Глава 23
 

POV Билла

Я проснулся около полудня, но вставать с постели почему-то совсем не хотелось. Тома рядом не было – видимо он встал раньше и сейчас наверно в своей комнате собирает вещи, или на кухне, или где-нибудь еще. В голове копошились бессчетные мысли и воспоминания о вчерашнем дне, а в груди неприятно ныло каждый раз, когда я думал о том, что я наговорил вчера маме… «Спектакль», который мы разыграли вчера с Фрау Шванне, оказался неудачным, а «роли» неубедительными. Но больше всего меня сейчас волнует одно: как сделать, чтобы мама ничего не узнала об операции? Я окончательно решил, что о ребенке ей знать не следует... Дверь в комнату скрипнула – я тут же притворился спящим. Слышу тихий скрип половиц и приближающиеся шаги, затем чья-то ладонь ложится мне на голову, легонько поглаживая.
- Билл, пора вставать, - слышу голос мамы, совсем тихий и какой-то усталый. – Скорее спускайся завтракать, вам с Томом еще нужно вещи собирать.
Закусываю губу и зарываюсь лицом в подушку, делая вид, что еще не проснулся. Мама тяжко вздыхает и выходит из комнаты, прикрыв за собой дверь. В горле стоит огромный горький ком, который не удается сглотнуть, в глазах щиплет, а в груди щемит, так что больно дышать. Чувствую себя ужасно виноватым перед мамой. Отвратительное чувство… Сбрасываю с себя одеяло и сажусь на постели, свесив ноги на пол – не буду же я валяться в постели весь день. Потягиваюсь, разминая отлежанные бока и занемевшие руки. Только сейчас заметил, что кроме трусов на мне ничего нет, наверно Том меня вчера вечером раздел, а то бы я так и проспал всю ночь в одежде. Интересно, что бы я делал, не будь у меня такого заботливого и внимательного брата?..
Быстро приняв душ и надев на влажное тело халат, я все же спустился на кухню. Вопреки моим ожиданиям, Тома на кухне не было. Только мама «сиротливо» сидела на табуретке у окна, помешивая ложечкой кофе. Я присел с краю стола и по-идиотски уткнулся взглядом в тарелку. Есть совершенно не хотелось. Повертев в руках вилку и лениво поковыряв свой завтрак, я все же отодвинул от себя тарелку и, встав из-за стола, подошел к кофеварке. Налив чашку крепкого уже почти остывшего кофе и почти залпом его выпив, я решил больше не утруждать себя пребыванием на кухне и последовать примеру брата.
Поднявшись наверх по лестнице, я уже хотел было отправиться в свою комнату собирать вещи, но вдруг резко притормозил возле комнаты брата. Потянувшись к ручке и уже почти ее коснувшись, отдергиваю руку назад. Прислоняюсь ухом к двери и чувствую, как губы непроизвольно растягиваются в улыбке. Слышу, как по ту сторону двери брат играет на гитаре. Что-то мелодичное и удивительно знакомое, но не могу понять что. Тихонько скребусь в дверь, другой рукой поворачиваю ручку. Музыка тут же замолкает. Вхожу в комнату, но не прохожу вглубь – продолжаю стоять на пороге.
- Привет, Билл, - брат коротко глянул на меня и отложил гитару в сторону.
- Привет, - я обвел взглядом комнату: все вещи Тома уже были собраны.
- Ты…что-то хотел? – недоуменно спросил он.
- Нет, - тихо ответил я. Том чуть заметно нахмурился. – То есть, да. Ты мне не поможешь собрать вещи? – слегка смущенно тереблю пальцами воротник халата.
Брат не сводит с меня пристального взгляда, а я уже начинаю чувствовать себя неловко. Наверно не стоило просить Тома помочь мне посоле всего, что я вчера ему наговорил. Замечаю, что уголки его губ ползут вверх, и сам невольно улыбаюсь.
- Ладно, помогу, - поднимается на ноги и, подойдя ко мне вплотную, слегка взлохмачивает мои влажные волосы.
