Название: Подобрать ключик к сердцу
Автор: GoldiDragvan
Бета: Kat
Фендом: Шаман Кинг
Пейринг: Рен/Анна.
Рейтинг: PG-15;
Вид: романтика
Жанр: повседневность, романтика.
Размер: 7 глав
Сроки написания: 16.05.09 -
Текущий статус: в доработке
Дисклеймер: отказываюсь от всех прав на героев.

Размещение: только с шапкой и уведомлять иначе приду и порву за клевету.

От автора: Все таки я обожаю Шамана. Мое любимейшее аниме. Не хотелось бы порочить мангу, но после всего прочитанного не могу удержаться. Вот так сказать все, что я прочитала и во что все вылилось. Должно понравиться людям читавшим «Брак по расчету», но только в моей интерпретации. Очередная мыльная история про то, как может все измениться и что же делать со своей жизнь, когда теряешь самое дорогое.



Призрачным видением, стыдливо спрятав лик за сизой дымкой облаков, луна, вступив в права хозяйки ночи, дарила свет в кромешной темноте. Отбрасывая тени, играя страхами людей, рисуя жуткие виденья, она дарила скорбную улыбку, взирая свысока на мир пока еще живых. А облака, как марево, закрыли звезды, не позволяя их яркому сиянию коснуться глаз невольных наблюдателей. Лишь госпожа луна могла сегодня править балом, рассказывая сказки, вторгаясь в мир иллюзий, шепча на сон грядущий колыбельные песни, сплетая сладкие узоры сновидений.
Еще на полпути к востоку, теряя власть над миром тьмы, она удерживала страхи, в своих руках неся покой, а страждущим даруя миг забвенья.
Ее неяркий свет скользнул в распахнутые ставни. С шуршаньем расправляя ткань, едва коснувшись занавесок, в комнату пробрался ветерок ночной прохлады, шепча на ушко свой секрет, касаясь кожи нежным поцелуем и обжигая яростным укусом, похитив сон и отрезвив рассудок в столь поздний час.

Настенные часы мерно отсчитывали минуты, непрестанным тиканьем напоминая о своем существовании. Поежившись, девушка сонно взглянула в открытое окно, щурясь от яркого света убывающей луны. Тишина поселилась в доме, окутав снами каждый уголок. Стихли разговоры шаманов и звон посуды в огромной кухне. Белесый лик ночной хозяйки неяркими бликами скользил по вымытой посуде, о которой позабыли уставшие гости, так и оставив ее на столе дожидаться утра. Чашки и тарелки безмолвными наблюдателями взирали на уставшую девушку. Резкий запах моющего средства с экстрактом лимона неприятно резал обоняние, вызывая тошноту.
Прислонившись спиной к подоконнику, Анна вспоминала слова даоса и реакцию Йо, совершенно не понимая мотивы, казалось бы, так хорошо знакомых людей.
Выставленные на всеобщее обозрение отношения, все мысли, подслушанные у шаманов, удивление и обсуждение деталей ее взаимоотношений с Тао, неприкрытый интерес к несуществующей свадьбе…
Грань фарса потерялась в словах китайца, попытавшегося замять так легко брошенные Джун слова. Анна смогла вздохнуть свободней после ухода Асакура, видимо, отправившегося утешать Тамао. Пирика радостно хихикала, дергая непривычно серьезного Трея, и обещала помочь Итако в свадебных приготовлениях, генерируя множество невероятных идей в долю секунды. Редкие взгляды северянина обжигали грустью мимолетной улыбки. Лайсерг держался, сонно зевая, а Рио и Морти уехали почти сразу, не желая принимать участие в поздних спорах.
Под чутким руководством сестры Хоро-Хоро все тарелки были вымыты, и к двум часам ночи шаманы благополучно разбрелись по комнатам. Только Киояма осталась в темной кухне, прикрыв глаза и отключившись на некоторое время. Усталость навалилась на веки, отгоняя тревожные мысли, и только промозглый ветерок, скользнув по спине, разбудил задремавшую в неудобной позе Итако.
