Часть третья

Поездка в столицу оказалась совсем не долгой. Вечность всегда кажется мгновением, когда тратишь ее впустую. Я пару часов разглядывала свой телефон, чтобы отважиться написать Биллу смс. Хотела сказать ему, что собираюсь посетить их завтрашнее шоу. Он был, кажется, восторжен этой новостью. С чего бы так?
Приехав в Берлин, я с Хеленой прямо с вокзала, даже не заходя домой, отправилась по магазинам. Мы накупили кучу новых дизайнерских шмоток и всякие побрякушки. Поели в кафе и купили два билета на концерт. Я думала, что денег даже не хватит – так много я давно не тратила! Хорошо, что дома не забыла разбить свою хрюшку, которую набивала евро с прошлого дня рождения. День прошел незаметно, заметной была только усталость и стоптанные ноги. Горячий душ, теплое молоко в постели, и вот уже и 14 февраля. День моего рождения. И день Святого Валентина. Этот праздник я никогда не праздновала – просто всегда была одинока.
В три часа дня я стояла у большого зеркала в ванной комнате для гостей и накладывала черные тени на веки. Прическа была уже готова, оставалось выбрать только одежду. Неожиданно заметила, как дисплей поставленного на вибросигнал мобильника засветился, и телефон загудел. Кто это? Зачем мне звонить? Все, от кого я, так или иначе, ждала поздравлений, уже прислали мне сообщения.
О боже… Билл… Звонит…
«Пожалуй, сделаю вид, что я очень занята… День рождения все-таки, у меня могут быть дела», - подумала я, и не стала отвечать ему. Все же Билл был прав тогда, я просто еще не готова к такому отчаянному шагу.
«Мда, а пойти на концерт и неожиданно встретиться с ним лицом к лицу я была готова», - парировал мне мой внутренний голос.
Просто я была безумной. Вот и ответ.
Билл перестал звонить. Стало так обидно, что я не могу услышать его веселый голос, получить поздравления…
После концерта мы с Хеленой стояли у ворот клуба и ждали выходящих ребят. Совсем привычное мне занятие – мерзнуть у дверей.
Когда Билл вышел и начал раздавать автографы, мне стало страшно… При одном внимательном взгляде на его красивое задумчивое лицо в моей груди поселилось противное давящее ощущение, схватило сердце, бившееся как бешеное, и не собиралось его отпускать. Я знала, что Хелена все равно возьмет у Билла очередной автограф, так что подходить к нему не было никакой надобности. Я отошла назад, хотела спрятаться за толпой окруживших группу фанатов и остаться незамеченной. Поняла, насколько боюсь встречи с Биллом теперь, когда он знает меня… Но уже вскоре можно было перестать бояться этого. Парни сели в ждавший их автобус и укатили прочь. Хелена прыгала и визжала, так походя на всех остальных малолеток, что вились вокруг Билла и парней, что мне стало противно. А она, напротив, совсем не понимала, почему я остаюсь внешне столь спокойной. О, как она ошибалась. Знала бы она, что творится у меня в душе, пожалела бы о сказанном. А когда я получила еще одно сообщение за сегодняшний день, у меня внутри вообще все стало переворачиваться.
«Не знаю, почему ты даже не подошла ко мне за автографом, но не обижаюсь. Мы едем в Matrix. И, думаю, тебе тоже стоит отпраздновать день рождения там. Билл».
Хелена совсем не стеснялась заглянуть мне через плечо и прочитать это личное сообщение. Ничего не спросила, что за Билл мне написал. Не странно. И так понятно. Странно только то, что она совсем ничего не спросила, как это вообще возможно – переписываться с Биллом Каулитцем. Не ее ума дело. Ее больше интересовало то, что сейчас мы тоже едем в один из лучших клубов столицы. И неважно, что я упиралась руками и ногами, когда она тащила меня к такси.