- Послушай, - беру его за руку, - прости за вчерашнее, я не хотел на тебя кричать, - виновато опускаю глаза.
- Давай просто забудем, - высвобождает руку из моей ладони и крепко обнимает меня за талию.
- Спасибо, - прошептал я, уткнувшись носом в плечо брата.
С минуту стоим, не двигаясь; затем чувствую, как ладони Тома скользят вверх по моей спине и обратно, забираются под пояс халата. Вот уже его руки проворно развязывают узел, и через несколько секунд мой халат падает на пол. Я немного поежился от холода, поскольку окно было открыто – сейчас довольно прохладно после дождя, который, по-видимому, шел всю ночь. Пячусь назад и прикрываю дверь в комнату, чтобы не вышло как обычно, когда мы оставляем дверь незапертой. Том серьезно смотрит на меня, практически не моргая. Подступает ближе, толкая меня к стене и прижав спиной к ее холодной поверхности. Его пальцы легко поглаживают меня по груди, спускаясь ниже. Брат обхватывает меня руками за талию, сам опускается на колени. Целует меня в пупок, затем самый низ живота и, наконец, касается губами шрама. Как тогда в больнице.
- Не смей больше говорить, что все это напрасно и что ты не готов, - шепчет Том, слегка касаясь губами кожи живота и обжигая своим жарким дыханием.
- Не буду, - покорно ответил я.
Брат снова поднимается на ноги и совсем по-детски целует меня в кончик носа, затем в щеку, а после чмокает в губы. Не выдержав, обхватываю его руками за шею и притягиваю к себе, впиваясь поцелуем в его губы. Том тут же отвечает, всасывая в рот мой язык, обсасывает его как конфету.
- Ладно, пойдем собирать твои вещи, - разорвав поцелуй, выдохнул брат. – Держи, - поднимает с пола халат и протягивает мне…
Застегиваю последний карман сумки и утомленно плюхаюсь на постель. Том присаживается рядом со мной. Все вещи уже собраны, мне осталось только переодеться. Бросаю взгляд на дисплей мобильного телефона: «14:35», а значит, у нас еще в запасе есть несколько часов до приезда Йоста.
- Готов продолжить гастрольный тур? – вздохнув, спросил Том.
- Ты же знаешь, что нет, - я покачал головой. – Меня сейчас волнует совсем другое.
- Я знаю, - с какой-то тоской сказал брат. – Завтра обследование… - в очередной раз вздохнул он, так и не подняв на меня глаз.
- Завтра концерт…
Оба замолкаем и сидим так несколько минут, даже не глядя друг на друга. От нечего делать тереблю пальцами прядь своих волос – такие мягкие и пахнут приятно после шампуня. Наконец встаю с кровати и подхожу к шкафу, выбирая, что надеть. Вытаскиваю первую попавшуюся футболку и легкие голубые джинсы. Развязываю поясок и сбрасываю с себя халат.
- Подожди, - вдруг попросил Том. Поворачиваюсь лицом к нему и вопросительно вскидываю брови. – Не одевайся пока, - встает с постели и подходит ко мне.
Невольно вздрагиваю, когда его холодные пальцы касаются моего плеча. Слежу за его ладонью, медленно сползающей вниз по моей руке. Том немного отступает назад, взглядом окидывая мое обнаженное тело. Отходит еще чуть назад и садится обратно на кровать. Нерешительно делаю шаг вперед, наблюдая за реакцией брата. Тот едва заметно улыбается, а взгляд его буквально прикован к моим бедрам и животу. Опускаюсь на колени перед кроватью, устроившись между широко разведенных ног Тома. Смотрю на него с преданностью и обожанием.
- Хочешь, мы могли бы заняться сексом перед отъездом? – предложил я, не отрывая взгляда от его глаз. Молчит. – Ну, давай, - поднимаюсь с пола и, легонько надавив на грудь Тома, опрокидываю его на кровать, сам же забираюсь на него сверху.
