Издавна славились своим мастерством московские ремесленники. В столице жили представители многих профессий, причем, как правило, в отдельных слободах. И вот что важно: слободы получали свои имена по профессиям, по той производственной деятельности, которой занимались жившие в них москвичи, а позднее, когда Москва расстраивалась, подвергалась перепланировке и на ее карте возникали новые улицы и переулки, названия слобод не исчезли, а обретали вторую жизнь в именах улиц.
Там, где сейчас находятся Гончарная набережная, Гончарная улица (переименованная в 1919 году в улицу Володарского, однако недавно историческое имя было ей возвращено) и проходит Гончарный проезд, в XVI—XVII веках стояла Гончарная слобода — центр керамического производства старой Москвы. Выселки гончаров образовались за Яузой не случайно: эта водная преграда могла защитить деревянную столицу от опустошительных пожаров, а ведь именно с огнем и связано прежде всего гончарное ремесло.
Из истории:
Вшивая, или Швивая горка - часть Таганского холма. Вшивая горка поднимается от Яузы к Таганской площади. По ней тянутся Гончарная улица и Верхняя Радищевская улица (Верхняя Болвановская). С горки раньше открывался изумительный вид. Слева направо: Церковь Великомученика Никиты, что на Вшивой или Швивой горке, за Яузой; усадьба Тутолмина Т.И. - генерал-аншефа, московского главнокомандующего в 1806- 1809 годах (Гончарная улица, дом 12 - сохранилась, дом надстроен); Церковь Бессребреников Косьмы и Дамиана Нового в Таганке (Гончарная улица, дом 20 - не сохранилась); Церковь Николая Чудотворца в Котельниках (сохранился).
Церковь Успения в Гончарах
Самым редкостным среди них предстает красно-белая церковь Успения в Гончарах. Под золотым куполом тянутся к нему крестами четыре синих купола со звездами. Под ними вздымается волнами, как пишут, "горка кокошников", напоминая нарядный головной убор, носимый в старину женщинами. Двери храма не закрываются с 1654 года. Что само по себе чудо. В необъятном поясе Земляного города, между бульварами и Садовым кольцом, насчитывалось до 1917 года, по данным Петра Паламарчука, 102 церкви, включая часовни. Сломали - 57. В СССР на этом пространстве служба шла в пяти небольших храмах, а за Яузой - в двух. Она не прерывалась в Лыщиковом переулке, куда мы идем, и на Гончарной улице, в двух самых малых церквах. Не только разрушением и закрытием церквей, но и таким образом сужали воздействие на умы трудящихся "опиума для народа".
Храм Успения построен в долгое правление "тишайшего царя" Алексея Михайловича. Его время считается золотым веком древней русской архитектуры, когда она достигла наивысшего расцвета. На месте одноглавого храма гончары рядом с усадьбами, где пылал огонь в горнах, воздвигли пятиглавый. И украсили его своими изразцами. К тому времени они могли из керамики (keramos на греческом языке - глина) делать не только утилитарные изделия, посуду, игрушки, облицовку, но и превращать хмурые глиняные плитки в разноцветные декоративные украшения, художественные миниатюры. Они распространялись всюду, попали и в палаты Теремного дворца в Кремле. Для Успения в Гончарах мастер с лихой фамилией Полубес, Степан, Иванов сын, изобразил на керамике евангелистов, Матфея, Марка, Луку и Иоанна, похожими на своих соседей, "с народными русскими лицами" и прическами. Их видишь со двора над главкой придела Тихона Амафунтского. На фасаде трапезной тянется пояс из ярких плит, где нам шлют привет из XVII века цветы, звезды, кресты, двуглавый орел и вещая птица. Ничего бы этого не стало, если бы Успение в Гончарах сломали, как другие церкви за Яузой. Изразцы помогли выжить: "трудовая власть" таким образом выразила уважение к труженикам-гончарам.
Пережила лихолетье самая чтимая в храме икона "Троеручица". Это список с образа Богоматери, присланного из Афона в дар патриарху Никону. Как гласит предание, отсеченную палачами руку Иоанна Дамаскина исцелила Дева Мария; в память об этом чуде святой изобразил ожившую кисть на иконе под фигурой Богоматери. Дверь Успения открыта постоянно. В храме всегда людно. Художники расписали в нем все, что только было возможно: своды и стены начиная с порога. Масса икон в золоченых киотах, горят свечи в напольных подсвечниках... Все так, как могло быть во множестве церквей, которые разграбили и сломали.