наткнулся на сопротивление.
– Почему, что не так? – удивился Джен. – Мы, кажется, уже преодолели эту стадию знакомства?
Джаред молчал, краснея, но все же, наконец, высказался:
– Я не хочу… Чтобы ты опять пострадал. Я не уверен в себе, неужели ты не понимаешь?!

Дженсен с полминуты пристально разглядывал Джареда, прикидывая, стоит ли ему сказать, что темпераментный альфа-самец – ну вот странно! Джен почему-то это знал! – насытился и ближайшие сутки не появится точно, и самое главное: Джену он нравится. Безумно заводит, плющит от него, и хотелось бы в будущем не раз вот так поиграть, а сегодня…
Ласки хотелось, немудрящей такой, чтобы лежал рядом, и уткнуться в сильное плечо, вдохнуть полюбившийся запах и задремать в кольце сильных рук. Ну пожалуйста. Это же не сложно, Джей.

Дженсен умел уговаривать, умел при желании состроить жалостливую рожицу, и Джаред сломался быстро.
– Хорошо. – Джаред полез в кровать с самым убитым видом. Если бы Дженсену так сильно не приспичило тепла и любви, он бы, наверно, ржал, как конь, но сейчас только нетерпеливо прижался к нему, прерывисто вздохнул, как ребенок после громкого плача, добившийся своего, и, всунув ногу между ног Джея и уткнувшись в желанную подмышку, удовлетворенно засопел.

Джей какое-то время напряженно ждал неизвестно чего, ну то есть известно, но зверь молчал. Мгм. Натрахался. Ну гуд, замечательно, можно и мне вздремнуть…
Джей, отвлекшись от дурных мыслей, с неожиданной нежностью прислушался к дыханию Джена, осторожно погладил его по спине и сам незаметно уснул.

В полдень Джаред проснулся уже в одиночестве, рядом валялось откинутое одеяло, но куда подевался Дженсен, в порядке ли он, было неясно.
Сердце испуганно стукнуло, воображение сразу нарисовало несколько жутких картинок, Джаред, пока обежал квартиру, уже представил себе и полицию, и морг, и хладный труп…
Но Джен никуда не ушел, сидел в кабинете перед монитором и при появлении Джареда мило улыбнулся, потянулся и пропел фальшиво-дружелюбно:
– О, ты проснулся? Не хотел тебя будить.
Однако Джей успел заметить, как сосредоточенно, серьезно до этого Дженсен изучал мелькающее на экране.
Успел увидеть и едва уловимое движение, наверняка означающее лишь одно – Джен позакрывал все окна, и, подойдя, Джаред убедился: открыт лишь всем известный новостной сайт.
Блядь.
Сукин сын…
Разочарование, раздражение, неожиданная злость – все разом навалилось на Джареда, но он постарался скрыть это от Дженсена, наивно хлопающего глазками.
Джаред с новым интересом смотрел теперь на Джена, быстро и четко прикидывая и тут же отбрасывая варианты – зачем он полез в его ПК, а главное, кто за ним стоит.
И что вообще надо этому… Он же практически ничего о Дженсене не знает.
Недавно в городе, принят на работу по настоятельной рекомендации хозяина издательского дома, живет скорее всего на съемной квартире…
– Что ты здесь делаешь, Дженсен? – мягко спросил Джей, нависая над своим сверхлюбопытным гостем.
Джен поджал босые ноги под кресло, застенчиво опустил голову, забормотал:
– Ну… я просто заскучал… Уйти вот так, не попрощавшись, как-то неудобно, Джаред, не сердись, пожалуйста. Я ничего такого не сделал.
– А вот это сейчас мы выясним. Сойди с кресла.
Металлические нотки в голосе хозяина заставили Джена поежиться, он с неохотой встал, и Джаред занял его место. Очень скоро он выяснил, куда заглядывал Джен, развернул последнее окно и приглашающе указал Джену на него:
– Тебя интересует наша клиентская база, Джен? Наши последние наработки, планы и проекты договоров?
Дженсен угрюмо молчал, а Джаред встал, рявкнул угрожающе:
– Кто ты такой, Дженсен?