Целую его лицо, шею, оттягиваю ворот футболки, покрывая легкими поцелуями его грудь. Беру одну его руку и кладу себе на бедро. Наклоняюсь и целую Тома в губы, рукой в это время расстегивая ширинку на его джинсах.
- Подожди, - хватает меня за запястье, отстраняя мою руку от своего паха. – Не нужно.
- Почему? – удивился я. Сползаю с него и сажусь на постели. – Ты разве не хочешь?
- Хочу, конечно, но мне кажется сейчас не самое подходящее время, - ответил Том, застегивая ширинку, которую я все же успел расстегнуть.
- А что тогда? – обиженно проговорил я. – Что ты предлагаешь?
- Я думаю, нужно поговорить с мамой, пока есть на это время, - серьезно сказал брат.
- Да вы что все сговорились?! – воскликнул я, вскакивая на ноги. – Нет, я ничего не собираюсь ей рассказывать! Ты еще вчера должен был понять! – поворачиваюсь спиной к нему и, вынув из шкафа боксеры, натягиваю их на себя.
- Тогда я сам это сделаю, - ледяным голосом произнес Том.
- Что? – я резко обернулся.
- Я немедленно ей все расскажу. Мы же не сможем держать от нее в тайне то, что у нас будет ребенок. А когда он родится, его ты тоже собираешься спрятать где-нибудь?! – я почувствовал, как к голове стала приливать кровь. Слова Тома сильно разозлили меня. – Ну, Билл, ты сам подумай, - уже чуть мягче сказал он.
- Поступай, как знаешь, - ответил я.
Отворачиваюсь, сделав вид, что роюсь в шкафу. Слышу, как брат встает с постели и выходит из комнаты. Он не посмеет это сделать. Я не позволю ему. Не позволю.

POV Тома

Я не понимаю Билла. Перестал понимать. Сначала он говорит одно, а потом поступает совсем по другому. Он чересчур поспешен в своих решениях, даже не задумываясь о последствиях. Я ведь говорил ему, что так будет, но он все равно артачится. Мне нравится эта его упертость, но сейчас он ведет себя как капризный ребенок. Мы просто обязаны рассказать обо всем маме. Хотя не думаю, что она обрадуется, узнав, что станет бабушкой и что ребенок у нас с Биллом будет общий. Но теперь уже поздно что-то менять, да и невозможно уже. Потому, я и решился на этот разговор сейчас. Я уже почти дошел до лестницы, как вдруг услышал какой-то шум. Поворачиваю голову в бок, мои глаза в ужасе распахиваются. Билл, налетев как ураган, опрокинул меня на пол, сам же распластался на мне.
- Ты ничего не скажешь, слышишь?! – берет меня за ворот футболки. Наклоняется так, что наши носы соприкасаются друг с другом. Брат смотрит на меня со злостью. – Ты ничего ей не скажешь, ты понял меня, Том?! – прошипел он, глядя на меня обезумевшим взглядом.
- Что он не скажет? – послышалось откуда-то сверху.
Билл сползает с меня и вскакивает на ноги. Приподнимаюсь с пола и оборачиваюсь назад. Позади меня стоит Гордон, видимо только что вышедший из спальни. Удивительную же картину ему довелось лицезреть: мы с Биллом лежим на полу, причем брат в одних только трусах, да еще и держит меня за шкирку. Я, наконец, поднимаюсь на ноги, встав подальше от Билла и подозрительно на него поглядывая, затем снова перевожу взгляд на Гордона.
- Что он не скажет? – снова повторил отчим, глядя то на меня, то на брата.
- Ничего, - отрезал Билл и, развернувшись, уже собрался уйти, но я схватил его за руку, удержав на месте.
- Мы должны рассказать, Билл, - почти умоляюще смотрю ему в глаза. – Пожалуйста, Билл, так будет лучше, - шепотом добавил я.
- В чем дело, парни? – вмешался Гордон. – Мне вы можете рассказать все. Честное слово, я все пойму и, если понадобится, буду хранить все в тайне.