Девушка поежилась, ощущая, как ноет каждая клеточка тела, а в горле запершило. Продрогнув окончательно, Итако потерла запястье, пытаясь разогнать остывшую кровь в замерзших пальцах. Выйдя в коридор, медиум прислушалась к тишине, будто вор, наощупь, ведя рукой по стене, пробираясь вдоль проемов комнат и задевая пальцами картины. Аромат сгорающей смолы сосновых чурок одурманил сладковатым дыханием весь дом, прогревая стены и въедаясь в вещи терпким неповторимым запахом, пробуждая желание подойти как можно ближе к танцующему пламени, наконец, согреться его теплом и заснуть, укутавшись в колючий плед. Живым зверем пламя зарычало на проскользнувший в приоткрытую дверь сквозняк, возмущенно взметнув искры и осветив темную комнату.
Зачарованная движением теней, Итако не сразу заметила находящихся в комнате людей. Только слова тихого разговора остановили Киояма, не успевшую переступить порог.
-Йо-кун. – Прошептала девушка, прижимаясь к сидящему в кресле парню. Анна могла видеть только темный затылок и белые пальцы провидицы, запутавшиеся в коротких прядях каштановых волос. Чувство обиды подкатило к горлу, перехватывая дыханье, но Анна продолжала молча стоять, не в силах уйти прочь.
-Тебя что-то тревожит? – Ласково спросил Асакура, проводя пальцами по волосам нежно-розового цвета, в свете огня преобразившимся в кроваво-красные пряди.
-Мы же завтра уезжаем? – Тихонько вздохнув, проговорила девушка, привставая и обхватывая шею Асакура. – Значит, все будет в порядке.
-Тебе было неуютно? – Йо обнял Тамару, глядя, как блики огня отражаются в глазах девушки. Провидица качнула головой, опровергая слова Асакура:
-Уже нет… - Счастливая улыбка скользнула по губам девушки, и Тамара сильнее прижалась к Асакура, уткнувшись носиком в темные волосы. – Я хочу скорее домой…
Анна сглотнула, отступая от приоткрытой двери. Что она должна сделать сейчас? Попытаться разрушить уединение влюбленных? А стоит ли вообще что-то менять?
Треск прогоревших сосновых чурок нарушил тишину темной комнаты, отрезвляя медиума.
-Нам не стоило ехать сюда. – Отстраненно проговорил парень, обнимая девушку.
-Но… - Провидица отодвинулась от Асакура и, привстав, с возмущением продолжила: - Мы же не знали, что Анна будет здесь!
Медиум неловко отступила еще на шаг, отпуская ручку двери. Половица деревянного пола предательски скрипнула под ногой, и Тами, услышав звук, резко перевела взгляд на дверь и в ужасе распахнула глаза. Йо молчал, видимо, не заметив, как напряглась провидица. Приподняв бровь, Анна скрестила руки, следя, как на лице перепуганной Тамары сменяются эмоции.
Улыбка осветила лицо, коснувшись уголков губ. В испуганных глазах отразились искорки смеха, отчего Итако захотелось изуродовать до неузнаваемости красивое личико, но в бессильной ярости она лишь сжала кулаки. Ногти больно впились в ладони, оставляя на коже следы в форме полумесяцев. Провидица прекрасно знала, кто победитель, и не забыла напомнить Анне о своем превосходстве, вновь обнимая Асакура.
Итако сжала губы и резко развернулась, направляясь в собственную комнату, понимая, что не в силах ничего изменить, злясь на Тамару, на саму себя и на Асакура. На слова, сказанные вчера и предложение, о котором она даже не смела мечтать. Хоть он никогда и не был обязан жениться на медиуме, девушка чувствовала себя обманутой, а сердце так сильно билось…

Девушка не знала ответа на его предложение, не представляла их дальнейший путь вместе, но так хотелось все исправить, переписать историю, забыть дни, когда мир опротивел, когда она поняла, что совершила ошибку.
Все эти мысли, изъеденные ржавчиной сомнений в душе Киояма, напоминали о себе ноющей болью, и от осознания злость лишь возрастала, туманя разум.
