Почерк у меня в школьные годы был красивый, мне нравилась каллиграфия. Меня даже просили выписать дипломы тем, кто после 8-го класса тогдашней десятилетки уходил в техникум или ПТУ. Избыточные завитки, нажим пера - вот это всё. Но дневник нашего похода в Карпаты летом 1978 года я писал "на ходу", на коленке - в буквальном смысле, и сейчас его приходится расшифровывать. Какое-то было у меня, тогдашнего, вдохновение - я подробно излагал самые мелкие события каждого дня, и теперешнему мне приходится сокращать длинноты, не считая разбора собственного почерка.

И это МОЙ дневник, в отличие от маминых записей в другом дневнике - о предыдущем походе в Приэльбрусье 1976 года. Это значит, что он сохранил мои искренние впечатления, которые могут сейчас выглядеть наивными. В этом его ценность, я считаю. Мне тогда было 16 лет.

Один из персонажей в повествовании - Великий Кормчий. Это шутливое прозвище моего отца. Так в то время величали китайского лидера Мао-дзе-дуна. Отец волок на себе самый большой рюкзак и палатку, прокладывал путь, но все решения они с мамой принимали вместе.

На примету тех времён я наткнулся, прочтя про то, что отец проспал в поезде станцию Жмеринка - этот первый день описывала мама, я перехватил у неё перо после. Она назвала Жмеринку "еврейским Парижем". Отец "рвал на себе волосы" от досады, но успокоился, когда почтил своим вниманием станцию Израиловка. Вот такая интеллигентская шутливая реакция на бурные ближневосточные события того времени. А может быть... ну я не знаю - тёща-то у него была еврейской национальности, но мама не обижалась и тоже подтрунивала над извечной темой.

Вот, кстати, тут можно сравнить почерки - мамин и мой. Я сейчас переношу свою рукопись в компьютер. Радует, что я не допустил больших ошибок в своих воспоминаниях - значит, память ещё работает. Но всё же есть интрига - я был изумлён, узнав из дневника, что мы шли не по тому маршруту, который был проложен заранее! Забыл этот важный момент. Впрочем, обо всём по порядку...