Догадка мелькала на краю сознания, но Джаред настолько обозлился и так был разочарован, что не прислушивался к голосу разума, и беззащитный вид полураздетого Дженсена его только больше распалял.
Он схватил его за плечи, потряс, прорычал:
– Отвечай!
Джен, выдираясь из его рук, неожиданно зло крикнул:
– Да пошел ты! Если уж такая секретная информация, мог лучше прятать. Я ничего специально не искал, все было в закладках! Мне просто стало любопытно.
– Странное какое-то любопытство. – Джея окатило жаром стыда и новой злости, теперь уже на себя. Действительно, он был очень беспечен, но кто же знал, что его наглый гость посмеет войти в незапароленный компьютер. В последний раз люди тут были во время ремонта, года три назад…
Джаред совсем забыл, как опасно на его зверя действует Джен, особенно когда он сам возбужден и озлоблен, и пропустил тот момент, когда темная его сторона взяла верх, мгновенно, как лампочку выключили – темнота залила, заполнила все, и уже другой Джаред, заломив руку Дженсену за спину, злобно зашипел ему в ухо:
– Сейчас ты мне все расскажешь, паршивец… Какого черта здесь делаешь, и что тебе вообще нужно.
Очень скоро Дженсен уже барахтался под ним на кровати, активно, молча и зло сопротивляясь, и Джаред сообразил, в этот раз так просто не получится.
Его чувствительная зверюга, в отличие от него самого, точно знала, что хочет или не хочет жертва, можно сказать, они оба наслаждались процессом: Джей не переходил грань, после которой начинался уже неприкрытый садизм, а Джен не сопротивлялся по-настоящему. Но сейчас Дженсен был серьезно настроен без боя не сдаваться, и, растерявшись, зверь притих. Рычал тихонько, а Джей лежал на Дженсене, держа его за руки, смотрел в зеленые шальные глазищи с охуенно длинными ресницами, учащенно дышал и не понимал, как он оказался на кровати и почему под ним лежит горячий, воинственно настроенный Джен.
Что за хрень?
– Джен? – неуверенно позвал Джаред.
Дженсена прорвало, он заорал прямо ему в лицо, оглушая криком:
– Отвали, придурок! Я не хочу так! Вообще отвали от меня, мудак!
Вот в голосе Дженсен не сумел спрятать панические нотки, но сама фраза… ммм…
Джей и не подумал слезть, набравшись наглости, он поцеловал тихонько Дженсена в губы, вернее, мазнул по ним, потому что последний отчаянно завертел головой.
– А как хочешь?
Ласково, успокаивающе спросил.
Джен нервно выпалил:
– Никак! Уже никак.
Джаред поерзал на нем, заставив Джена задохнуться и зажмуриться, мурлыкнул ему в ухо:
– Врешь.
И лизнул мочку уха. Дженсен не сумел сдержать стон.
– Пусти. Пожалуйста, – негромко попросил Джен. Джаред отрицательно покачал головой.
Сейчас он чувствовал небывалое удовлетворение, когда он управлял зверем и оставался собой, такого прежде, пожалуй, не было ни разу. Не хотелось нарушать такую редкую внутреннюю гармонию, но как вести себя дальше и что делать, чтобы не потерять хрупкое равновесие, Джаред не знал, потому продвигался ощупью, не торопясь.

Главное, забыть сейчас на время об этом проклятом компьютере. Вполне может быть, что Джен залез туда случайно, поддавшись любопытству. Не мог же сам хозяин заслать себе в фирму потенциального врага… Может, это… проверяющий. Кто знает, что придет в голову эксцентричному Розенбауму, но дураком и тупицей он точно не был…
Ну так… Если Дженсен не враг… хотя точно, здесь нечисто!
Ну, если предположить, что это какая-то игра, в которой не знаешь правил, то… надо постараться хотя бы получить удовольствие, может и напоследок, если, допустим, этот парень здесь с прицелом занять его место.
Его внутренний зверь злобно зарычал, но Джаред направил мысли в позитивное русло – тихо, тихо, малыш. Мы без работы не останемся. И еще неизвестно, кто кого… Позабавимся, но без крови.