Не в силах сдерживать эмоции, девушка поднялась в свою комнату и, подлетев к окну, со скрипом распахнула его. Пристав на носочки и опираясь ладонями о подоконник, почти высунулась из окна, ловя кожей холодное дыханье ночи. Найдя новую цель, мысли, как грифоны, принялись раздирать образ провидицы на клочки. Вспоминая множество ее недостатков, Анна с ненавистью задавалась вопросом, почему же Асакура выбрал именно эту никчемную мямлю. Хотя девушка и сильно изменилась после последней встречи, для Анны провидица осталась маленькой забитой неумехой. И почему тогда Тамара смогла забрать ее жизнь? Что нашел в ней Йо, зачем он так обнимает провидицу, словно она единственная драгоценность? В чем Тамамура смогла обойти Итако, чем одурманила Асакура? В ней же нет ничего особенного. Йо даже не смог понять, сколько усилий понадобилось Киояма, чтобы стать лучшей, превзойти всех видящих мысли, заслужить титул Принцессы Медиумов. Дотянуться до мечты, чтобы стать достойной супругой Короля Шаманов. Продолжая следовать за ним и поддерживая в самых тяжелых испытаниях, всегда оставаясь на его стороне, словно тень, свыкнувшись с мыслью, что быть вместе им написано в книге судеб.
Сердце сжалось, принося невыносимые страдания, но ведь камень не может болеть.
Слышать мысли Итако умела еще с детства, читая открытые листы знаний, смотря сквозь людей, находя тайны и грешки, о которых не должны узнать даже самые близкие люди. Эгоистичные существа, думающие только о своем благосостоянии. Они вызывали отвращение всей той грязью, скопившейся в душах, груз, утягивающий еще ниже, пугая низменностью поступков. Люди боялись дара Итако, когда девушка пыталась использовать их для достижения цели. Они всегда думали о холодности темных глаз и о черствости ее сердца, бросая в лицо эмоции, пытаясь свести с ума жестокими мыслями.
Но Итако пришлось многое пережить, чтобы перестать обращать внимание на их нападки, и позже ее уже не интересовало мнение окружающих людей. Она привыкла любой ценой достигать своих амбициозных планов, закрыв сердце от жестоких мыслей, и превратила себя в циничную стерву. Боль, ранившая ребенка, ушла прочь под напором мировоззрения холодного расчетливого разума уже взрослой девушки. Стало намного легче не оправдывать поступки, а просто считать правильными свои действия.
Боль вернулась, но это было новое чувство - боль с едва уловимой примесью чего-то нового. И Анне еще придется разобраться с ним и понять, заставить подчиниться, приручить, как жгучую ненависть, которую она видела в душах этих мелочных людей. Эмоции, которые она считала низменными, теперь поселились в ее собственном сердце, заставляя желать более грешных поступков.
Поборов бурю мыслей, Анна смогла рассмотреть красоту темной ночи, окутавшей холмистую долину и услышать стрекот цикад, нарушающий покой своими песнями.
Девушка вздохнула, пытаясь унять дрожь и прекратить попытки убежать от навязчивых мыслей, преследовавших ее все это время. Жизнь вновь смешала планы, заставляя Итако признать беспомощность, но только самой себе.
Дорожки прозрачных слез готовы были нарисовать правду эмоций на холодных щеках, но Киояма лишь вздохнула, удивляясь собственной выдержке и сдержанности. Разве стоит проливать слезы над бессмысленными терзаниями? Это приступ слабости, о котором она не могла поведать даже тишине, а значит - его и вовсе не было.
Итако отвернулась от окна, всматриваясь в темноту комнаты и ожидая визита непрошеного гостя.
Буси с волосами цвета начищенной стали плавно прошел сквозь стену, представая перед медиумом. Старинная одежда самурая, изодранная в клочья, рукояти катан и красные латы, сандалии и серый плащ, накинутый на широкие плечи. Дух обхитрил время и смерть, оставаясь все таким же молодым по прошествии сотен лет. Сейчас же дух воина древности всего на несколько лет старше Киояма и своего шамана, но, несомненно, облагорожен знаниями и опытом выпавших на его долю испытаний. Расставшись с жизнью, самурай забрал за собой в потусторонний мир множество душ, возжелавших получить золото за голову отступника. Сотни противников погибли жуткой смертью, восславив гибель Амидамару, записав своей кровью его имя в книгу истории. Только порванная одежда напоминала о том последнем бое.
-Анна-сан. – Дух склонился в поклоне, встретившись глазами с молчаливой Итако. - Мы завтра возвращаемся в Фунбари Онсен…
Киояма кивнула, вспоминая, что за все время так и не успела переговорить с хранителем Асакура. Даже несмотря на свой характер, медиум признавала неоспоримую мудрость самурая древности и то, что он интересный собеседник, хранящий знания столетий. Его помощь как хранителя была достойна уважения.
Анна кивнула, позволяя духу продолжать начатую беседу.