- Билл, - притягиваю брата за руку, убираю прядь волос с его лица и заглядываю в глаза.
Билл хмурится, и все время отводит взгляд, задумчиво кусает губы. Гордон подошел ближе и положил руку на плечо Билла, будто в знак поддержки. Как это все глупо. Мы с Гордоном стоим здесь и почти что уговариваем Билла как надувшегося ребенка, который отказывается говорить из-за того, что ему не купили игрушку.
- Где мама? – тихо спросил брат, все же подняв на нас с отчимом глаза.
- В ванной, - ответил Гордон. – Хочешь, пойдем в нашу комнату, там мне обо всем расскажете, - предложил он.
- Хорошо, - вздохнул Билл. И стоило так ломаться?!
Мы все направились в комнату отчима, причем брат так и не удосужился накинуть на себя что-нибудь из одежды.
- Присаживайтесь, - Гордон указывает рукой на свою кровать, сам же садится в кресло. – Ну, я вас слушаю.
- Понимаешь, - незамедлительно начал я, - мы с Биллом решили, что хотим завести ребенка. Ну, ты понимаешь, нашего общего…
- Так, стоп! – перебил меня Гордон. – Я не понял, это шутка такая?
- Я же говорил, не нужно никому ничего рассказывать! – вмешался Билл.
- Нет, подожди, выслушай! – снова заговорил я. – Видишь этот шрам? – тычу пальцем в живот брата.
- Том, заткнись и перестань меня тыкать…
- Нет, Билл, это ты заткнись! – не выдержал я. – Гордон, это правда, Биллу сделали операцию. У нас будет ребенок, но Билл не хочет ничего говорить матери! Это правда, Гордон, завтра у нас первое обследование…
- Каулитцы, вы сумасшедшие, - отчим покачал головой. – Если это правда…
- Сейчас я все тебе расскажу. И ты Билл, пожалуйста, не перебивай, - я серьезно посмотрел на брата. Тот надулся и многозначительно помалкивал. – В общем, все началось с того, что… - я начал рассказывать.
За время моего повествования лицо Гордона менялось то на резко удивленное, то на глубоко задумчивое. Поначалу он смотрел на меня как на сумасшедшего, но потом даже стал понимающе кивать головой.
- Да, я слышал об этом методе, - проговорил Гордон, когда я закончил. – Но я честно сказать в шоке…
- И только попробуй рассказать что-нибудь маме! – наконец подал голос Билл.
- Нет, Том прав, - я слегка улыбнулся. Рад, что Гордон на моей стороне. – Но я не собираюсь что-либо предпринимать. Вы сами должны это сделать.
- Я не уверен, что она перенесет такую новость, - тихо произнес брат, опуская глаза.
- О чем ты? Мы должны попробовать! – подбадривающе хлопаю его по плечу.
- Я не знаю, Том, - тяжело вздыхает. – Это даже не страх, это что-то другое… Просто я не уверен, что она позволит оставить нам ребенка.
- Да брось! Конечно же позволит! Иди, одевайся, я подожду внизу, - встаем с кровати и выходим из комнаты. – Горд, ты идешь? – остановившись уже у двери, спрашиваю я.
- Нет, идите, а мне надо немного подумать.

Несколькими минутами позже…
- Господи! Господи! Как же так?! Господи!
- Билл, прекрати орать! Лучше принеси воды, - взволнованно прокричал я.
Брат убегает на кухню, а я в это время перетаскиваю маму на диван. После всего, что мы ей рассказали, она почти сразу же потеряла сознание. У Билла началась истерика, я и сам чуть не сошел с ума, когда она свалилась на пол. Брат возвращается со стаканов воды и, смочив пальцы, брызгает водой на лицо мамы.
- Не помогает! Она не приходит в себя! Что нам теперь делать, Том?! – в панике кричит Билл.
- Успокойся. Я сейчас позову Гордона, а ты пока вызови скорую.

Глава 24
POV Билла

Сидим все втроем в приемном покое возле палаты мамы. Меня всего колотит, а от переживаний жутко разболелась голова. Сам того не замечая, начинаю качаться взад-вперед на стуле. Когда же придет доктор?!