Джей рискнул и отпустил Джена, соскользнул с него и сел рядом, одновременно запустив ему руки под футболку, провел широкими ладонями по теплой коже, погладил соски и услышал тихий вздох.
Джен не сопротивлялся больше. Лежал спокойно, полузакрыв глаза, из-под ресниц наблюдая за Джеем и не предпринимая попыток удрать или ударить.
Хорошо, похоже, движемся в нужном направлении… Джаред вспомнил, как Джен прижимался к нему, доверчиво и без страха, значит, он не боится, нужно просто понять, что ему нравится…
Джаред склонился над Дженсеном, опираясь на локти, лизнул впадинку между ребрами, услышал довольный вздох. И снова лизнул, поцеловал, чередуя ласки и опускаясь все ниже, до спортивных штанов с растянутой резинкой, сдернуть их – дело пары секунд. И когда тебе помогают, приподнявшись, то все проще и приятней, и вот уже Джаред неторопливо и уверенно ласкал Джена там, не касаясь очевидно и давно вставшего члена, массировал пальцами мошонку, гладил по шелковистым рыжеватым волосикам. Джен, уже не такой безучастный, стонал, толкался навстречу, нетерпеливо поймав его ладонь, подвинул в нужном направлении, себе на член, бормоча: «Джаред, Джей…» – и не было слаще этих стонов, жалобных, просящих.
И Джареду почти удалось удержаться в этом восхитительном состоянии равновесия, на острие ножа, между светлым и темным, самим собой, настоящим, удалось бы, если бы Джен снова не спровоцировал зверя. Одним кошачьим движением Джен перекатился на живот, уперся коленями в матрас и подставил свой крепкий зад прямо ему под нос, выстанывая сквозь зубы вперемежку с ругательствами: «Давай уже, сука, трахни меня».
Тут Джаред снова сорвался, провалился в безумие, воспользовавшись слюной и естественной смазкой своего уже закаменевшего члена, втиснулся сразу в горячее, пульсирующее отверстие, обхватившее живым кольцом его плоть, и снова Джареда не стало, и очнулся он лишь после, в состоянии приятного опустошения, лениво поглаживая приникшего к нему в изнеможении Дженсена.
– Джен? – тихо позвал он, не зная уже, что ждать, снова ругательства или расслабленное мурчание.
Дженсен в ответ погладил его тоже, пробормотал неразборчиво:
– Маньяк… – и тихо засопел, а Джаред в этот раз заснуть не смог.
Подождав, когда Джен отрубится окончательно, он высвободился из его объятий, подхватил одежду и вышел на цыпочках из спальни в полном смятении.

Происходило что-то невероятное, и Джареду очень не нравилось, как действовал на него Джен.
Одно движение гибкого, сильного тела, один лишь дразнящий взгляд, и Джаред вспыхивал и велся, и ничего не мог с этим поделать. Ох, не зря он так долго избегал парня, а теперь… неизвестно, что делать, как угомонить зверя, он распробовал Джена, ему понравилось, и что же дальше?
За последние сутки он пережил уже так много, будто целая жизнь прошла, и Джаред ощущал себя словно в клетке, но не той, что построил он сам и которую так бесцеремонно разрушил Джен, а во власти сомнений и страха.
Привычная жизнь закончилась, и что будет дальше, неизвестно…
Надо было срочно выяснить, во-первых, кто он вообще такой, этот ходячий наркотик.
Джаред приказал себе успокоиться, сел в кресло, и уставился в темный экран монитора. Паниковать не нужно.
Прежде всего, Джена знает Майкл Розенбаум.

Джаред привык к еженедельным звонкам от владельца фирмы, отправлял отчеты по электронке и очень редко связывался с ним сам, в самом крайнем случае.
Выходной день, Розенбаум вряд ли захочет говорить с ним и, пожалуй, еще и рассердится.
И вряд ли даст нужную информацию…
Джей включил компьютер, он уже знал, что будет делать. Нет, он не будет таким беспечным, как Дженсен. Недооценивать противника – значит дать ему больший простор для маневра и возможность выиграть. Майкл никогда не узнает, кто вскрыл его сайт, и даже если начнет копать, поиски приведут его на Дальний Восток или в Австралию, его ай-пи он никогда не вычислит. Закусив губу, Джаред быстро стучал по клавишам, вглядываясь в мелькающие картинки и отгоняя мысли о незаконности своих действий.
В конце концов, с ним тоже поступают по-свински…