-Я хотел принести свои извинения за Йо. - Дух едва заметно улыбнулся, приближаясь к девушке и плавно ступая на деревянный пол. Амидамару полностью материализовался, нависая над девушкой будто скала. Шуршание в складках неосязаемой одежды резануло слух, словно перед Итако стоял реальный человек, хоть и в странной одежде. Анна приподняла бровь, понимая, что самурай не случайно принял такую духовную форму, значит, предстоит важный разговор.
-Не нужно. – Киояма спокойно подняла взгляд на духа. - Твои извинения меня не волнуют.
-Вы все так же холодны. – Проговорил самурай. Положив ладонь на рукоять катаны, он осторожно продолжил: – Это стало причиной… Йо не мог жить с холодной королевой...
-Не нужно, Амидамару, я сама знаю. – Девушка вздохнула, потирая уставшие глаза, так и не пролившие ни одной слезинки. – Знала, когда говорила о расторжении помолвки. У него был выбор - остановить меня или отпустить. Йо решил самостоятельно, и у меня больше не осталось власти менять его желания.
-Вы слишком строги даже к самой себе. – Проговорил самурай, следя за поежившейся от холодного ветерка девушкой. – Но это не совсем та причина, по которой мне пришлось прийти к вам в столь поздний час. – Официально начал Амидамару, сжимая левой ладонью рукоять катаны. – Вы, наверно, не знаете об исчезновении духа Огня? Патчи, охранявшие элемент, не разглашали информацию, поскольку не желали поднимать смуту в обществе шаманов. Буквально пару месяцев назад Голдва сообщил семье Асакура о случившемся, но элемент будто испарился. Нет даже намека на его местоположение.
Итако удивлено моргнула, всматриваясь в серьезное лицо духа, будто ожидающего слов медиума.
-Патчи запечатали элемент в пещерах Короля Духов… - Задумавшись, ответила Анна. – Вход в эти священные места запрещен. Судьи, можно сказать, погребли духа в пещерах. Зачем им понадобилось спускаться в лабиринты и проверять хранителя Хао?
-Стало почти достоверно известно, о появлении Звезды в ближайшее время. - Амидамару вздохнул, объясняя тревогу судей. – Точной даты не известно, но, несомненно, в скором будущем Турнир возобновят.
-Кино ничего не говорила об этом. – Итако попыталась успокоить участившееся сердцебиение, но нежданная мысль уколола разум жуткой догадкой. – Думаешь, Хао вернулся?
Минуты будто растянулись для судорожно перебирающего альтернативы мозга, за считанные секунды анализирующего все сказанное. Тревога подстегивала мысли, но самурай успел остановить приступ паранойи у медиума.
-Нет. – Уверенно проговорил дух и, опомнившись, поспешил объяснить: – Сам Хао говорил, что может перевоплотиться только по прошествии нескольких лет. Возродившись в один и тот же период, он нарушит временной поток, еще сильнее пошатнув правильный ход событий. Но исчезновение элемента вызвало у Патчей сомнения о возможном появлении Асакура на Турнире. Оракул предвещал, что Король Шаманов будет выбран до конца этого десятилетия. Звезда Разрушения все еще движется по своему пути, меняя мир живых, ведя его к разрушению. Шаманы чувствуют перемены и уже готовятся продолжить участие в Турнире, вопрос только в дате, когда оракулы огласят начало…
Шум на нижнем этаже отвлек духа, и он развернулся, рассматривая что-то сквозь пол. Но медиум даже не обратила внимания на странное поведение призрака.
-Невероятно… - Анна прикрыла глаза рукой, пытаясь сосредоточиться на ускользающих из сознания мыслях. Подозрения овладели сознанием Итако, шепча нехорошие предположения. – Но… Меня больше интересует, какую цель преследует дух, являясь со странными новостями к человеку, не желающему более слышать о Турнире? Твои слова должны что-то значить? – Холодный взгляд впился в самурая, высматривая ложь в движениях. Но дух лишь качнул головой, поглаживая рукоять меча. - Или сам скажешь, избавив меня от догадок и подозрений? – Уверенным приказным тоном спросила девушка. - Ты что-то знаешь?
-Мне хотелось узнать мнение Принцессы Медиумов… - Болезненно улыбнулся дух, подвергаясь ментальному сканированию. – А еще мне хотелось бы узнать, что вы думаете о духе Огня…
Итако нехотя оторвалась от копания в памяти духа. После недавней темы слова Амидамару вызвали удивление в ответ на вполне закономерный вопрос.
