За последнее десятилетие в российском театральном пространстве наметилась необъяснимая тенденция разыгрывания классики в странных «космических» костюмах и при нагромождении железных конструкций. Но на деле все эти режиссерские изыски легко объясняются желанием пойти по пути наименьшего сопротивления. А значит, сегодня классическая пьеса, поставленная в классических традициях, – это самый настоящий авангард.
Именно поэтому бессмертная гоголевская комедия «Ревизор», открывшая XXII сезон в театре «У Моста», стала значительным событием не только в пермском, но и российском культурном пространстве. «Мостовцы» проделали колоссальную работу по исследованию текста пьесы и авторских комментариев к нему, по скрупулезному изучению костюма XIX века. Но значимость «Ревизора» в постановке Сергея Федотова не только в уважительном отношении к духу текста и эпохи, но и совершенно неповторимом взгляде на классику.
«Ревизор» стал четвертым спектаклем в знаменитой «мостовской» гоголиаде, в которую помимо него входят «Панночка», «Вечера на хуторе близ Диканьки» и «Игроки». Все три спектакля – совершенно яркие и самобытные явления, но неизменно в них одно – столь любимая зрителями мистическая атмосфера. Но если в «украинских» постановках по Гоголю – это, как правило, мистика внешнего плана, выраженная непосредственным присутствием на сцене всяческой нечисти, то в «Ревизоре» темные силы овладевают персонажами изнутри. И прежде всего – Хлестаковым.
Исполнителю этой роли Павлу Коровину блестяще удалось поймать легкость героя, свободно перевоплощающегося то в бедного студента, то в истинно русского барина, щедро раздающего сигары. Легкость его проявляется даже на уровне пластики. Хлестаков-Коровин находится в постоянном движении: бегает, пританцовывает, поигрывает тросточкой. Интересным режиссерским решением явилось и то, что мнимый ревизор местами импровизирует, нарочно на время отходя от гоголевского текста. Важно, что главный герой пьесы получился у Сергея Федотова истинно гоголевским. Сам режиссер признается, что решил разбить по непонятным причинам сложившийся относительно этого персонажа сценический стереотип и показать настоящего Хлестакова. Такого, каким он был задуман самим писателем.
Типично гоголевской можно назвать и ту сценографическую реальность, в которую режиссер поместил героев пьесы. Удивительно точно передана атмосфера провинциального дома с множественными атрибутами «красивости» вроде античных колонн или лосиных рогов. Такими же объемными и колоритными получились у Сергея Федотова и чиновники. Все они, с одной стороны, являются по-гоголевски гротесковыми, а с другой – абсолютно реальными, понятными зрителю в своем страхе перед сильными мира сего.
Страх по сути – один из героев «мостовского» «Ревизора. Его нарастание в спектакле происходит постепенно, прежде всего – через ощущение неконтролируемости жизни. Так, например, пугается Почтмейстер, распечатавший письмо от ревизора, клянется, что его «неестественная сила побудила», «бес какой-то попутал». Да и другие чиновники со временем приходят к выводу, что ревизор «ни то ни се» и вообще «черт знает что».
Другими мистическими знаками в спектакле становятся открытые окна и хлопающие двери, впускающие то нелепых татар, то странноватых слуг – так режиссер играет со зрителем, намекая на существование за пределами сценического мирка еще более странной и потому страшной реальности. Очевидно, что созданный на сцене мещанский мирок нужен режиссеру, в том числе для того, чтобы в итоге показать призрачность его и его обитателей. Вот почему в финале «мостовского» «Ревизора» все сценические «бантики» и «рюшечки» исчезают, и сквозь стены дома Городничего просачивается мир потусторонний. Гаснет свет, чиновники разбегаются по углам сцены. А значит, их существование с мечтами о чинах и столичной жизни на деле оказывается фантомным и призрачным.
В целом «Ревизор» в версии театра «У Моста» получился удивительно умным, тонким, глобальным по мысли и детальным на уровне сценографии. Но самое главное то, что в этом спектакле Сергея Федотова очень гармонично сочетается стилистика театра и интонация писателя.

Журнал "Спутник", август 2009