Это цитата сообщения Томаовсянка Оригинальное сообщение
Пётр Петрович Перцов — русский поэт, прозаик, публицист, издатель, искусствовед, литературовед, литературный критик, журналист и мемуарист.
Петр Петрович Перцов родился 4 июня 1868 г. в Казани. Перцовы — старинная дворянская фамилия. Хорошо и подробно о роде Перцовых сказано в «Воспоминаниях» П. Н. Перцова (двоюродного брата П. П. Перцова).
В 1887 году по окончании курса 2-й Казанской гимназии Перцов поступил в Казанский университет на юридический факультет. Литературную деятельность начал в 1890 в столичных газетах «Неделя» и «Новости». Затем стал сотрудничать в газетах «Волжский Вестник» и «Казанский Биржевой Листок», фактическим редактором которого был А. И. Иванчин-Писарев, публицист-народник, познакомивший Перцова с Н. К. Михайловским.
В 1892 году после окончания университета Перцов приехал в Петербург и начал работать в журнале «Русское Богатство»; ему было поручено вести библиографический отдел. Сотрудничество с Михайловским продолжалось недолго, весной 1893 Перцов возвращается в Казань и возобновляет литературную деятельность в «Волжском Вестнике» и «Казанском Биржевом Листке».
В 1894 году Перцов вновь в Петербурге, он сближается с представителями ранних символистов Д. С. Мережковским, З. Н. Гиппиус, В. Я. Брюсовым. В 1895 Перцов (вместе со своим двоюродным братом В. В. Перцовым) выпустил сборник «Молодая поэзия», среди участников которого были К. Д. Бальмонт, В. Я. Брюсов, Н. М. Минский, Д. С. Мережковский. В 1896 Перцов составил и издал сборник «Философские течения русской поэзии». К этому году относится и знакомство Перцова с В. В. Розановым. Их дружеские отношения продолжались до смерти Розанова в 1919. Перцов был издателем и редактором-составителем книг Розанова. Отметим, что деятельность Перцова как издателя не носила коммерческого характера.
В 1902 году Перцов вместе с Мережковским и Гиппиус приступили к организации религиозно-философского и литературного журнала «Новый Путь», первый номер вышел в 1903 г. Вскоре, в результате разногласий, возникших в редакции журнала, Перцов оставил «Новый Путь».
Зинаида Гиппиус
Соблазн
П. П. Перцову
Великие мне были искушенья.
Я головы пред ними не склонил.
Но есть соблазн... соблазн уединенья...
Его доныне я не победил.
[показать]
Зовет меня лампада в тесной келье,
Многообразие последней тишины,
Блаженного молчания веселье -
И нежное вниманье сатаны.
Он служит: то светильник зажигает,
То рясу мне поправит на груди,
То спавшие мне четки подымает
И шепчет: «С Нами будь, не уходи!
Ужель ты одиночества не любишь?
Уединение - великий храм.
С людьми... их не спасешь, себя погубишь,
А здесь, один, ты равен будешь Нам.
Ты будешь и не слышать, и не видеть,
С тобою - только Мы, да тишина.
Ведь тот, кто любит, должен ненавидеть,
А ненависть от Нас запрещена.
Давно тебе моя любезна нежность...
Мы вместе, вместе... и всегда одни;
Как сладостна спасенья безмятежность!
Как радостны лампадные огни!»
. . . . . . . . . . . . . . . . . . .
О, мука! О, любовь! О, искушенья!
Я головы пред вами не склонил.
Но есть соблазн,- соблазн уединенья,
Его никто еще не победил.
После ухода из журнала Перцов начал активно выступать как публицист, литературный и художественный критик. Он сотрудничал в журналах «Вопросы философии и психологии», «Мир Искусства»; в газетах «Новое Время», «Голос Москвы», «Слово», «Торгово-промышленная газета». Тогда же он перевел работу И. Тэна «Путешествие по Италии».
После революции Перцов долгое время жил в Костромской губернии. В 1921—22 гг. он читал в Костромском педагогическом техникуме лекции по истории общественных движений XVIII—XIX вв., а в Костромском университете — курсы о Гоголе и по истории русской живописи. Литературные работы Перцова того времени касались в основном истории русской живописи и архитектуры. Он выпустил ряд путеводителей по музеям, опубликовал воспоминания о художественно-культурной жизни России конца XIX — начала XX в.
Особое место в жизни Перцова занимала работа над философским трудом «Основания космономии» (другое название «Основания диадологии»), представляющим, по словам Перцова, «попытку установления точных законов мировой морфологии». Работа над этим трудом продолжалась с 1897 г. до смерти писателя в 1947 г.
Публикации в журналах «Русское богатство», «Новый путь», «Наблюдатель», «Русское обозрение», «Современный вестник», «Мир искусства», «Вопросы философии и психологии». Сборники статей и монографии «Письма о поэзии» (СПб., 1895), «Первый сборник (Избранные статьи 1898–1901)» (СПб., 1902), «Венеция» (М., 1905), «Венеция и венецианская живопись» (М., 1912), «Панрусизм или панславизм?» (М., 1913), «Ранний Блок» (М., 1922) и др. Книга воспоминаний «Литературные воспоминания. 1890–1902» (М.; Л., 1933).
«Я очень люблю Перцова. Он напоминает В. В-ча [Розанова. – Сост.]: такой же маленький, с бороденкой рыженькой, серенький, прокуренный, и руки трясутся» (С. Дурылин. В своем углу).
«Провинциал, человек упрямый, замкнутый и сдержанный (особенно замкнутый по
тому, может быть, что глухой), был он чуток ко всякому нарождающемуся течению и обладал недюжинным философским умом» (З. Гиппиус. Живые лица).
«Недостаток Перцова заключается в недостаточно яркой и даже недостаточно определенной индивидуальности.
Сотворяя его, Бог как бы впал в какую-то задумчивость, резец остановился, и все лицо стало матовым. Глаза „не торчат“ из мрамора, и губы никогда не закричат. Ума и далекого зрения, как и меткого слова (в письмах), у него „как дай Бог всякому“, и особенно привлекательно его благородство и бескорыстие: но все эти качества заволакиваются туманом неопределенных поступков, тихо сказанных слов; какого-то „шуршания бытия“, а не скакания бытия.
Но он „рыцарь честный“, честный и старый (по чекану) в нашей низменной журналистике»
(В. Розанов. Опавшие листья. Короб второй).