Киояма больше интересовал небольшой блок в сознании самурая, которого в принципе и не должно быть у духа. Защита, закрытая для посторонних людей и о которой может поведать только сам хранитель. Его присутствие как таковое насторожило Итако, но, решив не разбираться в деталях, ответила на поставленный вопрос:
-Элементы - неотъемлемая часть нашей вселенной. Вырвать ее и подчинить - невозможно. – Заученные истины слетали с губ, как в годы обучения у наставницы Кино. - Это бы нарушило все законы, и не только духовного мира. Хао не просто подчинил элементы, он научился управлять ими. Неумелое использование силы могло уничтожить даже саму сущность Асакура. Стереть в порошок душу…
-Но ему удалось… - С придыханием констатировал самурай, внимательно слушая медиума.
-Не представляю, скольких сил стоило достичь подобного мастерства. Ему действительно удалось подчинить элементы своей воле. – Итако замолчала, вспоминая повелителя Звезды Единства. - Хао обошел множество правил, достигнув такого уровня, когда о них даже не задумываешься. - Однако сам по себе элемент нельзя назвать духом. Души умерших и создания, которые считаются духами природы, в какой-то степени подпадают под определенный элемент, не являясь таковым в полной мере.
-Похоже на влияние звезд, – Предположил Амидамару, заметив, что девушка полностью ушла в размышления, - при рождении формирующее наши характеры.
-Угу. – Анна кивнула, все так же вдумчиво что-то осмысляя, и продолжила: - Хао же смог сдублировать свойства элемента, заключив его силу в духовную оболочку. Разумную оболочку, которая и стала духом Огня.
-В итоге - Хао никогда не порабощал элементы? – Удивленно переспросил самурай.
-Это не совсем правильное определение… Асакура смог потупить более тонко, проникнув в тайный смысл и использовав полученные знания. Однако Хао всегда был лишь человеком, а ожидание только усугубило положение. В нетерпении, позабыв все учения, он зациклился на мести, что и стало его погибелью.
-Вот как… - Задумался дух. – Действительно… Многое становится на свои места.
Итако с улыбкой потерла ладошки, растирая замерзшие руки, и ответила на еще незаданный вопрос:
-У меня было достаточно времени для размышлений.
-На самом деле меня тревожит… - Дух вздохнул, в нерешительности смотря на Киояма, но девушка вновь кивнула, позволяя духу продолжить, уже прекрасно зная тему разговора. – В последнее время Йо говорит странные вещи, рассуждает о том, что раньше казалось пустым и ненужным, оправдывает поступки Хао… - Выпалил Амидамару и с облегчением зажмурился, словно скинув тяжелый груз. – Наверно, смерть брата повлияла на него больше, чем могла бы…
Итако чуть повернулась, вслушиваясь в тишину, даже кузнечики замолчали, не желая слушать об Асакура. Почему же медиуму опять нужно нянчиться с этим пустоголовым болваном? У него же есть Тамао…
-Теперь я не могу сказать, что мой шаман прежний Асакура… - Тревожные слова хранителя вторглись в мысли Киояма, и девушка нехотя успокоила духа:
-Последнюю атаку Йо сложно назвать убийством, скорее, отделением души от тела. После сражения на Хао не было ни единой царапины. – Поежившись, Анна подошла к окну и, закрыв его, продолжила стоять спиной к собеседнику: – Убить Хао могла только я… Точнее, отправить в другой мир, куда уходят все духи, но атака не удалась, и есть возможность, что Хао сможет возродиться спустя пятьсот лет. Мои бусы обладали огромной силой, но и ее оказалось недостаточно, чтобы запечатать душу Хао в потустороннем мире. Ненависть Асакура дала силы вернуться даже из ада…
-И все же… - Самурай попытался сказать что-то, но девушка оборвала его, не желая выслушивать еще хоть слово про Асакура:
-Теперь уходи. – Мягко проговорила Киояма, чуть повернувшись к умолкнувшему духу.
Воин древности вновь склонил голову и с неуловимым шелестом одежд изменил форму, превращаясь в шарик сгустка духовной энергии. Амидамару выскользнул из комнаты, проходя сквозь стену и оставляя после себя неприятное чувство в душе Итако. Даже будучи отвергнутой, Киояма оставалась частью жизни Асакура. Да и в мыслях она не могла просто все забыть.
