POV Tom
Мне показалось, что сердце замерло, и с грохотом, подобным снежной лавине, грохнуло вниз.… Я перевел на Джорджию изумленный взгляд и наткнулся на ее умиротворенное бледное лицо с закрытыми глазами. Она лежала совершенно спокойно, не двигая ни одной мышцей лица, и о том, что она все еще живая свидетельствовало только медленно движение тонкого больничного одеяла.
Я понял, что назад пути нет, кинул печальный взгляд на ярко-алое умирающее солнце за окном, которое яркой вспышкой убило мои последние надежды в счастливую жизнь, и начал свой длинный рассказ…
….Через пол часа я закончил говорить и глубоко вздохнул. Джорджия за все время моего рассказа не проронила не слова. Только изредка, когда я рассказывал про Билла, она поднимала на меня изумленные, но какие-то, нет, не пустые, а опустошенные глаза…и каждый раз от ее взгляда меня пробирал холод. Вот и сейчас она молча лежит на белых простынях. Я взял ее за руку. Она оказалась просто ледяной. Джо никак не прореагировала на мое прикосновение, а так и осталась лежать, очевидно, углубившись в свои мысли. Меня это сильно пугало. Лучше бы она разрыдалась, и кинулась на меня с кулаками, ведь я только сейчас осознал, какую ужасную ошибку я совершил, не прекратив это в самом начале.… Но время назад не вернешь, а сейчас мне остается только смотреть на ее серые губы на бледном лице, и быть молчаливым зрителем войны чувств в ее еще детской душе…
…До боли в суставах сжимаю руль, делаю музыку на всю громкость, и откидываюсь в кожаном водительском кресле. На дорогу почти не смотрю, горючие слезы ослепляют, а мысли мешают сосредоточиться. Но в душе нет ни капли страха, ничего плохого со мной случиться не может, все плохое уже случилось. Приезжаю домой и, бросив машину прямо во дворе, возле подъезда, захожу в свою холостяцкую квартиру, заваливаюсь на кожаный диван, и забываюсь беспокойным сном…
POV Georgia
Едкий сигаретный дым заполняет легкие, с губ срывается хриплый кашель, а на глаза наворачиваются слезы. «И как это Биллу может нравиться?» - с удивлением мелькает мысль, и тут же обрывается волной боли. Родное имя вызвало просто бурю чувств.… Выкидываю прям из больничного окна только что подкуренную сигарету, и задерживаю свой взгляд на звездном небе. Морозный воздух врывается в комнату, и заполняет легкие, причиняя боль не лучше сигаретного дыма.
В голове, сменяя друг друга, снова и снова всплывают образы и воспоминания, умершие мечты… возникает сильное желание посмотреть Биллу прямо в глаза. Неужели все те чувства, которые я в них видела – всего лишь плод моего больного воображения? Сердце защемило от нестерпимой боли, а тошнота от себя, от жизни, от собственной глупости подкатила к горлу, и я кинулась в большую ванную, и склонилась над раковиной. Когда все прошло, смотрю, не отрываясь на себя в большое зеркало, которое отражает мое опухшее, бледное лицо с синяками под глазами, обрамленное длинными спутанными, черными как смоль волосами. Хороша, нет слов. Криво усмехаюсь своему отражению, и открываю холодную воду, собираясь так низко и глупо расстаться с жизнью. Но выхода нет, в моем положении выбирать не приходится.
Медленно капает кровь из глубоких порезов на расслабленном запястье, холода уже не чувствую, создается впечатление, что я попала совершенно в другое измерение. Не знаю, сколько времени прошло – несколько часов или минут, ощущение времени пропало, на меня навалилось ощущение полного безразличия, я даже не пытаюсь задумываться об аморальности своего поступка. Мне просто все равно, что будет дальше. Чувствую. Что скоро я провалюсь в спасительную темноту, из которой никогда уже не выйду…
Хм, странно. А где же обещанная вся жизнь, проходящая перед глазами, где слайды лучших моментов? Где детские воспоминания?? Где это все? Почему в моей голове только пустой звон, и отсутствие мыслей?? «Ну вот, и даже это был обман….» - медленно проскальзывает мысль и исчезает в наступающей на меня непроглядной темноте, из которой выбраться просто невозможно, да я и не хочу….
POV Tom
«О господи!!! Что мне снилось?» - резко вскакиваю на неудобном диване, на котором вчера опрометчиво заснул. Затекшая шея отзывается сильной болью, но мне на нее наплевать. Сердце выстукивает бешеный ритм, а в душе все нарастающее беспокойство. Понимаю, что это глупо, но мне срочно нужно увидеть Джорджию, и я, вскочив с дивана, хватаю ключи, и выбегаю во двор, по дороге пытаясь вспомнить сон, который так меня напугал.
Врываюсь в больничную палату, но Джорджии нет, сдерживая крик ужаса, бросаюсь к настежь распахнутому окну, выглядываю наружу, но ничего не вижу, кроме черного асфальта чуть-чуть припорошенного снегом. С удивлением замечаю пачку сигарет и от этого становиться еще хуже. Вспоминаю, что в этой палате есть своя ванная комната, и бросаюсь туда. Распахиваю дверь, и от увиденного уже не могу сдержать крик ужаса, услышав который сюда сейчас сбежится вся больница. Кидаюсь к ванной, наполненной кровью, и Джорджии, еще более бледной, чем днем, с откинутой головой. Через несколько мгновений врачи уже перекладывают ее на носилки, а я лишь сжимаю ее руку, пытаясь отдать этому безжизненному телу все свое тепло, и шепчу скорее себе, чем ей: « Все будет хорошо, все будет хорошо» - хотя сам ничуть не верю в эти глупые слова, ставшие за последние дни моей неизбежной фразой…
он нееееееттттттттттттттт......................................................................
он должен быть счастлив..........