Я никогда не была в подобных заведениях. Не то, что слишком пафосных и модных. Я вообще никогда не была в ночных клубах. Все мое веселье всегда проходило на стадионах и в клубах, где Tokio Hotel организовывали свое live-шоу. Я не знала, как себя вести, когда прошла фейс-контроль и переступила порог этого дорогого найт-клаба. Все же такие места не созданы для людей вроде меня. Моментально ощутила сильный бит электронной музыки, это я могла понять точно. Она отражалась от всего в помещении, от нее вибрировал пол, и я чувствовала ее всем телом, сжимаясь от толчков в грудь. Глаза рябило от мелькающего света, и, оставаясь почти слепой, я должна была долго привыкать к душной тяжести воздуха, пропитанного сигаретным дымом. Хелена тянула меня за руку к бару, усадила за стойку и заказала коктейли. Приторно сладкие алкогольные. Первый раз в жизни на моих губах был подобный вкус. Первый раз в моих венах кровь смешивалась не только с адреналином. Уже через несколько минут, допивая второй коктейль, я испытывала легкое головокружение и приятное жжение и теплоту внутри. Я сидела на стуле и оглядывалась по сторонам. Не найдя Хелену, которая была в клубе как рыба в воде, я почувствовала себя беспомощной. Совсем одинокой в свой праздник. Решила найти ее. А ей, похоже, не было до меня никакого дела. Пробиваясь сквозь танцующие фигуры на танцполе, я проходила вглубь зала. Синий неоновый, красно-оранжевый, белесый и ультрамариновый свет везде оставался приглушенным и постоянно мигающим. Но я могла видеть, что слева и справа от танцпола за ограждениями стояли столики, окруженные уютными диванчиками. VIP-зона. Туда я идти не решилась и повернула назад, ища уже привыкшими к клубным сумеркам глазами Хелену, но так ее и не нашла. Зато увидела кое-что, что меня не на шутку удивило. Мелкая дрожь прошла по телу спустя какое-то время – видимо, алкоголь затормаживал реакцию, что было не очень приятно. Я отошла в угол и наблюдала, как Георг и Том, судя по всему, уже изрядно выпившие, отплясывали в самом центре зала, обнимая то одну, то другую подлетавшую к ним девушку. Мои руки уже тряслись так, как будто у меня болезнь Паркинсона, и я сжимала их в кулаки, чтобы немного успокоиться, продолжая наблюдать за ребятами. Том обхватил танцующую блондинку за талию и повел за столик, скрывшись за ограждением. Не понимала, что я чувствовала. Страх, беспокойство, негодование, потерянность или даже ожидание? Просто сердце упало в пятки, живот урчал, ведь он совсем не привык к таким напиткам. Начинало тошнить. От волнения. Где здесь уборная?
Выхожу из зала в довольно узкий пустой и темный коридор и ищу подходящую дверь. Пройдя несколько шагов, резко вздрагиваю, ощутив прикосновение к своей руке. Крепкое сжатие ладони, и вот меня тянут куда-то вперед. Хелена? Нет, аромат ее духов совсем не такой. Этот слишком свежий и… мужской? Поворачиваю голову по направлению шагов. Боже… Как он узнал???
Билл ведет меня к закрытой двери, сильно сжимая мою ладонь и приближая к себе. Думаю, что умираю. Думаю, что уже умерла, и это просто остатки разума рисуют красочно-темные картинки в моем воспаленном воображении. Чувствую его запах, чувствую его слишком близко к себе. Он пахнет лаком для волос, свежим одеколоном и клубным весельем. Билл открывает дверь, собой толкая меня внутрь, и мы почти вваливаемся в маленькую комнату. В чилл-ауте для глаз нет никаких изменений – я по-прежнему почти ничего не различаю в темноте. Зато чувствую, как его глаза скользят по моему лицу. Он, такой высокий и идеальный, стоит рядом со мной, отпустив мои руки и положив свои мне на талию. Отвечаю ему внимательным, но пока еще затуманенным взглядом. Боюсь сделать что-либо еще. Боюсь не понять его сейчас. Он наклоняется надо мной, закрывая глаза и приближая свои губы к моим. Его ладонь вдруг скользит по моей щеке, и я чувствую вкус его сладких губ. Вкус сладкого мартини, смешанный с легким ароматом дорогих сигарет. Билл приближается ко мне вплотную. Всем телом. Таким худым и твердым. Понимаю, что мои руки касаются его поясницы, кончики пальцев дотрагиваются до выступающих позвонков под футболкой. Пугаюсь этих неловких прикосновений и тут же оттягиваю руки к себе, еще более неудачно затронув его живот. Чувствую, как сейчас упаду. Он крепче прижимает меня левой рукой и разрывает поцелуй. Смотрит в глаза. Легкое движение губ – хочет мне что-то сказать. Я тут же соображаю и робко дотрагиваюсь кончиками пальцев до его влажных губ, слегка мотнув головой. Тсс. Пожалуйста, молчи… Он продолжает смотреть в глаза, целуя мои пальцы, которые я так и не отдернула. Еще более несмело поднимаю к нему свое лицо и, жмурясь от накрывших меня эмоций, касаюсь его рта губами. Он только успевает выдохнуть… Дышит напряженно и отрывисто, обвивая свои руки вокруг моей талии. Знаю, что чувствует мою сильную дрожь. Поднимаю руки к его лицу, провожу по шее, зарываясь пальцами в мягкие волосы с вплетенными в них белыми дред-локами. Боюсь испортить ему прическу и обвиваю шею. Ощущаю поцелуи в области своей шеи, неровное дыхание в ухо… Неужели он что-то шепчет? Чуть отдаляюсь, поворачивая его лицо к себе за подбородок, и вопрошающе смотрю в глаза.
