О, как я хочу в ту Империю Зла,

 

Что много хорошего мне принесла…

 

А. Дольский

Я — представитель поколения «детей перестройки», того, которое одновременно можно назвать и последним советским, и первым несоветским поколением. Мы застали последние годы жизни СССР, но уже не были ни октябрятами, ни пионерами. Советское прошлое для нас существует в виде смутных воспоминаний раннего детства и рассказов родителей. И ещё – в виде культурного наследия. Все мы воспитывались, хотя бы отчасти, на советских мультфильмах, книгах, детских песнях; мы даже знаем, что такое грампластинки… 

Решительный перелом в жизни страны пришёлся как раз на то время, когда мы ещё не были сознательными и не могли оценить глубину и направление этого перелома. Мы росли в эпоху всеобщей переоценки ценностей, когда всё старое отвергалось с порога, когда слово «советский» звучало как клеймо, когда всем и каждому вменялось в обязанность отряхнуть со своих ног прах проклятого «тоталитарного прошлого». И вот теперь многие из нас смотрят назад с ностальгией по стране, которая давно умерла и похоронена в речах политиков тысячу раз.

Ностальгия старшего поколения вполне понятна. Но чем привлекательна Страна Советов для молодых, которые в ней почти что и не жили? Разве нам не объясняли, что социализм – это очереди, талоны, нищета, железный занавес, концлагеря, стукачество, пропаганда, массовое безумие и т.д.? Неужели нам не хватает чего-то в нынешней «свободной и демократической» России?