И говорит она - Ему:
- О Боже!
Там худо ль, хорошо ль, а век мой прожит.
Вот я перед тобой, одна, в моей норе,
Пусти меня домой, позволь мне умереть!
- Где ж музыка твоя?
- А это знаешь
лишь ты один, а ты - не повторяешь.
Ах, если бы та музыка звучала,
то это бы, наверно, означало,
что все сначала можно начинать...
Пусти меня, мой Боже, ночевать!
- Где твои дети?
- Сами по себе...
Ты ж знаешь, А и Б сидели на трубе,
а после А упало, Б пропало,
труба всему, как сроду не бывало.
Прости за то, что их любила я
сильней себя и больше, чем тебя...
- А если б снова - снова б то же было?..
- Я этого, мой Боже, не забыла.
- А где же все твои ученики?
- Разбросаны они и далеки:
пошли им впрок ли, нет ли - те уроки -
узнать об этом не настали сроки:
все к лучшему - хочу я, чтоб до дна
с тобой сегодня я была одна.
- А где ж друзья?
- Да там же, где и я:
состарились они, мои друзья,
и каждый так: ушел в свои химеры,
в которых ни один не знает меры,
и нет в них места больше никому,
поэтому всяк - лишь в своем дому,
а было время...
- Да, но все же - было!
- И этого я тоже не забыла!
|
|
[380x]
Вообще, я не забыла ничего,
но жаль мне здесь - лишь мужа моего,
опять же, он ли, я ли, а наверно,
ведь надо же кому-нибудь быть первым,
так лучше я... О, Господи, прости
и отпусти, вернее, пропусти...
И был ей Голос, и сказал Он Слово:
- Готова ты уйти иль не готова,
про то не можешь знать ты: до конца
я ни пред кем не открывал лица.
Пока живи...
МАРЛЕНА РАХЛИНА
|
|