6 глава


Как бы Кристиан ни скрывал свое новое приобретение от Джареда, до него, наконец, дошла эта новость.
У Кристиана был новехонький джип, он ходил вокруг него, пыжился и весь сиял от удовольствия.
То обстоятельство, что Джей чуть не последний в городке узнал об этой покупке, нисколько его не смягчило, он только подивился: и зачем было скрывать? Все равно бы узнал рано или поздно. Джаред, может, еще какое-то время пребывал бы в неведении, да вот приспичило ему найти Кристиана, и сунулся он к нему в гараж, а там вместо старой развалюхи – новый джип и сияющий до ушей Кристиан, подлый, лживый… продажный!
И улыбается так, мол, ну посмотри, какой красавец!
– Кристиан, – ледяным тоном заговорил Джаред, – что это?

Объяснений никаких, конечно, не требовалось. Все было и так ясно, предельно ясно, а Крис еще без тени смущения похвалялся:
– …Джей, ну ты посмотри, все так хорошо вышло. Я думал, он и пары штук не отвалит, сказал так сухо, мол, придешь завтра к управляющему. А я, понимаешь, я ему рассказывал про свою машину! Думал, он движок мне поможет купить, а он… Ну смотри, правда красавец?!
– Кристиан, помнишь, что я тебе сказал в баре? Ну вот. С этой минуты я знать тебя не желаю. Ты променял меня на эту груду железа, вот и дружи теперь с ней.
Джаред пошел прочь, не слушая, что ему вслед кричал Крис.
На душе стало еще горше и противно так, будто его предали.
Мир продолжал сходить с ума.

На этом, однако, потери Джареда не завершились.
Очень скоро о шикарном джипе Кристиана прознали члены его семьи, и реакция домочадцев на выходку сообразительного, как они говорили, Кристиана, ранила его еще сильнее предательства друга.
Мама вдруг укоризненно сказала:
– Джаред, почему ты не попросишь? Ты ведь тоже принимал участие в спасении мистера Эклза?
У Джареда отнялся язык, и он в изумлении смотрел на мать, не веря своим ушам. Шерон смущенно отвернулась и принялась вновь хлопотать у плиты, а Джей обратил взгляд на отца, потом на Мэг, но уже видел по их лицам, что не найдет у них поддержки.
Все ополчились против него, причем сперва они мягко и ненавязчиво пеняли на его неприспособленность и ставили в пример Криса.
Потом, видя, что Джаред замкнулся в угрюмом молчании, предприняли более решительные шаги. Мама за ужином вдруг заговорила, что Мэг нужно платить очередной взнос за учебу, а денег в семье нет, и Джаред тоже без работы, и им, скорее всего, придется брать ссуду и затянуть потуже пояса.
Отец раз заметил, что пора бы уже сделать ремонт… и раз Джей такой лопух, пусть хотя бы ищет поактивней работу…
Они все желали ему добра и вряд ли понимали, что каждое такое слово падало ему на сердце расплавленным оловом, лишало сна, заставляло бессильно сжимать кулаки.
Обстановка накалялась постепенно, и неизбежный взрыв вскоре последовал...



Дженсен был не из тех, кто будет долго терзаться сомнениями. Он и так уже клял себя за долгое бездействие, впрочем, его оправдывала болезнь, но с каждым днем силы к нему возвращались, а вместе с ними и жажда действовать.

