Наверное, в этом есть что-то неправильное.
В том, что несколько дней проходят, как один клочок подмокшей грязноватой ваты. Люди, нечаянные касания рукавами, sorry, снова sorry... Mornin', профессор... Mornin', Masha... Чилдрен, гуд монин, чтоб вас всех... Mornin', miss... А заходя по одному, вы кидаете своё жуткое односложное "Hi!"

... и снова звонишь ты - картонный кареглазый оптимист. Господи, зачем я дала тебе тогда свой телефон. Впрочем, я же не могла представить, что ты, слыша мой голос в трубке - голос раненной души - будешь радостно спрашивать "Are you all right?" Понимаешь, я же думала, что вы так только в кино говорите, наклонившись над разодранным трупом товарища. Я же не знала, что так можно спрашивать в жизни у девушки, у которой температура 39.7!! Я же не знала, что моё имя станет меня истязать в твоих устах: ты либо глотаешь последний слог, оставляя Mash, либо тянешь как радостный Скуби: Masha-a-a! Зови меня baby, о'кей? О'k. Вот и ладушки.

Самым близким человеком оказывается глупая, чумазенькая, но добрая мексиканка Марибэль. Не зажимающая нос, навещая простывшую подругу. Не говорящая о'k. Ни-ког-да. Понимаешь?.. За одно это я скорее стану жить с Марибэль, чем с тобой.

Мне казалось, я привыкла жить здесь. Мне казалось, что русской вербальности вполне хватит во мне самой. До тех пор, пока вчера мне не приснился сон на английском. А потом позвонил ты и спросил "Are you all right?"

И я поняла, что задыхаюсь. От этого, по большому счёту, и заболела. А не от сквозняков. Силы кончились, но это временно. Горячее витаминизированное питье, много сна, и всё будет о'k хорошо.