Давным-давно мне подарили книгу Анатолия Алексина "Очень страшная история". До сих пор перечитываю с восторгом. Нетривиальные даже для детского детектива построения сюжета.
А в этот Новый год наткнулся на продолжение книги. "Покойник оживает и начинает действовать (Вторая очень страшная история)".
http://lib.rus.ec/b/186500/read#t1

И что-то не то в ней. Показал себя с отрицательной стороны персонаж, от которого никто этого не ожидал, что автор выдвигает на первый план, но вот мне как читателю бросилось в глаза совсем уже неуемное бахвальство главного персонажа. Интересно - это сознательно?

Просмотрели и обсудили до конца вчера мою работу по одному феномену мишарского диалекта (наблюдается и в казанском диалекте по соседству с мишарским), в общем - работа толковая.

Ремонт закончен, мелочи остаются. Узбеков-мастеров (они из Бухары) по 100- и 200-словному списками погонял, теперь можно провести глоттохронологический анализ их речи по отношению к стандартному узбекскому (ферганско-ташкентскому).