Пока что не могла.
Но стоит ли упрекать невиновных, в выборе, сделанном самостоятельно, хоть и руководствуясь эмоциями? Раньше девушка считала свой поступок благородным, теперь же мучалась, кусая губы.
Да так ли на самом деле Анне нужен он, или взыграло нежелание быть покинутой?
Мы сами создаем свое счастье, достаточно поменять взгляды на жизнь, чтобы стало легче.
Любила ли…

Время всегда движется по своему собственному закону, ускоряя бег, когда его и так не хватает, и останавливая мгновение, когда ожидаешь чего-либо. Вот и сейчас время застыло, как вязкое болото, затягивая медиума в хоровод мыслей. В такие минуты хочется забыться и потеряться в беспамятстве сна, накрыться с головой одеялом, подобно маленькому ребенку, испугавшемуся темноты и действительно верящему, что тонкая материя, отделяющая нас от проблем, может спасти, подобно надежному щиту, постепенно позволяя сновидениям прогнать тревоги прочь.
Раньше это состояние казалось бессмыслицей, ведь нужно еще многое успеть: научиться, познать, разгадать. Теперь же девушка понимала, что сон - болезнь взрослых, уставших от прожитых лет, зависимость, забирающая последние силы, то чувство, от которого она и сама хотела избавиться. Эйфория, способная очистить сознание от всего лишнего и позволяющая, наконец, увидеть истину сквозь мишуру мусора. Только сон помогает на краткое время покинуть мир и избавиться от накопившейся в душе грязи. Ночью, в часы власти тьмы, люди освобождаются от рутины дня, преодолевая все законы и правила. Лучшего времени суток для сна не найти. Вот только девушка никак не могла уснуть, ворочаясь в постели и отстраненно наблюдая за тихим бегом времени, приближающим начало нового дня с каждым шагом. Скоро небо озарят первые утренние лучи, но пока звезды все еще освещают темноту своим сиянием. Холодные, неприступные осколки, наше собственное отражение. Что видел бисер, рассыпанный по темному полотну, сколько историй судеб довелось ему досмотреть до конца? Молчаливые безучастные наблюдатели, отражение человеческого безразличия. Людей столько же, сколько мы видим звезд в ночном небе. Все остальное - мелочи, созданные нашими же руками проблемы, пустяковые события, после которых не хочется жить. Было бы достаточно обычного телефонного звонка и холодного голоса в трубке, чтобы, моргнув, сбросить пелену иллюзий, отрезвить рассудок и поступить правильно, не жалея о содеянном.
Звонок не нарушил тишину в ту минуту, когда медиум собрала вещи и просто ушла, оставив позади прошлую жизнь. Поддавшись несвойственным ей чувствам, Итако даже не понимала, что диктует волю ее собственное сердце, а не холодный расчет. Проявления слабости, которые она так долго пыталась изничтожить, затаились, и поэтому медиум не сразу заметила ростки сорняков, пробившиеся сквозь гранитные плиты спокойствия.
Все повторялось, и то давно позабытое чувство вернулось, подталкивая к новому побегу, вот только Анна знала, что не повторит старую ошибку. Ведь камень не может болеть, а разум - своей холодностью остудит нежданные эмоции.
Так ей хотелось верить, и вера стала истиной.
Что-то вновь менялось, это девушка знала наверняка, но еще не могла понять, как же ей жить дальше. Что сулила за новым поворотом судьба, в чем можно быть уверенной наверняка, за что можно уцепиться, чтобы окончательно не потеряться в водовороте, уносящем все дальше от мечты. Раньше все стремления были связаны только с одной целью, но ничего не получилось, и, казалось, желания уже недостаточно, чтобы все вернуть на круги своя. Судьба играла, тасуя карты и раскладывая новый пасьянс, заставляя кусать ногти в попытке понять, что же сулят знаки, порождая пугающую дрожь внутри, как перед прыжком в неизбежность.
Вновь задаваясь вопросом, как поступить, Анна презирала свою же слабость, впервые будучи неспособной справиться с навалившимися испытаниями. Проблема по имени Асакура, которую она считала разрешенной, снова не давала покоя, мучая воспаленный разум. Вспоминая все, будто наступая на больную мозоль, с садистским удовольствием проклинала себя, виня в слабоволии, доводя до точки, когда презрение к самой себе меняет внутренний мир и позволяет стать неуязвимой к всему остальному. Медиум прекрасно знала, что стать сильнее может, только пожертвовав чем-то, но неужели жертв было слишком мало, чтобы сердце перестало болеть?