Джаред долго не приходит? Возможно, его что-то смущает, он боится прийти – а что, его многие боятся. Это нормально, он привык. Джаред оказался в прежней среде, и… мало ли, что ему снова наговорили.
Раз так, он пойдет сам.
Желание возникло давно, а сегодня Дженсен, презрев все возражения медперсонала, привычно холодно гипнотизируя бледнеющих-краснеющих врачей, тихим бесцветным и от того более всего пугающим голосом заявил:
– Я должен сегодня покинуть клинику. Немедленно позовите ко мне моего помощника, пусть он распорядится насчет машины и одежды.
– Но это невозможно, – придушено говорил заведующий клиникой, крупный благообразный мужчина с седеющими висками. – Вам нельзя никуда… вам только два дня назад разрешили вставать… мистер Эклз, это очень опа…
– Дорогой Эван. Если вы хотите и дальше получать мои ежегодные благотворительные взносы на развитие клиники, если вы надеетесь работать здесь и дальше, то немедленно – немедленно! – сейчас же позовете ко мне Тэда. И не смейте чинить мне препятствий, я этого не люблю.
– Но, мистер Эклз, – чуть не теряя сознание от ужаса, простонал Эван. – У вас могут разойтись швы…
– А вот это уже ваша непосредственная обязанность – сделать все, чтобы этого не произошло. – Он посмотрел на испуганного Эвана и немного смягчился: – Да не переживайте так. Это недалеко, туда я поеду на автомобиле, обратно тоже. Самостоятельно сделаю несколько шагов. Я ведь хожу по палате, ничего страшного со мной не случится.
– Тут вы под постоянным наблюдением… – Эван понимал, упрямый «стальной барон» сделает по своему, ему же придется согласиться, нужно только по возможности уменьшить риск осложнений. – Хорошо… Мне ничего не остается…
– Хорошо, что вы это понимаете. – одобрительно кивнул Дженсен и поторопил: – Ну что, давайте скорее ваши рекомендации, я устал ждать.


Терпение Джареда лопнуло, его довели до бешенства бесконечные намеки на его неприспособленность, но даже перед лицом смертельной опасности он не признался бы в истинной причине своего упорства.
Он не пойдет к нему за деньгами! Да что ж такое-то?
Как он может пойти и просить – эти проклятые деньги развели их. Да лучше их бы никогда не было! И нельзя признаться, что он влюблен, теперь уж он это знал точно.
Он видел Дженсена последний раз две недели назад, в то проклятое Рождество, и он каждую ночь снится ему, снится с завидным упорством, присущим «стальному барону».
Джареда искренне возмущало, ну как его близкие, родные люди не могут понять, на какой чудовищный поступок они его толкают?
Даже не будь у него этих нежных робких чувств к Джену, он все равно бы не пошел просить, это было не в его характере и противоречило его жизненным принципам.
Давление на него все усиливалось, и пару дней назад Джей, наконец, осознал.
Ему здесь житья не будет…
Семья… Они, конечно, успокоятся и забудут обо всем со временем, жили они без подачки Эклза – и еще проживут, но тяжелое, мерзкое чувство разочарования и обиды не проходило, становилось все острее.
Под утро решение, казавшееся таким простым, ясным, удивило своей законченностью и правильностью.
Конечно. Ему надо уехать.
Он говорил это раньше, Дженсену, ему не найти здесь работы, и сейчас его ничего не держит. Друг его предал, семья не понимает…
Джаред, не вступая в пререкания с родными, принялся за подготовку к отъезду.
Первым делом нужно было привести в порядок «Форд». Джей с помощью отцовского пикапа приволок его на тросе домой, теперь нужно было разобраться, что с ним такое.
Отчаявшись разобраться самостоятельно, он все же обратился в автомастерскую, и ему пообещали машину отремонтировать быстро.

И вот сегодня, ему, наконец, позвонили и сказали, что машину он может забирать. Джей вежливо поблагодарил:
– Да, большое спасибо. Машина мне понадобится в самое ближайшее время.

