Смертная казнь: «за» и «против»
Российское общество вновь обратилось к теме отмены или восстановления смертной казни для своих сограждан. Формальный, в общем-то, юридический момент истечения срока временного моратория на отказ от узаконенного убийства вселил в большинство населения надежду. Надежду на то, что государство вновь возьмет на себя функции убивать своих граждан.
Смерть – это не страшно
Статистика сурова: больше половины населения России за смертную казнь. И удивляться тут, право, нечему: жизнь человеческая у нас никогда не возводилась в ранг высшей ценности. Дело не в какой-то особой мстительности или жестокости народа. Российский этнос можно обвинить во множестве недостатков, но кровная месть и склонность к затяжной вражде все же нехарактерные для нас черты. Причины, по которым многие наши соотечественники допускают и даже желают восстановления смертной казни, видятся вовсе не в природной дикости или жестокосердии.
Так в чем же особенности российской народной кармы? И каковы исходные принципы бытия, из которых делаются выводы, позволяющие убивать провинившихся сограждан? В небольшой статье, конечно, не перечислишь все моменты, однако можно обозначить самые важные. Во-первых, нужно выделить общинный характер сознания российского этноса, то есть приоритет интересов общины, мира над интересами отдельного человека и даже отдельной семьи. Этические оценки той или иной модели организации общества едва ли имеют смысл. Идеальных обществ нет, и изъяны у всех разные. В основе общинного российского принципа лежит общество мирных сельскохозяйственных групп состоящих из нескольких семей. Именно сосуществование в одной деревне нескольких родов – основа нашего быта, традиционная схема выживания, архетип безопасности. То есть, центральное место в организации жизни изначально занимала именно община, а не сила индивидуальных охотников, динамизм кочевников или сплоченность одного рода. Век за веком мы привыкали к тому, что интересы общины важнее личных. Соборные принципы бытия – основа нашей морали. И потому ценность жизни одного человека несопоставима с важностью общих интересов.
Вторая значимая особенность – религиозный аспект. Сложная история интеграции христианской православной модели в русский менталитет в силу целого ряда причин совершенно не способствовала повышению ценности человеческой жизни. Человек, осознававший себя гостем в этом мире, полагавший, что настоящая жизнь – это вечное бытие бессмертной души, не особенно ценил условия, в которых приходилось коротать земную жизнь, да и вообще не ценил жизнь – ни свою, ни чужую. На первый взгляд, такая позиция расходится с недвусмысленной заповедью «не убий». Но ведь в русском православии настоящая жизнь никогда не мыслилась земной, а страдания тут были обязательным элементом приуготовления к жизни вечной. Поскольку человек лишь готовится к этой самой настоящей жизни за гробом, то и смерть – лишь начало настоящих странствий души. Потому и муки преступника при смертной казни – чуть ли не помощь, чуть ли не очистительный огонь страданий, избавление его души от наваждения, от морока. Так что множество рациональных аргументов о недопустимости смертной казни не вписываются в изложенную систему в принципе. Даже мысль о том, что может быть совершенна ошибка, обвинен невинный, не играет большой роли – ведь если человек убиен невинно, то он уж наверняка наследует жизнь вечную как мученик. И потому – не стоит особенно переживать о его судьбе.
Общинный и мистический принципы организации российского общества, конечно же, сформировали множество черт нашего характера, среди которых жертвенность, терпеливость, миролюбие и т.д. Однако всякое качество неизбежно порождает и уравновешивающую антитезу. Идеализм, вечный поиск чудесного града Китежа оборачивается не слишком обустроенным бытом, а то и обыкновенным беспорядком. Способность к жертве «за други своя», приоритет ценностей общины приводит к уничижению личностных достижений. В итоге - ценность одного человека ничтожна по сравнению с интересами народа.
Спасаться – так всем миром
Меж тем, именно в России вопрос о допустимости насилия во имя умозрительного блага других людей был поставлен предельно остро. И русская литература девятнадцатого столетия заново осмысляет русский набор архетипов. Очень важно, что этот процесс не предполагает отказа от основ российского самосознания. Можно сказать, что в произведениях Достоевского, Толстого русское архетипическое начало не просто переосмысляется, но и укрепляется, возрастает.
