Я схожу с ума. Медленно, на моих глазах от меня уходит здравый смысл. Я вижу его спину, но не пытаюсь догнать - вместе с ним уходят все предрассудки и условности.

Я видела, как кто-то рвал мою душу. Она белая, моя душа. И я наблюдала, как она растекалась на дымчатые куски по пальцам, а потом её втолкнули в меня и сказали: "Ходи". Я её зашиваю, но знаю, что скоро она прохудится вновь. Я люблю её, свою душу. Она - единственное настоящее, что у меня есть.

Люди больше не умеют чувствовать печали другого. Но им нравится думать о смерти.

Родители воспитывают детей в суевериях и правилах, убивая в них  детей. Они хоронят заживо их души, а из детей получаются  л ю д и.

Я невесомая, я тонкая, я такая хрупкая... А они тратят, рвут, бьют, душат и режут меня ежесекундно. А меня ведь так мало осталось...

Брат лёг на мои ноги, я ему сказала, чтоб не сломал их ненароком, а он: "Ты сильная, ты не сломаешься". В глазах написал: "Я не о ногах говорю".

Я пишу, а они не понимают. Совсем. Понимаю только я, но зачем мне понимать, если я пишу им?

А они такие жестокие... И никто не бежит ко мне, чтоб забрать отсюда, защитить, укрыть и сказать, что всё позади.

Я потерялась, а они смеются и сверху топчут.