– И куда это ты собрался? – Мэг ехидно ухмылялась. – Искать работу? Не валял бы дурака да пошел бы снова к Эк…
– Довольно! – рявкнул Джаред. Мэг попятилась от него, из кухни выскочила мать:
– Не кричи на девочку, Джей. Она и то понимает больше тебя. Никто не даст здесь тебе работу, кроме мистера Эклза.
– Я. Не. Пойду. К. Нему. И это не обсуждается! Ясно?!
Из гостиной выглянул отец:
– Джаред, как ты себя ведешь? Не повышай голос на мать.
– Я просто хочу, чтобы вы поняли. Я не пойду к нему, что бы вы ни делали. Я не могу. И да, вы совершенно правы, работы мне здесь не найти. Так что я уезжаю – и в самом деле, сколько можно сидеть на шее у родителей. Надеюсь, вы будете довольны. Скоро я перестану мозолить вам глаза, такой вот неудачник и тупица…
– Сынок…
– Джаред!
– Джей.
– Все, хватит, я устал! – Джаред в отчаянии попятился от наступающих на него родных, схватил с крючка куртку, не глядя, нащупал замок, открыл дверь и, стоя спиной, к выходу, выкрикнул:
– Оставьте меня в покое!
Джей хотел было развернуться и скатиться с лестницы, но его остановили застывшие фигуры отца, мамы и Мэг: у всех у них, едва он открыл дверь, появилось на лице комично-испуганное выражение, глаза мамы и сестры округлялись, а отец снял очки, нервно их протер и снова нацепил на нос, только криво. И все они смотрели не на него, а… за его спину.
У Джареда побежали по спине мурашки, он резко развернулся и… оказался нос к носу с Дженсеном.
Джаред моргнул, открыл рот, отступил…
Это точно был он, никаких сомнений.
Дженсен…
Стоит, слегка опираясь рукой о косяк, в светлом, на вид безумно дорогом пальто, без шапки, как всегда идеально подстриженный, без рыжей щетины – ну точно с картинки из журнала мод, преуспевающий и головокружительно красивый.
За спиной у него возвышались два здоровенных амбала, и Джей тотчас признал в них ребят из службы безопасности, а за ними маячили еще несколько людей, среди которых Джей узнал Тэда и начальника СБ. А еще перед домом Падалеки стоял черный лимузин Эклза, и уже начал собирать вокруг себя местных детишек.
– Добрый вечер, – Дженсен улыбнулся уголком губ, – надеюсь, ты разрешишь мне войти?

Первое потрясение прошло, и Джей заметил, с каким напряжением Джен вцепился в косяк, будто боится упасть, и все еще бледен. Вот черт, какого он приперся, и куда смотрели врачи?!
Джаред мгновенно забыл свое смущение, бросился к нему, осторожно обнял за талию, совершенно не думая, как это смотрится со стороны и что на это скажут охранники, он действовал автоматически:
– Джен, какого черта? Ты же еле стоишь! Давай, я тебе помогу… осторожно, тут порог! Воот. Пойдем вон туда.

Полюбоваться на еще более вытянувшие лица родственников Джей не догадался, он осторожно вел неожиданного гостя в гостиную, и его необычайно радовало, как легко и без слов Дженсен принял его помощь, ухватил его тоже за пояс, слегка смущенно улыбнулся и шел спокойно. Джей суетился вокруг него, а Джен принимал его заботу даже, кажется, с удовольствием.
Джаред усадил его на диванчик в гостиной, спросил взволнованно:
– Тебе принести чего-нибудь? Кофе?
Он ничего и никого не замечал, кроме Джена, и не думал сейчас, как выглядит, и что по этому поводу думают его родные.
– Нет, спасибо.
Дженсен принялся по очереди рассматривать членов семьи Джареда, посмотрел на застывших посреди комнаты охранников, чуть нахмурился, сказал негромко:
– Подождите за дверью.
Охранники беспрекословно подчинились и вышли на крыльцо, а Джаред, наконец, опомнился и, оглянувшись на мать, отчаянно смутился, потом кое-как начал:
– Мам… Вот… Это мистер Эклз. Дженсен Эклз, мой… ээээ… бывший босс.
– Шерон. – Она с новым интересом смотрела на невиданного в их доме гостя.
Вот теперь она начала понимать, что случилось с ее Джаредом. Бог мой, он, кажется, влюбился… И в кого!
Джей скоро всех представил и уже не знал, что сделать, чтобы любопытные родственники оставили их вдвоем, но Дженсена их присутствие не смущало, он поинтересовался:
– Что-то случилось? Ты куда-то собрался, я помешал тебе?
Джаред не успел сказать «нет».
Его проклятых-любимых родственничков прорвало, ему не дали вставить слова:
– Да! Он собрался уезжать, думает, сможет где-то заработать! – завопила Мэг, мама скорбно вторила:
– А обо мне ты подумал?
– Джаред, это необдуманное решение, снова ты, не посоветовавшись… – Джеральд тоже высказался, но все замолчали, глядя на Эклза.
Дженсен улыбаться перестал и хмуро смотрел на Джареда.
– Это правда? Ты хочешь уехать?
Джаред с ненавистью покосился на Мэг и, повесив голову, пробурчал:
– Да.
– Почему?
Джаред потихоньку – ну как обычно! – снова начинал сердиться. Что за допрос?! Какое его дело?! Сам его уволил, и еще спрашивает. Он с вызовом уставился на Эклза:
– Мне нужно зарабатывать. Здесь я искал работу и не нашел.
Теперь все члены семьи во главе с Шерон с интересом ждали, что на это скажет Дженсен.
Джен немного расслабился, сказал негромко:
– Ну, это можно устроить.
– Вот, я что тебе говорила, – не выдержала Мэг. Джаред снова заорал:
– Заткнись!
– Джаред! – возмущенно воскликнула Шерон, вновь поднялся шум. А Дженсен озадаченно смотрел на них; что происходит, он не понимал.
– Замолчите все! – воскликнул Джей. – Ну сколько мне еще повторять, я не хочу ничего от него брать!
Дженсен слегка приподнял брови, спросил в наступившей мертвой тишине:
– Почему?

