Глава 10
Работа была очень увлекательной для меня. Я очень быстро усвоила все азы этой профессии и это доставляло еще большую радость от работы. Коновалов был мною очень доволен. Джокер же, если и был доволен, то не показывал этого в силу своей гордости. За все время нашей совместной работы я познакомилась с ним чуть ближе и уже воспринимала его не так агрессивно. Я поняла, что он не такой уж и плохой, как я о нем думала. На фирме к нему все относились уважительно, хоть и называли его все просто Джокером. Ни имени, ни отчества... Я никогда не слышала, чтобы к нему кто-то обратился по имени-отчеству. Их как будто не было. Сколько я ни спрашивала — их даже никто не знал. Только я до сих пор не определилась, как мне к нему обращаться — на «вы» как к шефу, или на «ты» как и прежде. При коллегах я искала нейтральное обращение или не обращалась вовсе, а наедине я как и прежде не хотела обращаться к нему на «вы». Это было просто сверх моей гордости. Но он ни разу не высказался против этого. Он будто бы не замечал этого.
Прошло уже довольно много времени. Уже почти год я работала на этой фирме. Я уже освоилась здесь, познакомилась со всем персоналом, очень сильно привязалась к Руслану, с большим уважением относилась к Коновалову и уже спокойно относилась к Джокеру. Мне стоило немалых усилий, чтобы забыть обо всем что было и думать только о том, что есть. Он и вправду оказался неплохой парень. Я уже подумывала, не ошиблась ли я, когда так сильно ненавидела его. Мне приходилось сталкивать с ним каждый день и со временем это стало даваться мне совсем легко.
В фирме о нем отзывались по-разному. Некоторые даже слегка его побаивались. Про него ходили различные слухи среди персонала фирмы. Одни говорили, будто он буддист, другие утверждали что индуист, одни говорили, будто он приехал из Китая, другие — что он приехал из Индии, поговаривали, будто его сам Дьявол обучал всем знаниям Земли. Все эти слухи казались мне до того нелепыми, но они еще больше запутывали меня в этой личности. На фирме он вел себя достойно, порядочно и мне на миг показалось, что я встретила совершенно другого человека. Он всегда был одет в черную одежду. Его рубашка была всегда небрежно расстегнута на верхние пуговицы, давая увидеть золотую цепочку на его шее с кулоном, в виде наконечника стрелы. Очень редко она сменяла черной тесемкой с крестиком. От него всегда пахло Давидовым, который, по все видимости, являлся его фаворитов в духах. Признаться, ему это очень шло. Этот запах придавал его фигуре еще больший шарм и обаяние.
Однажды нам даже довелось с ним вместе работать. Наутро предстояла конференция и нужно было хорошо к ней подготовится. Он попросил меня помочь ему и я равнодушно согласилась. Во время работы он часто отрывался от бумаг и пристально смотрел на меня. Я делала вид, будто не замечаю этого, но боковым зрением мне все было видно. В этот день мне довелось немало с ним пообщаться и я то и дело удивлялась его знаниям. Он и вправду знал то, чего не мог знать простой смертный. Чтобы подтвердить свои предположения, я, заинтересовавшись его скептическим ответом по поводу смерти, которую мы затронули, попросила рассказать по-подробнее. Он снова посмотрел мне пристально в глаза, но сказал, что это будет долго, нудно и совсем не интересно. У каждого свое понимание этой жизни и он не хочет никому навязывать свое мировоззрение.
- Почему же навязывать? - недоуменно спросила я. - просто расскажи о нем.
- Потому что когда человек высказывает свою точку зрения, другие, те, кто его слушает, начинают прислушиваться к его словам и им начинает казаться, что в этих словах что-то есть. Потом, поразмышляв над услышанным, они сами начинают в это верить. Так устроен человек, что он очень быстро воспринимает услышанное.
- Да, с твоей философией никто не поспорит, - скептически ответила я.
Он глянул меня и снова погрузился в свои бумаги. Я заметила этот пристальный взгляд и вдруг поняла, что хочу сделать этому человеку неприятно, больно, обидеть его чем-нибудь. Тут он, словно прочитав мои мысли, не отрываясь от работы, сказал:
- Если ты хочешь меня обидеть, то это у тебя никогда не получиться, тем более такими мелочами как философия или что-то в этом роде.
Я была в замешательстве от услышанного и спросила, сама не подумав:
- Ты умеешь читать мысли?
Он поднял на меня глаза. Я поняла, что сама себя выдала, а он, поняв, что попал в самую точку, ответил:
- Да. Надеюсь после этого ответа ты больше на станешь думать обо мне плохо, зная, что я все твои мысли читаю.
Я сидела и непонимающе на него смотрела. Я не могла понять, правда это или шутка, поэтому, на всяких случай сказала:
- Что за глупости ты тут мне говоришь?
Он засмеялся в ответ на это заявление.
- Ты же знаешь, от меня можно всего ожидать. Почему бы мне не уметь читать твои мысли?
Этим он завел меня в еще большее замешательство.
- Хорошо, - сказала я после долгой паузы. - Тогда вместо того, чтобы думать о тебе что-то, я просто буду сразу высказывать это тебе в слух.
Он снова засмеялся:
- Это доставит мне большую радость, слушать от тебя всякие гадости в мою сторону.
Я не нашла, что на это ответить и мы снова принялись за работу.
Потом, я спросила у него:
- Как тебя зовут?
Он посмотрел на меня исподлобья и, нехотя, отвернувшись к окну, ответил:
- Джокер.
- А имени у тебя что, нет?
- Это мое имя.
- Я не поверю, что мать тебя назвала Джокером.
На это он промолчал, а у меня ёкнуло в сердце при упоминании мамы. Я вспомнила о своих родителях и о том, что я до сих пор не получила от ни строчки. Я каждую неделю писала им письма, но в ответ не получила ни одного. Прошло уже довольно много времени после отправки моего последнего письма, но ответа на него я так и не получила. У меня похолодела спина. Может быть с ними что-то случилось? Почему они не отвечают? От этих мыслей я пришла в ужас и стала уговаривать себя, что с ними все хорошо, они просто не получают мои письма. Но куда они тогда деваются, никому ненужные письма с вопросами и здоровье? От этих мыслей меня отвлек Коновалов, который зашел в кабинет и попросил Джокера выйти. Потом, вернувшись, он спросил, как я поеду завтра на конференцию.
- А разве я тоже должна туда ехать? - спросила я.
- Да, всем надо ехать.
Я об этом пока не думала, я до последней минуты надеялась, что мне не надо будет туда ехать. Но все оказалось наоборот и сейчас я даже не знала как быть.
- Я не знаю.
- Если ты хочешь, мы можем поехать вместе.
Я замялась. Ехать с ним очень не хотелось. Но я не видела другого пути. На крайний случай, можно просто не замечать его присутствия.
- Хорошо. - Ответила, опустив голову.
- Тогда приезжай завтра на вокзал, поедем на поезде.
- А почему именно на поезде.
- Так удобнее. На машине там нигде не найти мест. Я бы и сам с удовольствием поехал на машине, но не могу. Так что завтра встретимся на вокзале.
Дома я очень долго обдумывала, как мне лучше добраться до вокзала и во сколько мне надо выехать. Высчитав все вплоть до минуты я поставила будильник по раньше и легла спать.
[299x448]