- Билл, - голос брата как будто доносится откуда-то издалека. – Прекрати немедленно, иначе сейчас доведешь себя…
- Том, маме плохо, а ты хочешь, чтобы я успокоился! – вскакиваю со стула. – Я говорил тебе, не нужно было рассказывать! Что мы наделали, Том?! – расхаживаю из стороны в сторону, нервно закусывая костяшки пальцев.
- Билл, - Гордон притягивает меня к себе за рукав футболки. – Билл, послушай, - берет меня за руку, - все будет хорошо, все обойдется, ты ни в чем не виноват. Иди сюда, - обнимает меня, похлопывая ладонью по спине.
Я обнял отчима в ответ, уткнувшись носом в его плечо. Том так и остался сидеть, нервно ковыряя носком кроссовка пол и даже не глядя на меня. Мне почему-то стало обидно. Это он заставил меня все рассказать маме, чем мы ее окончательно довели, а сейчас он даже не смотрит на меня. Во мне смешалось все: обида и злость на брата, страх за здоровье матери, страх перед обследованием. И я заплакал.
- Вы родственники Фрау Каулитц? – послышалось из-за спины, и я резко обернулся, выпутавшись из объятий Гордона
- Да, - кивнул я, спешно стерев выступившие слезы. – Как она?
- У нее инфаркт, сейчас она без сознания, но вскоре должна придти в себя. Мы вкололи ей лекарство, - сказал доктор, внимательно оглядев нас всех поочередно. – Не знаете, что могло послужить причиной инфаркта?
Я покосился на Тома, но он молчал ровно, как и я. Мне стало жутко неприятно, но не из-за того, что стыдно было сознаваться. Неприятно из-за того, что мы и есть та причина, по которой мама оказалась в больнице.
- Нет, - вдруг сказал Гордон. Я недоуменно посмотрел на него. – Нам можно пройти в палату?
- Я бы с радостью вам позволил, но по всему этажу объявлен карантин, и дальше приемного покоя посетителей нельзя пропускать, - доктор как-то недоверчиво взглянул на Гордона. – Я сообщу вам, когда Фрау Каулитц придет в себя. А теперь извините, меня ждет работа, - попрощавшись, доктор поспешно удалился.
- Ну, и что нам теперь делать? – буркнул Том.
- Молодцы! – раздраженно воскликнул Гордон. – Вы этого добивались?!
- Ты же сам сказал, чтобы мы все рассказали! – возмущенно сказал брат.
- Блядь, я думал вы шутите! Вы и впрямь сумасшедшие! Этот вздор с вашим педерастичным ребенком, я и представить не мог, что вы говорите правду! Идиоты, олухи! – орал на все фойе Гордон.
- Он не педерастичный! – закричал я. – Не смей так говорить о моем ребенке! Сука, ненавижу тебя! – слезы нахлынули с новой силой. – Мы к тебе с чистой душой, все тебе выложили! А ты… Ты сволочь последняя! – я разрыдался, буквально рухнув на стул и спрятав лицо в ладонях.
- Спасибо, Горд, - холодно сказал Том. – Спасибо, - повторил он и, придвинувшись ближе ко мне, крепко сжал меня в объятьях.
В кармане завибрировал мобильник. Сейчас мог звонить только Йост, но мне было все равно. Пусть хоть сам президент Германии звонил, я все равно не ответил бы. Вскоре телефон перестал вибрировать, только теперь уже звонил мобильник Тома.
- Подожди меня, я сейчас, - сказав это, брат встал и отошел подальше в сторону.
- Билл, ну прекрати, - я почувствовал руку отчима на своем плече.
- Отвали, не трогай! – я дернулся, сбрасывая его руку. – Ненавижу тебя, слышишь?! – я заплакал еще горче. – Чертов ублюдок!
