Это цитата сообщения Appassionata Оригинальное сообщение
В Москве открывается выставка итальянской художницы Франчески Леоне «Вне поля зрения». Тридцать ее широкоформатных полотен исполнены в смешанной технике. Прием потекшей краски, благодаря которому люди, изображенные на портретах, как бы плачут – особый выразительный прием и почерк автора.
В пяти маленьких залах Московского музея современного искусства из 30 полотен Леоне только три можно отнести к городскому пейзажу, остальное – портреты и лица. Все картины больше метра, без рам, исполнены часто в непривычной композиционной манере: сверхкрупные планы, иногда обрезаются верх головы или подбородок, а на некоторых изображена только половина лица.
В поле зрения
Франческа Леоне, дочь знаменитого режиссера Серджио Леоне, обучалась сначала на сценографическом отделении, а потом на отделении живописи Университета изящных искусств в Риме. Творческий путь ее довольно краток: первая персональная выставка Леоне прошла в Палермо в прошлом году. А выставка в Москве – первый показ работ Франчески Леоне за пределами Италии.
Выставка проходит под названием «Вне поля зрения». Может быть, это намек на то, что прекрасные работы Леоне были вне поля зрения, а теперь они в нем есть. Но с таким же названием в России могли бы экспонироваться работы Альберто Биази или Миммо Ротеллы – без разницы. Также возможно, что это посыл к содержанию работ, в которых художник видит и показывает то, что остается обычно незамеченным. Скорее всего, это название придумали московские промоутеры, не слишком хорошо понимая, что хотят этим сказать.
Как бы то ни было, теперь работы Франчески Леоне оказались в поле зрения не только итальянских поклонников актуального искусства.
Путешествия по рельефу
В рамках портретной части экспозиции тематика работ несколько различается. Часть из них – просто портреты, крупные, как будто не помещающиеся на холсте: лица выходят за пределы видимого пространства. Мастерство исполнения таково, что воображение само рисует недостающее. Даже когда изображена только половина лица, от работы остается ощущение целостности и законченности.
Особое место в работах отведено цвету. Он не присутствует в картине как данность, он – инструмент. Некоторые портреты откровенно бедны цветом, но отражают спокойствие темы. Непрописанные пятна – еще один пример изобразительного аскетизма. Обнаженный грунт холста – часть художественной манеры.
Мазок на полотнах порой очень крупный, в несколько сантиметров, но слой краски при этом – тонкий, не дающий тяжеловесности. Из-за этого работы как бы приобретают легкость и подвижность. Рельеф лица изображается в таком ритме перехода светотени, что взгляд зрителя не просто задерживается на полотне – он по нему путешествует.
Плачущие полотна
С названиями у Франчески Леоне особые отношения. Никаких там «Граф Лев Толстой осматривает пашню». У всех картин всего два названия – «Лицо» или «Без названия». Иногда к слову «лицо» добавляются ничего не значащие для зрителя буквы «АССК», «ЕМ», «МГ». Как будто Франческа говорит нам: «Имена ничего не значат». И на ее полотнах это, конечно, так.
Но некоторые портреты узнаваемы. Одна из картин – выполненный все в той же аскетичной резкой манере портрет Далай-ламы.
Часть работ посвящена кровавым беспорядкам в Бирме в прошлом году. Она – самая красочная. Здесь оранжевые одеяния монахов и кровь на лицах. Особой выразительности работам придает эффект потекшей краски. Франческа берет краску, кладет на холст и дает ей свободно стекать. Получаются волшебные и трагичные оттенки, как будто портреты плачут или их вот-вот смоет дождем.
На картинах, где изображены тибетские монахи, этот прием взвинчивает ноту трагизма на, казалось бы, невозможную высоту. Видно, что многие картины отчаянно напоминают фотографии новостных агентств того периода. Возможно, что, оказавшись однажды в фокусе объектива фотографа, они продолжают скорбеть и плакать на полотнах Франчески.Но происхождение сюжетов, как и имена изображенных на портретах людей, оказываются за кадром. Полотна с монахами помечены художницей как безымянные. Видимо, ни события, ни даже то, что изображено, не имеют для Франчески Леоне особого значения. Важно чувство, которое рождается, когда зритель и художник встречаются в точке произведения. И чувство это совершенно особое.
Евгений Ершов