Через полчаса Джаред знал, кто такой, мать его, Дженсен Лейс. Не было в природе парня с необычным именем и дурацкой фамилией, зато в друзьях Майкла имелся Дженсен Росс Эклз, это он скалился в объектив камеры в обнимку с юным и лохматым Майклом на выпускном колледжа. Не узнать его было невозможно. А еще Джен был, оказывается, владельцем целой сети издательских домов в далеком западном штате, успешный, богатый, полиглот, свободно владеющий десятью языками, он, как и его друг Майкл, имел свойственные всем богачам причуды. Например, у Дженсена она выражалась в том, что он страшно не любил афишировать свою персону, ненавидел репортеров и не признавал, в отличие от Майкла, владеющего в том числе и киностудией, телевизионщиков.
В прессе не было его фотографий и интервью, и узнать Дженсена Джаред не смог бы, хотя имя его Джареду еще раньше показалось знакомым, но вот выдуманная фамилия сбила с толку…

Все ясно. Богатенькому мальчику захотелось поразвлечься и заодно посмотреть, как издательское дело продвигается тут, и есть ли что достойное перенять…

…Джаред отвалился от монитора, морщась, как от зубной боли.
Тяжело было на сердце. Представлять себя в роли игрушки крайне неприятно. И если бы только это…
Проклятый Дженсен как под кожу влез. Уже сейчас тянуло вернуться в спальню, чтобы взглянуть на него, убедиться, что это чудо невозможное все еще здесь…

Что делать, Джаред все-таки знал, все очень просто.
Он не побежит на край света, не стоит бросать любимую, достойную работу из-за выходки богатенького мальчишки. Но и терпеть на работе Дженсена – тоже не будет.
Он постарается оградить от влияния, совсем неблаготворного, свою психику, он поговорит с шефом. Завтра же.
Нет. Сегодня.
Джаред подумал, прикидывая свои шансы. Теперь, зная, кто на самом деле Джен, он уже не допускал возможности, что тот метит на его место. Всего лишь глупая шутка, розыгрыш…
Джаред снова поморщился от болезненного острого укола в сердце, набирая телефон Розенбаума, уже мысленно составлял холодную, полную достоинства речь.
Хватит, поиграли.
У Майкла нет сотрудника на замену, так что ему придется смириться с его просьбой прекратить балаган. Такими, как Джаред не бросаются, а уж откуда он узнал, кто такой Эклз, пусть гадает…


Дженсен проснулся в самом приятном расположении духа, он с удовольствием потянулся, раскинул в стороны руки и, моргая, щурился в потолок, улыбаясь неизвестно чему. Отсутствие хозяина спальни не смутило его.
Какие пустяки, не сбежит же Джаред из собственной квартиры. Да и зачем, когда можно все входные заниматься очень приятными вещами. Джен мечтательно зажмурился, представляя, как можно провести оставшееся до понедельника время.
Джаред… Какой он… Никогда ему еще не встречался такой, именно такой, как недостающий пазл в замечательной картине мира, ровно подогнанный, будто для него созданный, яростный и мягкий, чувствующий мгновенно малейшее изменение настроения и желаний, сильный, сексуальный, и сдержанный, и бешенный, все вместе, и, черт возьми, упустить Джареда было бы непростительно глупо.
Таких не бывает. Не бывает, точно… Единственный, сделанный по индивидуальному заказу, лучший подарок вселенной для него, и мир, черт возьми, прекрасен.

Дженсен не хотел выбираться из кровати, но голод погнал его на поиски хозяина.
Нашелся Джаред в гостиной, и при виде его закаменевшей фигуры, по горло в броне отлично подогнанного костюма-рубашки-галстука, Джен мысленно застонал.
Джаред отложил газету, мельком окинул презрительным взглядом, ровно и спокойно поприветствовал его, и от этого приветствия у Дженсена удивленно распахнулись глаза:
– А вот и вы, мистер Эклз.
Джен замер на месте, поправил наброшенный на плечи халат, переступил босыми ногами и почувствовал себя крайне неуютно.
– Джаред. Я… Позволь мне объясниться.
– Не стоит. Я, кажется, и сам догадался. Глупость какая-нибудь, вроде пари, не утомляйте меня подробностями. Единственно, прошу вас немедленно покинуть мой дом, и на работу вам приходить больше не нужно. Вернее даже, крайне не рекомендуется. Если вы посмеете явиться туда снова, изображая из себя трудягу-переводчика экстра-класса, вас вышвырнут вон. Я только что говорил с владельцем компании. Он заинтересован в том, чтобы я продолжал трудиться на его благо, впрочем, я думаю, вам самому надоела затянувшаяся шутка. Вы же не будете настаивать на сохранении рабочего места за вами?
Дженсен открыл было рот, но Джей непреклонно продолжал:
– Да, не стоит, я думаю, продолжать этот цирк.
– Джаред…
– Не нужно никаких объяснений. Просто уйдите. Ваши вещи вот, одевайтесь и идите.
– Джей! Да выслушай же меня, я вовсе не смеялся, я хотел…