Не знаю, сколько я так сидел, выплакивая глаза, но через несколько минут я все же затих…и закурил. Гордон попытался что-то сказать, но я заткнул его одним своим свирепым взглядом. Плевать, что я нахожусь в фойе больницы, мне просто необходимо успокоиться.
- Господи, Билл, выброси это! – подоспел брат и буквально выбил сигарету у меня из рук, затушив о стену. – Дэвид звонил, через пять минут он будет здесь.
- Я никуда не поеду, пока не увижу маму! – психанул я. – Пусть он катится ко всем чертям вместе со своим концертом!
- Билл, мы должны… А как же обследование? - я хотел возразить, но после последних слов брата желание резко отпало. – Ну, пойдем на улицу. Там и покуришь, - берет меня за руку и тянет за собой. – Мы обязательно навестим маму, как только сможем.
- Нет, Том, я не могу, - я резко притормозил. – Как мы ее оставим?
- Гордон справится один, а мы проведаем их, когда выпадет выходной, я уже обо всем договорился с Дэвидом, - очень не хотелось сейчас уезжать и оставлять маму в таком состоянии, но я все же согласился.
Выходим на крыльцо, и я тут же закуриваю. Руки страшно трясутся, а в голове такая бессмыслица. Затягиваюсь посильнее, отчего голова начинает болеть еще сильнее, да еще и подташнивать начинает. После второй сигареты мне стало еще хуже, но к тому времени уже подъехал Йост. Я буквально свалился на заднее сидение, как только оказался в машине. Том сел спереди.
- Мы сейчас едем в аэропорт, ваши вещи заберет Ханс, - сказал Йост, заводя мотор. – На репетицию времени не хватает, концерт уже завтра вечером.
Дэвид еще много говорил, но я его больше не слушал. Закрываю глаза, наблюдая многочисленные «вертолеты». Кажется, что вот-вот меня стошнит. Слышу, как кто-то зовет меня, и нехотя открываю глаза.
- Ты слышал, что я сказал?! – похоже, Дэйв чем-то сильно разозлен. – Начинай распеваться прямо сейчас!
- А? – отозвался я.
- Я понимаю, то, что случилось с вашей мамой просто ужасно, но как я уже сказал, на репетицию времени не хватает, - Йост говорил так громко, что в голове неприятно зазвенело. – Так что начинай распеваться!
- Ты в своем уме? – возмутился я.
- Я сказал, Билл, распевайся! – чего он так разорался и почему Том молчит?!
- Я не буду… Том, скажи ему, - брать лишь тяжело вздохнул, сочувственно посмотрев на меня в зеркало заднего вида.
- Давай-давай, - настаивал Йост. – Мне не нужно, чтобы ты лажал на концерте! На репетицию отведено два часа, но сейчас в Гамбурге пробки, а еще номера в отеле снять нужно.
- В жизни не слышал ничего бредовее! Ладно, я начну…
- Ваша с Томом затея с ребенком куда более бредовая! – проворчал Дэвид.
- Ах, так! Дэ-эвид Йост – вонючий старый приду-урок, - начал петь я.
- Ты скоро доиграешься, Каулитц! – на удивление спокойно сказал Про. Я продолжил петь, только теперь уже слова песни.

POV Тома

Всю дорогу до аэропорта я медленно сходил с ума. Голова раскалывалась от бессчетного количества мыслей и от пения Билла. Должен сказать, фальшивил он конкретно. Сейчас меня как никогда раздражал его голос, и мне безумно хотелось выпрыгнуть в окно возле ближайшего светофора или хотя бы заткнуть чем-нибудь уши, но из уважения к брату я не стал этого делать. Благо, что в самолете он уже петь не мог. Я был несказанно рад, увидев Георга с Густавом. Честно говоря, я даже соскучился по ним за эту неделю. Парни сидели справа от меня, Билл сидел с левой стороны и о чем-то трепался с Йостом, как всегда спорил по какому-то поводу. Почти сразу после взлета, брат отрубился, а мне почему-то стало скучно. Я вставил в уши наушники от плеера, не желая больше слушать болтовню Георга, и стал разглядывать Билла. Он спал, сползши вниз по спинке кресла, беззвучно шевеля губами. Такой красивый. Я резко перевел взгляд на Дэвида, сидевшего слева от Билла. Йост тоже на него смотрел, не отрываясь, смотрел. С какой-то непривычной нежностью, возможно даже с любовью. Я чертыхнулся про себя. О чем я думаю? Оставшуюся часть полета я дремал, ерзая на неудобном сидении. Когда самолет, наконец, приземлился, я стал тормошить брата, пытаясь пробудить ото сна.
