• Авторизация


Юлий Даниэль Вспоминайте меня 15-11-2013 15:33 к комментариям - к полной версии - понравилось!


15 ноября 1925 года родился Юлий Маркович Даниэль (псевдоним Николай Аржак) — советский поэт, прозаик, переводчик, диссидент

[304x9]

Мы идем мимо плачущих женщин,
Мы идем, мы шагаем в молчаньи,
Мы не смеем сказать им ни слова,
Мы не можем махнуть им рукой,
Мы идем, а у них за плечами —
Рюкзаки с табаком .и харчами,
Рюкзаки с нерастраченной страстью,
Рюкзаки с многолетней тоской.

Ох и тяжко, наверно, им было
По грошу собирать на билеты,
По куску собирать передачи
Для своих непутевых солдат.
И, как слезы, роняя монеты,
Прикупать, прикупать сигареты,
И везти, и нести наудачу,
И услышать: «Везите назад!»

И привыкшие тут по-дикарски
О любви толковать обнаженно,
Мы проходим смиренно и тихо
Без подначки и без матерка,
Потому что мы тут не пижоны,
Потому что усталые жены —
Не дешевки, не шлюхи, не бабы,
А названые сестры зека.

Мы идем, простаки и поэты,
Променявшие волю и семьи,
Променявшие женские ласки
На слова, на мечты и на сны;
Только что же нам делать, что все мы
На крови созидаем поэмы?
Уж такие мужья вам достались —
Вы простить нас, наверно, должны...
[400x]

[400x]

Родился в семье еврейского писателя и драматурга М. Даниэля (Марка Наумовича Мееровича, 1900—1940).
Участник Великой Отечественной войны, был ранен. Окончил филологический факультет Московского областного педагогического института, работал учителем в Калужской области. Преподавал литературу в школе №720 г. Москвы до 1955 года, после чего уволился, предположительно, из-за отклонения от программы. Очень интересно проводил уроки и пользовался уважением у учеников.
С 1957 года публиковался в СССР как переводчик поэзии.
С 1958 года публиковал за рубежом повести и рассказы (под псевдонимом Николай Аржак), критически настроенные по отношению к Советской власти. В 1965 г. арестован и в 1966 г. приговорён за эти публикации к 5 годам лагерей (вместе с другом, Андреем Синявским: «процесс Синявского — Даниэля»).


После освобождения в 1970 году жил в Калуге, публиковался как переводчик под псевдонимом Юрий Петров.
Затем вернулся в Москву и проживал с семьей своей второй супруги и пасынка.
Похоронен на Ваганьковском кладбище. На его похороны из Франции срочно вылетела семья Синявских: Андрей Синявский и Мария Розанова — но документы оформлялись столь долго, что к самим похоронам они не успели, совсем чуть-чуть опоздав.
17 октября 1991 года в «Известиях» появилось сообщение о пересмотре дел Ульманиса, Тимофеева-Ресовского и Царапкина, Синявского и Даниэля за отсутствием в их действиях состава преступления.[1]
В настоящее время неизвестны какие-либо документы, которые бы свидетельствовали о привлечении к ответственности кого-либо из лиц, причастных к осуждению Ю.Даниэля. Есть основания полагать, что эти лица сохранили свои посты.

Из Википедии

[400x12]

 

На библейские темы

Да будет ведомо всем,
Кто
Я
Есть:
Рост — 177;
Вес — 66;
Руки мои тонки,
Мышцы мои слабы,
И презирают станки
Кривую моей судьбы;
Отроду — сорок лет,
Прожитых напролет,
Время настало — бред
Одолеваю вброд:
Против МЕНЯ — войска,
Против МЕНЯ — штыки,
Против МЕНЯ — тоска
(Руки мои тонки);
Против МЕНЯ — в зенит
Брошен радиоклич,
Серого зданья гранит
Входит со мною в клинч;
Можно меня смолоть
И с потрохами съесть
Хрупкую эту плоть
(Вес — 66);
Можно меня согнуть
(Отроду — 40 лет),
Можно обрушить муть
Митингов и газет;
Можно меня стереть —
Двинуть махиной всей,
Жизни отрезать треть
(Рост — 177).
— Ясен исход борьбы!..
— Время себя жалеть!..
(Мышцы мои слабы)
Можно обрушить плеть,
Можно затмить мне свет,
Остановить разбег!..
Можно и можно...
Нет.
Я ведь — не человек:
(Рост— 177),
Я твой окоп, Добро,
(Вес — 66),
Я — смотровая щель
(Руки мои тонки),
Пушки твоей ядро
(Мышцы мои слабы),
Камень в твоей праще.


[400x12]

Пустыне — свежести глоток,
На дыбе ломанному — врач,
Кровавой ссадине — платок:
— Не плачь...

Окну тоскующему — стук,
Небытию наркоза — жизнь,
Волной захлестнутому — круг:
— Держись!..

Отогревающий очаг,
Состав, смывающий клеймо,
Свет в прозревающих очах —
Письмо.