Как ужаленный, Джаред подскочил на своем месте, все наигранное спокойствие сдуло с него как ветром, но он титаническим усилием воли взял себя снова в руки:
– Ты… Окей, ладно, я… Пожалуй, прогуляюсь в парке, пока вы будете одеваться, и пожалуйста, побыстрее, мое терпение имеет границы.
И в самом деле, как бы не сорваться опять и… бог знает, сколько ему стоило усилий удержаться сейчас, и он уже на грани, а Дженсен и не думает уходить, смотрит с вызовом, и еще имеет наглость спрашивать:
– А если не уйду?
Джаред не удостоил его ответом, быстрым шагом, почти бегом добежал до входной двери и выскочил скорее наружу, задыхаясь от переполнявших его эмоций.
Не скажешь ведь: «Придушу урода». Остается делать хорошую мину при плохой игре.
Он все же надеялся, что Джен прислушается к голосу разума и свалит, наконец, из его жизни. А если нет…
Джаред даже думать боялся, что будет, если нахал не уйдет, тогда точно налаженная и привычная жизнь уже никогда не вернется. Она и сейчас уже потеряна, но Джей надеялся со временем успокоиться, склеить разбитые осколки хоть в подобие прежнего размеренного и привычного бытия.


Дженсен вышел из дома через двадцать минут, и Джареду сложно было описать собственные эмоции, чего в них было больше: невольного сожаления, злости, обиды, желания догнать, и выслушать, и поверить в любую чушь, лишь бы только смотреть на него и слушать бархатный завораживающий голос, любоваться яркой, выразительной мимикой и совершенно очаровательными веснушками, и, самое главное, верить, верить.
Но Джаред спрятался за углом и какое-то время еще следил за Дженом, направившимся в парк.
А вернувшись домой, напряженно ожидал звонка в дверь, и отпустило его это бесящее его самого ожидание не скоро.
В понедельник Дженсена в офисе не было, но к нему с расспросами никто не приступал, и Джаред немного успокоился. Обида и злость отступили, и он всеми силами старался вернуться в прежний ритм жизни.


Но… ничего не получалось. Джен из головы не выходил, и, кроме того, совершенно невозможно стало держать под контролем его темное «я», прежде спокойный и уравновешенный, он срывался и кричал на подчиненных, и не раз ловил на себе озадаченные, испуганные и удивленные взгляды.
А все это чертов Эклз.
Джаред так устал, что в конце месяца надумал отложить запланированный визит в клуб Ди, он ощущал с глухой тоской: ему никто не нужен, идти туда бессмысленно, ни Том, ни кто-то другой не справится с его зверем, одна мысль о клубе вызывала отвращение. Наплевав на все, Джаред решил на выходные съездить к родителям. Он надеялся, что, возможно, встреча с мамой утешит и успокоит его, ну хоть немного.
Должен же ему кто-то помочь. Теперь зверь, проснувшись, требовал пищи и, не найдя, жрал его самого, бессмысленно и беспощадно выжигая все внутри огнем неудовлетворенного желания.

Родители ждали его, мама даже выбежала навстречу, обняла и прослезилась:
– Джей, наконец. Три месяца не приезжал, как не стыдно?
– Мы же созваниваемся каждую неделю. Извини, ладно, буду чаще бывать. Как папа?
Но Шерон сразу заметила перемену в сыне, озабоченно спросила:
– Что-то случилось? Ты такой измученный. Ты заболел?
Джаред не смог, да и не хотел скрыть обреченность и тоску, посмотрел так, что Шерон все поняла и сочувственно коснулась его рукава:
– О, дорогой. У тебя был приступ?
Джареду сковало горло, он лишь кивнул и, увлекаемый матерью, вошел в дом.