- А? Что? – сонно пробормотал Билл.
- Прилетели, - улыбнулся я, помогая брату подняться на ноги.
- Том, а где Фрау Шванне? – вдруг спросил он. – Я думал она полетит с нами.
- Может, она вылетела другим рейсом, - предположил я – Пойдем.
Йост был прав, когда сказал, что в Гамбурге большие пробки. Мы около полутора часа стояли на первом же перекрестке. Билл и Дэвид все это время стояли возле машины, курили и о чем-то мило разговаривали. Ворковали так, что я на мгновение почувствовал ревность. Голубки, бля! И чего это Билл с ним так любезничает?! Дальше дело было хуже. Вторая пробка образовалась в центре, недалеко от гостиницы. Пришлось добираться пешком, что заняло еще полчаса. Все бы ничего, вот только пришлось тащить на себе сумки с вещами. До отеля мы добрались уже никакие. Получив ключ от номера, мы с братом тут же туда направились. Войдя внутрь, мы оба в изнеможении рухнули на кровать.
- И о чем же вы с Йостом так мило беседовали? – с нотками ревности спросил я.
- Да ни о чем, - отмахнулся Билл. – Так, о своем.
- О каком еще «своем»? – искренне удивился я. Что общего у них может быть с Йостом? Кроме деловых отношений конечно.
- Так, все, я – в душ и спать, - пропустив мои слова мимо ушей, сказал Билл. – Сил нет просто, - с этими словами брат скрылся за дверью ванной.
Я поднялся с постели и снял с себя футболку. Надо бы тоже принять душ. Не долго думая, я направился в ванную. Брат стоял под душем, чуть откинув голову назад и подставляя лицо теплым струям воды. Довольно привлекательная картинка. Я стянул с себя джинсы вместе с трусами, оставив их на полу. Незаметно, насколько это было возможно, захожу в душевую кабинку. Обнимаю Билла за талию, прижимая к себе. Брат поначалу дернулся, потом расслабился в моих руках, положив голову мне на плечо.
- Билл, зачем ты меня так мучаешь? – тихо спросил я, уткнувшись носом ему в шею.
- О чем ты? – он резко обернулся, оказавшись лицом ко мне.
- Ну… - я немного замялся. Он всю неделю доводил меня, заставляя испытывать чувство вины. Более того, обвинил меня, когда маму положили в больницу. – Просто… - не могу оторвать от него глаз. Сейчас он такой уставший, расслабленный, весь мокрый. Смотрит на меня такими невинными глазками, заставляя верить в то, что он на самом деле не понимает о чем я. – Да так, пустяки, - улыбнулся я. Не могу на него злиться. Никогда.
- Знаешь, я очень переживаю за маму, - вздыхает, прислоняясь к стенке кабинки, - но она ведь поправится, я уверен.
- Конечно, поправится, - согласился я. – И давай ты перестанешь о ней думать хотя бы на этот вечер.
- А что такого особенного в этом вечере? – стрельнул глазками Билл.
- Ну, я мог бы как-нибудь загладить свою вину перед тобой, - отрешенно сказал я, скользя ладонью по плечу брата.
- Даже не знаю, Том. Я так устал, - наиграно вздыхает.
- А тебе ничего и не нужно делать… - усмехнулся я, закрывая кран в душе.
