Это то, о чем нельзя сказать.
Не потому, что это под запретом. Просто потому, что нельзя описать, как это внутри.
Агония из печали и тоски, а в середине дух смелости вместе со страхом. Это воздух, который наполняет мои легкие. Я чувствую его. Он между ребрами. Тяжелый, словно якорь.
И чтоб чувствовать себя комфортно в этой ауре, мне не хватает всего лишь возможности действовать.
И не потому, что я ограничиваю себя. Просто потому, что это действительно невозможно.
Я даже и искры не смогу создать.
А кто-то может. И неясно: этот кто-то в моем воображении или в настоящем, где-то тут рядом, возможно даже дышит мне в спину?
Только я смотрю назад и никого не вижу.
Но как же хочется верить, что он возьмет меня за руку и попросит о помощи!
Мы спрячемся в лесах, будем усердно прислушиваться к шороху земли.
Будем растворяться на месте, а появляться, где нас не ждут, где холодно и сыро.
В шумах радиоволн мы будем молчать об одном и том же, отчаянно схватившись за наши хрупкие оружья, без которых мы – никто.
Мы будем ссориться, будем терять и обретать обратно.
Обретать со слезами и криками, с танцами и крепкими поцелуями на прощанье. Не потому что любим, но потому что боимся, что другого случая, чтоб признаться в этом, у нас не будет.
Порванные манжеты и шрамы на руках нас не будут волновать.
Будут вещи, куда важнее этого мира. Мы будем единственной ее надеждой.