А сейчас, до скрежета стискивая зубы и сжимая в тонких пальцах измятое одеяло, Анна мечтала только о благодатном сне, чтобы потерять нить мыслей, связавших руки паутиной переживаний. Но сновидения отказывались от молчаливого приглашения Итако, предпочтя дарить красочные иллюзии кому-то другому.
Отвернувшись от темного проема окна, Итако в очередной раз начала рассматривать витиеватый узор на обоях. Ну а мысли, крепко обосновавшись в голове уставшей Киояма, даже спустя долгое время напоминали о себе привкусом неповторимой горчинки воспоминаний, будто черный шоколад. И нет спасения от навязчивых идей, изводящих разум, придумавший новую пытку. Пытку, разбивающую душу на острые осколки, заставляя сердце ускорять ритм, а дыхание прерываться после каждого глотка воздуха. Но только в тишине можно услышать судорожные всхлипы сдерживаемого приступа слабости.
И вновь хотелось уйти. Просто покинуть осточертевшую комнату, переполненную несвязными мыслями, всей своей безнадежностью еще больше угнетающими медиума.
Не помня, как она оказалась в коридоре, девушка обернулась, всматриваясь в темноту длинного прохода между комнатами. Внешний свет почти не попадал в узенькое помещение, но даже в кромешной тьме можно различить тени, спрятавшиеся за утонченными фигурами ваз, стоящих на полированных столиках, пейзажи на полотнах картин, заключенных в громоздкие рамы с растительным узором, вырезанным вручную мастером своего дела, и мягкий ковер, щекочущий ступни босых ног медиума своими шерстинками. Разум параноика легко может нарисовать скрывающегося за углом монстра, ждущего, когда жертва отвернется, чтобы неожиданно наброситься с жутким рыком. Девушка хмыкнула, нарушая тишину, усмехнувшись собственной фантазии, ведь она совершенно не боялась чудовищ. Скорее, они должны дрожать в страхе от мощи, заключенной в таком хрупком теле. Но, находясь совершенно одна в кромешной темноте, Анна передернула плечами, отталкивая холодок неприятных воспоминаний. Дети всегда боятся темноты и того, что может в ней прятаться. Но на самом деле страх возникает от незнания, от неспособности осязать неизвестность. Боялась ли она темноты, медиум уже не помнила. Она не помнила то далекое время, когда маленький ребенок остался совсем один, оплакивая людей, ушедших в другой, лучший мир. Тогда ей было очень страшно, но ведь это было слишком давно, а значит, не так уж и важно.
Пройдя долгий путь, медиум поняла, что страх можно контролировать, как и темноту, достаточно всего лишь зажечь свет. Но как найти спасительный светоч, чтобы душа успокоилась, отыскав место, лишенное проблем и несправедливости, где можно отбросить прочь ненужные страхи и назойливые размышления? Это утопия? Глупо надеяться на кого-то, мы должны сами создать мир, в котором сможем чувствовать себя счастливыми.
Правильные слова, заученные на тренировках, наука наставницы Кино, рассказывавшей истины маленькому ребенку с улыбкой, от которой морщинки разбегались паутинкой вокруг глаз. Теплота, заменившая медиуму родительскую заботу, еще тревожила сердце, а последние события все так же ранили душу. Она действительно верила, что судьбу можно подчинить своей воле, что нет недосягаемых высот, тех, до которых невозможно дотянуться. Но слова всегда остаются только звуком в тишине, и порой безнадежность может отобрать последнюю надежду на лучшее. Это стало еще одной истиной для Итако.
И что же дальше? Может, пойти исповедаться в церкви? Рассказать все постороннему человеку, сбросив тем самым тяжкий груз?
Анна прикрыла рот ладонью, едва сдерживая смех. Похоже, она уже сходит с ума. Но кому какое дело?
Видела ли семья Асакура в девушке кого-то, кроме сильной медиума и будущей невестки? А Йо? Почему он вспомнил о старом обещании во время последних событий с Турниром? Неужели семья настояла, чтобы он возобновил отношения с Итако?
