ВОДИТЕЛЬ на иномарке наехал на автобусную остановку. 6 человек госпитализированы, по данным следствия, человек за рулём был в состоянии алкогольного опьянения.
Отец 6-месячной дочери бил ребёнка каждый раз, когда она плакала и мешала ему выпивать с друзьями. Бил, пока она не теряла сознание.
Семья с тремя детьми сгорела во время дружеской вечеринки. Пьяные родители не заметили, как на обогреватель упала пелёнка. Погибли 5 человек.
Таких историй на информационных лентах ежедневно десятки. Причина несчастий — пьянство. Даже официальные цифры страшны: в стране более 2,5 млн. человек страдают алкоголизмом. Среди них около 60 тысяч детей. По оценкам экспертов, реальные масштабы превышают эти данные примерно в 2,5 раза. Государство вроде бы от проблемы не отворачивается. Реклама спиртных напитков по ТВ до 23 часов запрещена, плакаты с алкоголем должны располагаться не ближе 100 м от школ, больниц, санаториев, выставочных залов, кинотеатров. Продавать спиртные напитки детям до 18 нельзя.
Даже введение пресловутой ЕГАИС, а ранее акцизных марок, декларировалось как борьба за наше с вами здоровье, чтобы, мол, пили настоящее, а не суррогат. Но самый большой шум произвела антиалкогольная кампания 1985 г., которая при всех своих минусах имела один оправдывающий всё плюс — она позволила сохранить, по разным данным, около миллиона человеческих жизней. Либерализация экономики обернулась не только возросшим оборотом спирта и спиртосодержащих продуктов, но и ростом смертности от причин, связанных с алкоголем. С 1990 по 2005 г. эта цифра возросла почти в 3 раза и составила более 62 000 человек в год (по данным Роспотребнадзора).
Где выход? В Швеции и Норвегии, например, смогли переключить население с водки на менее крепкие напитки, просто повысив цены. Во время антиалкогольной кампании эффективным был и запрет на продажу спиртных напитков в рабочее время, а также глубокой ночью. В странах, где здоровье нации ставится выше экономических показателей, государство крепко держит в руках монополию на производство алкоголя. В общем, методы лечения известны, надо только захотеть. Неужели мы не хотим?