По городу разъезжали почтовые авто, разукрашенные, как того требовало время новогоднего праздника, красно-белые помощники в спешке разносили по домам новогодние подарки, посылки со сладостями и поздравления.
Важно было получить новогодний подарок именно в Новогоднюю ночь, и подарок, принесенный красно-белым человечиком всегда приносил счастье.
Магия гномов начиналась с появлением первых звезд в предновогоднюю ночь, и заканчивалась с рассветом. Желающих стать посыльными в новогодний праздник было очень много, и веселые помощники запросто врывались в жилища горожан, даже если они уже спали, ну, а если никто в эту ночь дверь почтовому посыльному не открывал, то подарок оставляли прямо под

дверью.
Наутро под дверью Виктории лежала целая гора поздравлений на всех языках, и даже на одной открытке она обнаружила печать китайского императора.
Ярко-красные драконы устрашающего вида оберегали печать с обоих сторон. Очевидно, что китайский император был очень растроен, и поэтому, сквозь обычного вида правила приличия в письме он позволил себе несколько неосторожных высказываний, что вызвало подозрение Виктории в отсутствии лояльности к ней со стороны китайского императора крыс.
Она заподозрила измену, и где, в том месте, где по всем признакам измены быть не могло.
Она вспомнила о начале дружбы с китайским императором, о том, как он был неловок, когда впервые стал приносить ей знаки своего внимания в виде щедрых подарков и подношений.
Теперь, очевидно, как во многих случаях подобной дружбы, он почувствовал свою силу, и пытался диктовать свои условия, и своё понимание вещей. Теперь его китайские корабли редко заходли в гавань прямо перед дворцом и дружным салютом редко приветствовали её величество. Привыкшая к такого рода знакам внимания Виктория отписала ответ китайскому императору крыс в том духе и букве, который был ей присущ, и на почтовой бумаге, с тонким запахом мускатного ореха, было следующее:
“О, господин моих бессонных ночей, и причина моих седых волос, до меня дошли слухи от моих людей на востоке, что ваша лояльность ко мне граничит с мягко говоря пренебрежением, еще совсем недавно вы выпрашивали у меня подпись на документе, который теперь используете против меня. В связи с таким положением дел я вынуждена принять ответные меры...” -здесь


лист был оторван, или кто-то пытался скрыть что-то очень важное, далее был обрывок фразы, исходя из которой можно было понять, что дружба с китайским императором закончилась навсегда.
Виктория сообщила Мишелю, что у неё проблема, и ей очень нужно срочно посетить Китай. С такого рода просьбой, она ставила себя в двусмысленное положение, поскольку Чапель явно никаких контактов с другим мужчиной не допускал, но у Вики не было выбора, и она сообщила Мишелю о своем решении.
Поскольку для Мишеля такого рода просьба оказалась как раз во время, он с радостью обеспечил её всем необходимым, и вскоре она сидела в самолете. Дальний перелет её совсем не утомил, и сверкающий огнями город принял её в свои обьятия. Посещение такого огромного города как Шанхай, было целью её визита, она решила сделать это втайне от китайского императора крыс. Ей нужно было, неприменно с помощью Мишеля найти иного человека, для выполнения её конфиденциальных поручений в Китае. Она понимала, что такого рода практика является обычной, для структур строгого подчинения, Мишель давно настаивал на смене китайского императора, другим человеком, и наконец, Виктория вынуждена была пойти на такой рискованный шаг. Все нужно было произвести быстро и без возможных негативных последствий.
Она всегда решала вопросы очень быстро, это была её присущая черта. Когда она рещала мстить это было подобно разящему броску разъяренной кобры, и очень немногим удавалось спасись в такой ситуации.
Она вызвала свидетелей, и от озвав свою подпись на документе, который давал китайскому императору неограниченную власть прекратила его полномочия.

Дальше она позвала Мишеля, и передала ему все докуметы, чтобы он не допустил какого-либо неблагоприятного исхода дел в Китае.
Шанхай, с его яркими красками востока, обилием машин, и иероглифами, которые напоминали ей запутанные лабиринты, остался далеко внизу рассвеченный огнями автомагистралей.
Лайнер набрал должную высоту, и измученная принцесса уснула между небом и землей. Сон был тревожным, и ярким, ей снилось, что она идет над огненной пропастью, и чем дальше она идет, тем дальше от неё долгожданный противоположный берег, огненные волны касаются её одежд, и она не чувствует боли от пламени, и внезапно мост по которому она шла, превратился в сверкающего дракона, и унес её к звездам.
Встревоженная этим сном, Виктория вернувшись к себе домой решила достать старый набор маслянных красок, который она купила на каком-то аукционе в Париже. Деревянная коробка с красками и кисточками, явно принадлежала человеку, который понимал что-то, в искусстве отображения неуловимой мысли. Краски для неё были предметом культа, она вчитывалась в потускневшие от времени названия красок, и найдя то, что ей казалось подходящее для её состояния сейчас, оставляла на холсте цветные отпечатки случаянно, так постепенно, она заполнила все пространство холста, переходя от одного цвета к другому, без всякой идеи, просто для удержания в памяти впечатлений об этой загадочной и таинственной стране.
Время, проведенное за любимиым занятием вернуло ей уверенность в своих силах, затянувшееся ожидание возвращения Чапеля с упреками в её адрес утвердило её в мысли, что он занял позицию, при которой дальнейшие

встречи с ним ставились под большое сомнение. Когда-нибудь она окончательно с ним расстанется и то, что сейчас только вызывает дым печали в её сердце, но не горит огнем страсти, будет далеко в прошлом.

Глава 9.Звёздный
Наученная горьким опытом своих ошибок, она утвердилась в мысли, которая снова и снова проявлялась в разного рода совпадениях, что надо предпочитать дружбу любви. Как и все женщины испытавшие страсть, Виктория понимала, что она бессильна перед этим чувством, и этот шум приближающегося водопада страсти для неё становился очень опасной затеей. Это было именно то, о чем молчал Мишель.
Часто, закуривая сигарету, он замирал, глядя в одну точку, сигарета горела, до тех пор, пока пламя не обжигало его пальцы. Она в такие минуты знала, что сейчас, ему нужно пережить снова и снова то, от чего он постоянно бежал и не мог убежать.
“Любовь?”-спрашивала его Вика, когда он приходил в себя.
“Жизнь дольше.”-хмуро отвечал Мишель.
“Жизнь гораздо дольше.”- повторяли вслед за Мишелем сидящие на окне голуби.