Родилась прекрасным апрельским утром числа как-то двенадцатого, году где-то в 66-м, симпатичненькая узкоглазенькая малышка. Вообще то, вовсе и не симпатичненькая. Да и по японским меркам вовсе даже и не малышка - килограмм под шесть весом. До того она была страшненькая, что у мамаши молоко почти сразу и пропало. Зато голосистая была - жуть! И это в Японии то, в стране, где ценят уединение после трудового дня, дабы мирно предаться одному из множества азиатских извращений. Да ещё в префектуре Фукуока - родине многих сочинителей хайков и танков. Орала малышка без перерыва почти три месяца, пока матушка её не накопила денег на приличную соску. Хоть и стих голос юной сирены, но судьба её уже была решена - быть ей певицей! И едва рассталась она с соской (которую изжевала за четыре года донельзя), привели её в музыкальную школу города Дазайфу - родного города малышки. За год учёбы она переколотила в хлам все клавишные инструменты школы, но написала таки, свою первую песню. После прослушивания приёмной имперской комиссией, песня была признана тайным оружием Японии, и к свободному проигрыванию запрещена. Тем не менее её первая песня открыла перед малюткой широкие жизненные горизонты. Её отправили подальше от разрушенного родного города в Кунитачи онгаку дайгаку, что по простому будет звучать как музыкальная школа Кунитачи, что в Токио, где отвязная малышка продолжила издеваться над музыкальными инструментами. Я помню те времена, когда наш литейный цех выполнял странный японский заказ - из высоколегированной стали делали маленькие отливки, похожие на палочки пастилы. Спустя годы я узнал правду. Это были клавиши для спецпианино, заказанного школой Кунитачи. Это пианино стало тем самым инструментом, которое полюбилось нашей, подросшей уже, узкоглазенькой композиторше. Так оно пришлось ей по душе, что она таскала его с собой везде - из общаги на занятия, с занятий в общагу, на первое (впрочем и последнее, почему то) свидание. И его она попыталась протащить в кармане пальто отправляясь в Америку (от греха подальше, как решили её преподаватели) на стажировку. Годы летели. И из гадкого утёнка, вопреки сказке, выросла не менее гадкая утка... [показать] Впрочем её это не особенно огорчало - она продолжала самозабвенно колошматить по клавишам, и орать блажным голосом любовные куплеты. Что то около трёх лет она ставила себе голос у Сэфа Риггса, который не одну собаку съел губя голосовые связки всяким извращенцам, вроде
Майкла Жексона, Варвары Стрейзант и прочих Шинед,о,Коноров... Потом наша утка вернулась на немного тесные для неё острова и сразу же выпустила первый альбум под названием "Бинго!", что значит "Попала!" дескать. Не на деньги, а в десяточку. Так и вышло. Осоловевшие от своей гламурной попсы малорослики смели тираж альбома с прилавков вместе с продавцами. Это был июль 92-го. И пошла шествовать по стране с грандиозным чёсом узкоглазая муза. А ведь помимо песен ей хотелось и простого человеческого счастья. Так как обычные японцы робко шарахались, стоило ей вежливо попросить сигаретку, друзья решили её познакомить с таким же страшненьким актёром Осава Такао, который тоже мучался от подобной проблемы. [показать] Когда они увидели друг друга, планета дрогнула, и немного изменила орбиту. Более подходящей пары, в мире не было, со времён старика Вильяма. Как они любили друг дружку!.. Я опущу интимные подробности, хотя вся Япония с трепетом ожидала апокалипсиса. В 98-м они сочетались браком. Потом Уточка (как я её ласково называю) почувствовала потребность излить свои знания и опыт на головы ни в чём не повинных учеников, и открыла собственную школу вокала под вывеской "до дрим", что примерно означает "неподалёку от вашей мечты". По слухам, она преподаёт вокал скача по партам, и раскачиваясь на шикарных люстрах венецианского стекла. Ученики стоят на ушах друг у друга и исторгают звуки всеми возможными частями тел. Таким образом, в Нихонии выросло новое поколение молодых исполнителей, готовых заткнуть за широкий самурайский пояс большинство бледнолицых певцов и певичек. А наша, обретшая счастье, Уточка вечерами, присев на завалинку своей загородной резиденции, едва слышно завывает унылые напевы родной Фукуоки, до тех пор, пока не позовёт её в тёмную спальню милый сердцу страшила Такао...
На сегодня, на её счету аж двадцать один альбом, и двадцать два сингла. А также музыка ко всем альбомам Хитоми Шиматани - её трепетной ученицы.