- Почему ты не брала трубку днем? – читаю по губам. Снова страх неправильно понять его. Целую его уже с большей уверенностью, ничего не отвечая…
Он опять обнимает меня и ведет вглубь комнаты. Натыкаюсь бедром на подлокотник дивана… Алкоголь улетучивается из крови, как только ладони Билла пробираются под мою майку. Слегка отталкиваю его, так как не могу отойти сама. Но он приближается обратно. В глазах странный блеск и упрямое упорство. Руки нескромно блуждают по моей спине, задирая топ все выше. Я хватаюсь за его ладони, сжимая их и отодвигая от себя, а он, не обращая внимания на мои попытки остановиться, наваливается на меня, почти роняя на диван. Умираю. Нежно целует меня. Грубости больше нет. Он сверху. Смотрит в глаза. И снова я замечаю, что с губ вот-вот сорвется фраза. Пытаюсь поцелуем попросить его замолчать, но он успевает что-то сказать. Приходится оторваться от его губ и умоляющим взглядом заставить повторить.
- Не бойся, если ты не хочешь, мы не будем торопиться…
Замечаю, что все еще дрожу как осиновый листок. Стараюсь успокоиться, но как можно быть спокойной, лежа рядом с Биллом, который так страстно тебя целует?
Снова словесное дыхание на шее. Билл, я тебя не слышу………
Снова мой умоляющий взгляд, чтение по губам…
- Ты не хочешь?
Глаза такие, как будто он тоже умоляет меня. Умоляет сказать «не хочу».
Спрашиваю себя, хочу ли я… Хочу. А еще боюсь и не стану этого делать. Смотрю в его глаза. Хочет, но сделать что-то тоже боится. Милый мой…
- Скажи мне… - просит, почти мучаясь от желания. Прижимается ко мне всем телом. Как же он напряжен…
Выдыхаю в губы и мотаю головой, уперевшись ладонями в его грудь. Делаю попытку встать. Не отпускает меня, не дает подняться. Боюсь, что он начнет требовать объяснений моего ухода. Боюсь не понять его. Боюсь, что не смогу выкрутиться. Боюсь расплакаться. Даю почувствовать ему мое волнение в руках и снова пытаюсь присесть.
- Не уходи, - целует в щеку.
Обхватываю его лицо ладонями.
- Не молчи… Скажи, что не уйдешь…
Сказать? Нет, Билл, не скажу… Я ничего тебе не скажу… Я не хочу уходить, но не могу оставаться…
- Лина, скажи мне… - отстраняется на расстояние, на котором я едва ощущаю его дыхание, и смотрит в глаза. – Скажи мне, скажи это…
Обнимает за плечи, смотрит в глаза. Ищет ответ. Молчу.
- Ну же, не молчи, пожалуйста… Скажи что-нибудь…
Прижимает к себе так сильно, что я не могу дышать. И не могу оттолкнуть его от себя. Продолжает мне что-то шептать, что я уже не могу прочесть с его губ. Его дыхание такое напряженное, что я понимаю, что говорит он сейчас какую-то длинную фразу. Руками на его груди чувствую, что говорит в голос. Издает протяжный стон, поглаживая мое плечо и прикасаясь губами к щеке. Хочется плакать. Он что-то настойчиво требует от меня. Наконец, мне удается отодвинуться от него и снова увидеть лицо.