Девушка прикусила губу и, немного оступившись, впилялась в дверной проем. Еле уловимый эмоциональный фон заставил девушку переключиться на хозяина комнаты. Образ мыслей напоминал Хоро-хоро, и медиум улыбнулась, почувствовав, что северянин видит приятные сновидения. Мозговая активность зашкаливала, значит, Юсуи просматривает как минимум двадцатый сон. Итако выпрямилась, отходя от двери. Она прекрасно понимала, что смотреть чужие сны опасно, потом уже можно и не выбраться из иллюзорных фантазий. Дверь напротив рассказывала, что хозяйка комнаты, сестра Трея, заснула в не слишком удобной позе, да и в мыслях проскальзывали тревожные нотки. Следующая дверь молчала, видимо, в комнате иногда ночевал Мортимер. Несколько следующих помещений хранили холод пустоты. Давно выдохшийся запах эмоций редких жильцов почти исчез. Но девушка прекрасно знала, что дальше комната китайца, поэтому продолжила путь по коридору. Мягкий ковер надежно скрывал поступь медиума, и только редкий скрип пересохших половиц уверял, что девушка не призрачная фигура, бессмысленно бредущая по коридору.
Комната Дитела находилась в другом крыле огромного дома, похоже, там обосновался и Асакура со своей «девушкой». Итако с раздражением цыкнула на подкравшийся сарказм и подошла к одной из предпоследних дверей. Холодное прикосновение металла дверной ручки ударило током, и медиум отдернула руку, пытаясь унять ускорившееся сердцебиение.
-И чего испугалась? – Вновь хмыкнула Киояма, уверенно поворачивая ручку и со щелчком открывая простой механизм дверного замка.
Комната не отличалась от ее собственной, только в ней были нетронутые чемоданы багажа, пристроенные в дальнем углу, и аккуратно сложенная одежда на кресле - то, чего Итако никак не могла добиться от Асакура.
-Что ты здесь делаешь? – Немного сонно спросил Тао, переворачиваясь на другой бок и укрываясь по подбородок одеялом.
-Кое-что случилось. – Спокойно проговорила медиум, подходя ближе к Рену.
-О случившемся можно поговорить и утром. – Хмыкнул Тао, уткнувшись носом в одеяло и зевая. – Иди спать.
-Сегодня я говорила с хранителем Асакура. – Итако подошла еще ближе, уткнувшись коленями в бортик кровати, и толкнула Тао, стягивая с него одеяло. – Амидамару сказал, что скоро возобновят Турнир…
-Давно пора. – Буркнул Рен, открывая один глаз только для того, чтобы вернуть отобранное медиумом одеяло. – Это все? – Китаец тяжело вздохнул и скучающим голосом предположил: – Или я должен с воплями прыгать от радости, чтобы удовлетворить тебя?
-Значит, ты знал? – Недоверчиво спросила Киояма, скрещивая руки.
-Конечно. В последнее время мир духов обеспокоен, даже Басон постоянно твердит, что Турнир возобновят, теперь и ты…
-Ты знал, что если Турнир возобновят, то Йо будет вынужден жениться на мне?
-Допустим. – С улыбкой хмыкнул Тао, подкладывая руки под голову. – Но Турнир пока еще не начался, и ни один дух не знает, когда Король духов объявит о начале.
Анна тихо перевела дух, пытаясь сдержать рвущееся наружу раздражение. Казалось, что Итако вновь обманули, скрыли правду, оставляя в неведеньи. Но ведь это так важно для нее…
Тао внимательно смотрел на замолчавшую девушку, замечая все морщинки горечи в уголках сжатых губ.
-Значит, это и есть твой план? – Спокойно спросила медиум, все же уловив нотки недовольства в произнесенных словах.
-Просвети меня, а то я не совсем понимаю ход твоих мыслей. – Задумчиво проговорил китаец, переключившись на рассматривание потолка.
-Ты знал, что Асакура сделает мне предложение, поэтому и выбрал мою кандидатуру. Ты бы все равно не женился на мне?
-А тебе так хотелось этого? – Тихий смех парня задел Итако. Да как он смел издеваться над сильнейшим медиумом, способным в долю секунду превратить мозг в бесполезную кашу? – В действительности на тот момент отец почти загнал меня в угол, да еще и проблемы с Джун… У меня не осталось выбора, чтобы решать, как поступить со своей дальнейшей жизнью…