Джаред получил то, зачем приехал: и сочувствие, и поддержку, и заботу. Родительский дом всегда останется родительским, даже если макушкой достаешь до потолка и разменял третий десяток лет. Для родителей даже большой, взрослый сын остается ребенком.
Джаред впервые за весь месяц спокойно уснул в своей бывшей комнате, и ему не снилась зеленоглазая сволочь, наверно целебные прикосновения маминых волшебных рук перед сном и тихое: «Спокойной ночи», – освободили его от воспоминаний. И было тепло, хорошо, и спокойно, и немного печально. Пусть на время, но отпустило.

Все выходные Джаред провел в родительском доме. Ел мамины пироги, смеялся шуткам Меган, ходил на рыбалку с отцом, и они дружно молчали, сидя в лодке, каждый о своем.
Отражались в озере пролетающие птицы, в прозрачном воздухе далеко разносились звуки, и яснее чувствовалась подступающая осень.

И перед самым отъездом, совсем неожиданный, произошел у Джареда с отцом разговор.
– Джей, я вижу, ты снова поддался искушению.
Джаред внимательно смотрел на отца, ожидая, что он еще скажет. Иногда между близкими не нужны слова, и Джареда немного удивляла напряженная серьезность, с какой отец, наконец, решился с ним заговорить.
– Я не хотел говорить при матери, но… Джаред, ты сорвался сейчас, снова.
Джей кивнул, вспоминая, когда впервые он почувствовал в себе нечто, что напугало его силой своих желаний. И тогда отец помог ему справиться, он объяснил дрожащему от страха подростку, что он не сумасшедший, просто… немного другой. Не как все, но с этим можно жить.

Отец мучительно искал слова, и его волнение передалось Джареду. Но скоро Джеральд справился, заговорил медленно:
– Джей, я должен все-таки тебе сказать. Это все бесполезно, ты… вынужден будешь мириться с «ним» всю жизнь.
Джареду показалось, что у него сейчас остановится сердце, у него будто отнимали последнюю надежду.
– Что это значит? – Джаред прекрасно помнил, как отец всю жизнь вдалбливал в него: борись, борись с внутренним зверем, и ты победишь, и достигнешь спокойствия и мира в душе. Что же, выходит, он зря боролся? И вся предыдущая работа бессмысленна?
Но Джеральд, видимо, решил, что пришло время откровенной беседы, и отчаянием человека, бросающегося в пропасть, махнул рукой, чуть не выплюнул:
– Все было зря, все напрасно. Прости меня, Джаред. Я надеялся, ты сможешь укротить его, но… Нельзя всю жизнь воевать с самим собой, я был не прав, но ты должен понять меня, Джей, я старался для тебя. Я хотел, чтобы ты был счастлив, но, прячась в скорлупе, никогда не станешь счастливым, не найдешь то, что нужно тебе.
Джаред смотрел на отца остановившимся взглядом и никак не мог уяснить для себя смысла его речей.
– Мне повезло больше, чем тебе, я сразу встретил Шерон, и лишь одна она могла и может управляться с моим… да, не смотри так, мы все такие, весь наш род. Твой дядя Джой, с которым мы поссорились из-за тебя, был против с самого начала. Говорил, что надо предоставить тебе свободу, и ему, твоему зверю, тоже. Он привел бы тебя… Но я сказал «нет». Сказал ему: мы попробуем избавиться от этой ужасной зависимости, может, если тебе удалось бы уничтожить его, твои дети не мучились бы такой проблемой.
– Папа! – Джей потрясенно смотрел на отца, лихорадочно прокручивая сцены из детства, вспоминая загадочную ссору дяди Джоя с отцом, его исчезновение. – Выходит, это все…
– Прости меня. Я понимаю, что поломал тебе жизнь, но я… надеялся, что тебе удастся… что ты… словом, я виноват, сынок, не знаю, как теперь... Понимаю, ты не захочешь теперь меня слушать…
– Отчего же… – Джаред слабо улыбнулся, вспоминая свою встречу с Дженсеном в клубе Ди и свою первую реакцию на него. – Спасибо, что рассказал. Говоришь, зверь привел бы меня к нему? К тому человеку, что нужен мне?
Джеральд сокрушенно покачал головой.
– Хочешь сказать, ты его встретил?
Джей вымученно улыбнулся:
– Ну что же, теперь я, по крайней мере, знаю, как себя вести в следующий раз. Не переживай так, пап, ладно? Все будет хорошо, я обещаю.
Они обнялись, и Джаред закрыл глаза, прогоняя непрошенные слезы.
Ничего не случилось. Все к лучшему, Дженсен совсем не тот человек, что ему нужен.
Может его зверь ошибиться? Ведь может. Люди ошибаются, даже боги, когда дарят мерзавцу убийственное очарование и красоту.



