...НебоМореОблака...

"Посидим, поболтаем, покурим и может быть спишемся"

Мне хочется очутиться там. Вкрапления солнечных лучей на моей коже сквозь листву оливкового дерева. Там я могу раскинуть руки, прочертить пальцами по золотисто-бежевому песку длинную полосу, которая исчезнет вскоре после того, как там окажется ветер. Ветер - теплый, бьющий в лицо, творит с песком удивительные вещи, сооружает из его многочисленных россыпей песчаные барханы. И море так отчетливо шумит, что твоя голова освобождается от мыслей - остается только этот шум, ставший таким родным и одновременно далекий. Мне до этого моря лететь или ехать несколько суток, хотя оно вроде бы рядом - только протяни руку и горсть песка смиренно ляжет в ладони. Там, лежа на каменистых плитах у дикого пляжа, мы пили - каждый свое. Она потягивала потеплевшее солоноватое пиво, я - гранатовый сок. Это был последний вечер, когда мы не могли наговориться, но замолкали - море шумело, волны отчаянно разрезали его гладь раз в полминуты. Его тоже хотелось послушать, услышать. И дождь потом лил весь вечер. Под светом прожекторов его капли будто бы были цинковые - такие же серебристые, переливающиеся, блестящие. А мы сидели на пляже, сначала под ивами, потом - в море. Купались прямо в одежде. В августе оно начинает фосфориться, точно в нем обитают сотни невидимых светлячков. Непередаваемо. И возвращались в номер под утро, чтобы сесть на поезд и через два дня снова оказаться в Москве, пропыленной, раскалившейся от летнего зноя. Верните мне море. Это НебоМореОблака.

...Сигареты...

"Очередь в кассы, хмурые копы.И я тебе друг, а ты мне ну кто мне ты..."

Знал бы кто, как это начиналось: никотиновый допинг, подоконники, губы, почему-то бледные и вечно в царапинах от зубов. У меня белые острые зубы. С тех пор они не испортились и не потускнели. Сначала это было несерьезно, а потом мои сигареты украшали разговоры, оттягивали время, были причиной для задержки воспоминаний. Это была никотиновая эстетика, но действенный метод расслабиться за отчаянными дискуссиями. Или по телефону: "У меня дела. Я перезвоню" после чьего-нибудь потока мыслей с другого конца провода. И ты подходишь, настежь открываешь окно, сдвигаешь многочисленные темно-розовые фиалки, куришь за обдумыванием завершенного разговора. Это было круто, но чрезвычайно опасно в моем случае. Сигареты не были моим лекарством от волнения, они просто давали и дают мне теперь ощущение вечного и смиренного слушателя, задумчивого собеседника, иногда - триумфатора. Они - мой внутренний аксессуар, не визуальный. Я с ними существую, с ними сосредотачиваюсь на собственных мыслях, с ними абстрагируюсь, с ними возвращаюсь в реальность. Они - мои универсальные сопровождающие. И с ними не купишь здоровья.

...Поцелуи 2009...

"Дождя струи.Поцелуи"

За этот год я понял, что они много значат, потому что их было мало. Каждый как жестко вырванный глоток самого чистого воздуха - отрезвляющий и пробуждающий. Они были предисловием к дальнейшему. Четко вырезанные кадры - предглавие к происходившему после. Воспоминания в грубой рамке из слоновой кости. Они были самыми ценными и самыми нужными, от тех людей, к которым я когда-то испытывал привязанность. Некоторые - до улыбки романтичные, другие - достаточно откровенные, чтобы их описывать, какие-нибудь из них - робкие, неуверенные. В любом случае, это поцелуи. Их было мало, но они были.

"