Надо заметить, что ни Толстой, ни Достоевский не отменяли принципа общинного сознания и идею обожествления, то есть, жизни духовной, высшей. Более того, оба этих принципа были осмыслены ими предельно ясно и глубоко. Но именно в силу развития, а не отрицания предыдущего опыта, русская культура смогла отказаться от самой идеи допустимости убийства. Дело в том, что, с одной стороны, русская литература, вслед за православием была полна ощущением конца времен. И это напряжение перед наступающим временем бесов рождает идею обязательного всеобщего спасения. Спасаться – так всем миром, и никак иначе. Согласно этой идее, никто не сможет спастись в одиночку. Пока не будет спасен последний грешник – не будет и никакого окончательного индивидуального спасения. Вот почему смертная казнь оказывается не только бессмысленной, но и отдаляющей достижение Царствия Небесного. И хотя официальная церковь такую идею считает ересью, русское сознание делает этот шаг. И возникает в нашей культуре основополагающий принцип: непротивления злу насилием.
Дорога к храму
Конечно, в советское время заявленный идеал отказа от смертной казни не продержался и нескольких месяцев. Уже в феврале 1918 года большевики восстанавливают смертную казнь, отмененную было 26 октября 1917 года. После чего общество почти 80 лет и не помышляет об отказе от этой меры наказания. В целом, опыт жизни в государстве без расстрелов у нас предельно мал: десять лет -- против тысячи лет узаконенных убийств. Еще живы люди, которые помнят публичные казни через повешение на площадях крупных советских городов в военное и послевоенное время. От фактически средневековых нравов нас отделяет каких-то шесть-семь десятилетий! Так что идеи всеобщего спасения, которые породила наша культура, сейчас не могут быть внятно выражены в нашем обществе.
На сегодня беда нашей страны в том, что ни культура, ни церковь не в состоянии сформировать касту жрецов, брахманов, волхвов, старцев – назвать их можно как угодно – словом, касту духовных наставников общества. Культура стремительно растворяется в цивилизации, а церковь так и не вышла за оградку идеологической обслуги.
«Я собираюсь пойти в храм и поставить свечку, чтобы в нашей стране была восстановлена смертная казнь», – заявляет вице-спикер государственной Думы Любовь Слизка. И никуда не деться от того, что перед нами - емкое и наглядное выражение мнения большинства сограждан. Более того, это -- зеркало нашей религиозности, уровня нашей культуры.
За последние пятнадцать лет наша церковь только и продемонстрировала, что свою неспособность к возрождению, а культура наша – свою ловкость в продаже. И потому такие важнейшие ценностные решения как отмена или возрождение смертной казни принимаются светской властью. А раз так, то какое бы решение ни было принято – оно будет в определенном смысле случайно.
Разумеется, решение о принятии или отмене смертной казни принимают политики. Но отнюдь не они должны формировать общественное сознание! Это – дело культуры и церкви. Дело, с которым они не справились. Нынешняя ситуация с вопросом о смертной казни очень и очень показательна. Мы не знаем, куда плывет наш корабль, и потому всякий ветер в наших парусах --случайный и не попутный. Нет института духовных наставников, к которым люди могли бы обратиться за советами. А без этого вертикаль власти оказывается безнравственной и принципиально случайной: ведь она не упирается в Небеса. Помните, как в фильме «Покаяние» Тенгиза Абуладзе: «Зачем нужна дорога, если она не ведет к храму»?
Вопрос о смертной казни – лишь частный. Это эпизодическое, хоть важное свидетельство того, что путь наш не определен, не имеет цели, а потому мы склонны к разрушающим нас безнравственным решениям. И возрождение смертной казни может стать еще одной ступенью вниз…
http://www.oracle-today.ru/articles/rub.php?PAGEN_2=3&rub=2530
Рубрика: Поиски истины