Практически вываливаемся из ванной, целуя друг друга. Мои руки безвольно блуждают по телу Билла. Падаем на кровать, не разрывая поцелуя. Ложусь на брата сверху, целую его влажную после душа шею, затем грудь. Билл извивается подо мной, оплетая мою шею руками, нетерпеливо постанывает. Требует. Напоследок поцеловав его в самый низ живота, снова приникаю к его губам. Чувствую, как мой член увеличивается в размерах, истекая смазкой. Билл что-то бессвязно шепчет, иногда хихикает, откидывая голову назад. Обвивает мои бедра ногами. Брат уже тоже не на шутку завелся. Но я не спешу. Снова и снова целую его губы, затем раскрасневшиеся щеки, глаза, брови. Целую Билла в висок, затем облизываю ухо, прикусываю мочку.
-То-ом, пожа-алуйста, - едва не задыхаясь, стонет он.
В очередной раз накрываю его губы поцелуем, руками в это время раздвинув его ноги. Провожу рукой по его промежности, глажу дырочку, чуть проникая в нее средним пальцем. Господи, какой он горячий. Я неторопливо растягивал Билла, наслаждаясь его стонами и вздохами. Когда желание стало совсем уже нестерпимым, я закинул его ноги к себе на плечи и резко вошел. По всему телу будто прошел электрический разряд и сфокусировался в одной точке. Эта точка, как ни странно, была у меня между ног. Билл протяжно застонал, выгибая спину и вцепляясь ногтями мне в плечи. Я, закусив губу, стал медленно покачивать бедрами, то проникая в тело брата как можно глубже, то почти полностью вынимая член. Сегодня мне хотелось делать это очень медленно. Размеренные глубокие толчки, капельки воды и пота на наших телах, тягучие стоны Билла и мои хриплые вздохи. И бесконечное наслаждение.
- Тебе нравится? – шепотом спросил я, наклонившись к самому лицу Билла. – Нравится, когда я делаю это медленно?
- Мм… - промычал брат, закатывая глаза. Мне и этого было достаточно, чтобы понять, что ему нравится.
Я на секунду остановился, раздвинув ноги Билла еще шире и устраиваясь между ними. Брат подтянул коленки ближе к груди, чтобы я мог входить в него еще глубже и свободнее. Все «посторонние» мысли исчезли из головы. Будто у меня на плечах был дуршлаг, через который «отсеялось» все ненужно. Сейчас я мог думать только о брате, о его жарком теле и о глубоких толчках внутри него. Медленно, растягивая удовольствие, я двигался, утопая в эти сладких ощущениях.
- То-ом, - в очередной раз простонал Билл. – Быстрее… Быстрее-е-е… - срываясь на шепот.
Я и сам уже не в силах сдерживаться – двигаю бедрами резче и чаще чем прежде. Быстрее, еще быстрее. Дышать становится все труднее, перед глазами все начинает плыть. Откидываю голову назад, наваливаюсь всем телом на брата. Еще несколько отрывистых толчков – и я со стоном кончаю. Падаю на грудь Билла, пытаясь отдышаться, но нужно, чтобы и он тоже кончил. Просовываю руку между нашими телами, нащупывая член Билла, сжимаю его в руке, начиная водить вверх-вниз. Приподнимаюсь на локте, чтобы было удобнее дрочить брату, ускоряю движения рукой, заставляя Билла извиваться на постели и кусать губы. Наконец и он кончает, выдавив из себя последний вымученный стон. Падаю на постель сбоку от Билла, жадно хватаю ртом воздух. Все, я умер.
- Да-а-а… - блаженно выдыхает брат, откидываясь на подушку. – Я тюбл-лю-ю тебя, Том Каулитц! – истерично ржет.
- И я тебя, детка, - прохрипел я. – Давай спать? Я так устал…
- Э-эй, подожди, не «уходи» так быстро! – дергает меня за плечо. – Слушай, надо поставить будильник, нам нужно рано утром съездить в клинику на обследование, я с Дэвидом обо всем договорился. Потом поедем в студию.
- А меня ты не мог просветить чуть раньше? – слегка обижено проговорил я. – Ладно, ставь свой будильник и давай спать.