[400x12]

Подари мне незнакомый город,
Чтобы стал я сильным и счастливым,
Подари мне город на рассвете,
Вымытый ночным коротким ливнем.

Обмани меня, что длится лето
И что нам не надо торопиться,
Покажи, как мягким светом льется,
Отражаясь в лужах, черепица.

Подари мне запах теплой хвои,
Старых стен иноязычный говор,
Улочки, мощенные камнями,
Бурых башен простодушный гонор.

Подари — чтоб он при нас проснулся,
Город за оконной занавеской,
Чтоб могли мы вместе любоваться
Статью горожанок деревенской.

Чтобы уши, и глаза, и ноздри
Утолили многолетний голод —
Подари мне город на рассвете,
Подари мне незнакомый город

[400x12]

 

Феликс Рахлин Встречи с Юлием Даниэлем

Юлий Даниэль Письма из лагеря

ЮЛИЙ ДАНИЭЛЬ «Я всё сбиваюсь на литературу…»

[400x12]

Вспоминайте меня, я вам всем по строке подарю.
Не тревожьте себя, я долги заплачу к январю.
Я не буду хитрить и скулить, о пощаде моля,
Это зрелость пришла и пора оплатить векселя.

Непутевый, хмельной, захлебнувшийся плотью земной,
Я трепался и врал, чтобы вы оставались со мной.
Как я мало дарил! И как много я принял даров
Под неверный, под зыбкий, под мой рассыпавшийся кров.

Я словами умел и убить и влюбить наповал,
И, теряя прицел, я себя самого убивал.
Но благая судьба сочинила счастливый конец:
Я достоин теперь ваших мыслей и ваших сердец.

И меня к вам влечет, как бумагу влечет к янтарю.
Вспоминайте меня — я вам всем по строке подарю.
По неловкой, по горькой, тоскою пропахшей строке,
Чтоб любили меня, когда буду от вас вдалеке.

[400x12]

Либералам

Отменно мыты, гладко бриты
И не заношено белье,
О, либералы — сибариты,
Оплот мой, логово мое!

О, как мы были прямодушны,
Когда кипели, как боржом,
Когда, уткнувши рты в подушки,
Крамолой восхищали жен.

И, в меру биты, вдоволь сыты,
Мы так рвались в бескровный бой!
О, либералы — фавориты
Эпохи каждой и любой.

Вся жизнь — подножье громким фразам,
За них — на ринг, за них — на риск...
Но нам твердил советчик-разум,
Что есть Игарка и Норильск.

И мы, шипя, ползли под лавки,
Плюясь, гнусавили псалмы,
Дерьмо на розовой подкладке —
Герои, либералы, мы!

И вновь тоскуем по России
Пастеризованной тоской,
О, либералы — паразиты
На гноище беды людской.

[400x12]

Я ненавижу
Прогнивший ворох
Пословиц старых
И поговорок
Про «плеть и обух»,
Про «лоб и стену», —
Я этой мудрости
Знаю цену.
Она рождает,
Я это знаю,
«Свою рубашку»
И «хату с краю».
Она — основа
Молве безликой:
«Попал в говно, мол,
Так не чирикай!
Снаружи — зябко,
Снаружи — вьюжно...»
А всякой мрази
Того и нужно,
И мордой об стол
Всему итог:
«Куды поперли?!
Знай свой шесток!..»
Куда ни плюнешь —
Такие сценки,
А все оттуда,
От «лба и стенки»,
От тех, кто трусит —
В «чужие сани»,
Тех, кто с часами,
Тех, кто с весами,
Тех, кто в сужденьях
Высоколобых
Вильнет цитаткой
Про «плеть и обух»,
А там — гляди-ка —
Развел руками
И пасть ощерил:
Ведь «жить с волками!»

Когда за глотку
Хватает кодло,
За поговорку
Цепляться подло,
Да лучше кровью
Вконец истечь,
Чем этой гнилью
Поганить речь...

[400x12]

 

вверх^ к полной версии понравилось! в evernote
Комментарии (8):
Дмитрий БЫКОВ. Суд над Синявским и Даниэлем.
Тяпочка 15-11-2013-16:26 удалить
Спасибо... "...Когда за глотку Хватает кодло, За поговорку Цепляться подло, Да лучше кровью Вконец истечь, Чем этой гнилью Поганить речь..." Пословицы и поговорки, например, у меня в крови... Как оплеуху получила. Много - много лет назад, в начале восьмидесятых, когда жила в Питере, с ДНД ходили по квартирам диссидентов, проверять, дома ли они после десяти вечера. Я тогда и думать не могла, что сама буду жить в Израиле.
Тяпочка, Сонечка, у Быкова вообще замечательный "Календарь". Там всё интересно.
gold-a 15-11-2013-16:54 удалить
Ответ на комментарий Тяпочка # Так вот Сонечка и бывает, никогда не знаешь, что будет дальше...


Комментарии (8): вверх^

Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.

Дневник Юлий Даниэль Вспоминайте меня | gold-a - Все что не успела... | Лента друзей gold-a / Полная версия Добавить в друзья Страницы: раньше»