Зверь учуял Дженсена раньше, чем Джаред увидел, зарычал, едва не опрокинул и не утопил в своем желании добраться до желанной добычи, но ему удалось каким-то чудом остаться на поверхности сознания, из последних сил удерживая рвущегося хищника.
Выступила из темноты фигура, приблизилась к нему не слишком уверенно.
– Джаред?
Джаред добрался домой поздно, не ожидал, что так выйдет, но всю обратную дорогу домой хлестал ливень, и путь занял в два раза больше времени, чем он рассчитывал.
Не разобрать было в темноте выражения глаз Дженсена, а подойти ближе Джаред боялся, боялся просто, что тут же накинется на него, и все его силы сейчас уходили только на то, чтобы сдержаться, не броситься навстречу, не навредить.
Джареда к реальности тонкой ниточкой привязала открытая дверца машины, ключи в руках, сырой ночной воздух и капли дождя на капоте.
Дженсен шагнул ближе, голос его звучал взволновано и в то же время склочно:
– Джаред, я ждал… Я думал, ты придешь в Ди, ждал тебя там, думал, может ты уже остыл и готов поговорить. А ты не пришел, я с пятницы… Как это ты изменил своим привычкам, Джей?
Джаред молчал, опустив голову, медленно вдыхая и выдыхая, уговаривая себя не сорваться, не сорваться, не…
Дженсен сделал еще шаг:
– Это не шутка была, Джаред, просто случайность, я не думал смеяться. Я увидел тебя в первый же день, как приехал сюда, Майкл завел в клуб, и… там ты. Мне захотелось познакомиться поближе, я просто не знал, как.
Джаред рискнул посмотреть на Дженсена и… тут же пожалел об этом.
Дженсен стоял уже совсем рядом, и до Джея донесся аромат знакомого одеколона, смешанного с дженсеновским собственным, очень привлекательным запахом. Заглянуть в глаза и уловить запах зверю оказалось достаточно, и Джаред на какое-то время просто исчез в вихре эмоций и желаний и опомнился, только услышав придушенное, счастливое:
– Пусти, ох… блядь, охренел совсем?
Джаред уже, оказывается, втащил в салон своего вместительного доджа Джена, закинул его на заднее сидение и навалился сверху, яростно целуя, и поцелуи эти больше были похожи на укусы, судя по уже оставленным следам на шее.
– Подожди… Джаред, Джаред, эй, слышишь меня? Успокойся, пожалуйста, это не… Ом… да… Не самое подходящее место… тесновато тут для… амм… нас двоих, м?
Джаред с удивлением понял: дерзкому засранцу с шальной улыбкой на зацелованных губах удается управиться с его зверюгой, тот сейчас тихо и удовлетворенно урчал в предвкушении и, кажется, даже готов был подождать… пока они доберутся до квартиры.
– Ты не боишься? – на всякий случай уточнил Джаред. – Ты понимаешь, на что подписываешься, Джен? Понимаешь, что я не отпущу тебя больше?
– А ты не боишься? – Дженсен совершенно непристойно хихикнул, поерзав под ним, умудряясь строить и недовольную, и счастливую рожицу одновременно. – Какой тяжелый… Кстати, Джей, помнишь, мы ходили после клуба в одно загадочное местечко? Я тоже хочу там кое-что на тебе попробовать.
Джареду ничего не оставалось, как только рассмеяться. Невозможный сукин сын, но, похоже, зверюге идея нравится.
Кажется, Джей здорово влип.