"Как дедушка Василий ходил в школу на родительское собрание"
Как-то в школе, где училась одна из дочерей дедушки Василия, назовём её Верой, по времени это прошлый век вторая половина шестидесятых, директриса объявила о проведении внеочередного родительского собрания.
Поводом его проведения стало вопиющее нарушение старшеклассницами, в том числе и дочкой дедушки Василия, правил внутреннего школьного распорядка. А именно, девушки стали позволять себе вольность и вместо строгих причёсок, какие, по мнению директрисы, должны были иметь девочки их возраста, делали себе модные стрижки, отпускали и даже накручивать чёлки. Пригласили на собрание и родителей Веры.
Пригасить пригласили, а о причине экстренного собрания не объяснили. Мама Веры дождалась мужа с работы и сообщила тому, что их девочка как-то там видать в школе набедокурила, и теперь их с отцом вызывают на родительское собрание.
- Вася, может, ты сам сходишь?
- А что она у нас натворила?
- Не знаю, может окно какое-нибудь разбила. Там скажут. Всё-таки ты батька, человек в городе не последний, к тому же заслуженный сталевар. Им это понравится. Когда отец ходит в школу, это очень педагогично. Пообещай возместить ущерб. К тебе прислушаются, а то Верку жалко.
На следующий день сходил дедушка Василий в парикмахерскую, пиджак новый надел, галстук, и отправился в школу на родительское собрание. Обычно на такие собрания у них ходила жена, но в данном случае её авторитета чувствовалось было бы недостаточно.
В классе, где собрались одни только мамы, дедушка Василий примостился на самой последней парте и весь обратился в слух. Во всей этой истории была одна небольшая проблема. Дедушка дома и на работе говорил только на украинском языке. Понимал он, конечно, и по-русски. Потому в другой ситуации это было бы несущественно, но в аудитории, где то и дело звучали слова наподобие: «сессон», «гарсон», «перманент», «чёлка», дед потерялся. Толком не понимая о чём идёт речь он только и делал в момент, когда к нему обращалась директриса, что беспомощно пожимал плечами и повторял домашнюю заготовку:
- Так это же, конечно, возместим.
Вернувшись домой, дед на все вопросы жены и дочерей сперва загадочно отмалчивался, а потом спросил:
- Девки, а что такое «чЕлка»?
Это единственный термин, постоянно повторявшийся в монологах директора школы, который остался у него в памяти. Тем более, что именно к нему чаще всего привязывалось имя его дочери.
- Папа, это вот, это чёлка. Она спускается на лоб. Видишь, какая она у меня миленькая, а в школе ругаются и не разрешают носить чёлку.
- Ах жеж ты зараза, - дед возмущённо хлопнул себя по руке. – Я ж ничего не понял, я же там голову себе всю сломал! Чёлка им не понравилась. Так это же не хлопец! Это же дивчина, ей же хочется быть красивой.
А я всё жду, когда же она со мной заговорит про разбитое окно.
Ой, мать, ходи на эти собрания сама. Не разбираюсь я в этой педагогике.

https://alex-the-priest.livejournal.com/315377.html