Джей молчал, и было выше его сил признаться сейчас в гостиной, полной пусть и самых близких людей: «Потому что я люблю тебя. И я не хочу, чтобы наши отношения превратились в денежно-вещевые, не хочу, чтобы мы зависели от этих денег, я не хочу, чтобы ты хоть когда-нибудь подумал, что я с тобой из-за денег, из-за того, что ты можешь дать мне. И да, я вот ничего не могу дать. Это неправильно, так не должно быть. Самое лучшее, что было у меня в жизни – это два дня в твоем загородном доме, тогда стерлись меж нами всякие различия, и не важно было, у кого какой счет в банке. Но так уже никогда не будет, и я ничего не могу с этим поделать».

– Почему, Джаред? – Джен спрашивал тихо, почти без выражения. – Я могу, мне это несложно. Или ты… тебе неприятно, противно именно от меня получить помощь и поддержку?

– Да нет же! Почему мне должно быть противно? Нет, я просто… не могу. Извини, но… я должен уехать, правда, так будет лучше.

Джаред даже успел сделать пару шагов, но Дженсен неожиданно резво для своего состояния догнал его, схватил за руку, развернул к себе и заговорил все так же пугающе тихо, только глаза на побледневшем лице сияли яростью:
– Подожди-ка, Джаред, Мы еще только начали, а ты уже снова бежишь, ну совсем как тогда. Помнишь, чем это кончилось? Да, плохо, и если бы не я, в твоей глупой голове сидела бы сейчас пуля. Так что будь добр, хотя бы в благодарность за свое спасение, выслушай меня. Джаред, мало того, что ты не соизволил поднять свою задницу и хотя бы раз навестить меня в больнице…
– Я… я… хотел!
– Не перебивай. Мало этого, ты продолжаешь испытывать мое терпение. Ты еще говоришь мне в лицо, что не желаешь со мной иметь дела. В чем я провинился?

Ну неужели он не понимает? Или добивается признания в своей жесткой манере «брать за яйца»? Так смотрит… И, кажется, все домашние уже догадались, что искрит между ними нечто, похожее на… да.

Джаред не выдержал напряжения, отскочил от Дженсена, пробормотал:
– Нет, я не могу, правда. Извини…
И опрометью выскочил из дома.

Дженсен покачнулся, к нему подбежал Джеральд, с другой стороны подошла Шерон, они, с беспокойством глядя в его побелевшее лицо, проводили его до диванчика и осторожно усадили.
Дженсен благодарно улыбнулся:
– Спасибо…
– Я верну его! Я сейчас верну этого дурака! – Мэган, кипя негодованием, бросилась было к выходу, но ее остановил негромкий голос:
– Не надо. Ему нужно время. Пусть… идет.