- Лина, почему ты молчишь? Ты еще ни слова не сказала… Я делаю что-то не так? Ты должна остаться… Поговори со мной, я так этого ждал…
Слезы закипают на моих глазах. Дотрагиваюсь пальцами до его губ, умоляя замолчать, но он продолжает мне что-то говорить. «Ты должна поговорить со мной, не должна уходить… Останься тут, останься со мной, скажи что-нибудь!»
Я, что есть сил, толкаю его назад и чувствую, как в тот же миг из моей груди вырывается отчаянное хриплое «нет». Не слышу себя, и меня ужасает, каким мой голос может быть отвратительным. Билл смотрит на меня ничего не понимающими глазами и немного разжимает ладони. Я ловлю момент и выскальзываю из его объятий, спрыгиваю с дивана и бегу к двери. Не знаю, как она открывается. Дергаю за ручку, но она не поддается. А Билл уже стоит сзади и, положив ладони на мой живот, разворачивает к себе. В отчаянном взгляде один большой вопрос.
- Лина, почему ты уходишь? Скажи мне! – обнимает меня так крепко, будто никогда уже не отпустит.
По моим щекам текут слезы, дыхание прерывается. Я отталкиваю Билла, но он не отходит. Спиной упираюсь в дверь и чувствую, что громко рыдаю. Он непонимающе гладит меня по плечам, пытаясь успокоить, а я плачу еще сильнее. Не знаю, зачем так отчаянно рыдаю, но не могу стихнуть. Видно, что он сам испугался моей странной реакции на его объятия. Чуть отстраняется от меня, чтобы поцеловать, и я решаюсь на еще одно, уже не такое хриплое, но еще более отчаянное «нет». Быстро отворачиваюсь от него и, наконец, выбегаю из комнаты.

В телефоне 2 непринятых вызова, в ICQ – сообщение от него. Чувствую, как кружится голова. В теплой комнате сестры мне стало совсем плохо. Оказалось, что выпила я действительно много для первого раза. Живот сводило, руки дрожали, перед глазами все плыло. Спасала только минералка и холодное полотенце на лбу. Неизвестно, что было бы, если бы Хелена не нашла меня, плачущую в клубной уборной, не вытащила оттуда и не отправила домой в такси.
«Лина, прости меня. Я не хотел тебя торопить… Не хотел, чтобы все получилось именно так. Просто хотел, чтобы ты осталась со мной. Через несколько дней мы будем в Гамбурге. Давай начнем все заново? P.S.: Мечтаю встретить с тобой рассвет».
Билл… Он так ничего и не понял. Он, такой милый и романтичный, хочет снова меня увидеть… Зачем я позволяю ему и себе так мучиться? Почему не дала понять, что я не тот человек, который ему нужен? Я никогда не смогу сидеть рядом с ним, прижавшись к его груди, и слушать, как красиво он поет… Не услышу его радостный смех в прихожей, не пойму его шепот в темноте… Все люди несовершенны, но я – совсем другая история.
Да, нам было безумно хорошо вместе. В интернете. Легко и весело. Но в жизни все окажется вовсе не так, как он мечтает. Мечтает встретить со мной рассвет. Как я и. Мы говорили об этом. Я тоже слишком романтична для этого жестокого мира. Люблю забыть обо всем на свете вечером и смотреть на закат, когда все суетятся, бегут домой с работы и с головой погружаются в свои дела. Говорит ли это о моей наивности? Ведь в наш сумасшедший век подобную романтическую чушь любят только те, кто не знает настоящей жизни. Те, кого она мало помотала, у кого нет житейских проблем и есть время, чтобы обращать внимание на такую ерунду, как заход солнца. Но я действительно не знала жизни. Жила в своем собственном мире, далеком от реальности. Однако я никогда не считала, что мне мало досталось от жизни. Я видела, как счастливы другие, и думала, что наш Бог, у которого и без нас полно хлопот, забыл поцеловать меня при рождении. Хотя, с другой стороны, можно считать милостью господней мою неполноценность. Я никогда не услышу насмешек сверстников, к которым я так привыкла, стоит лишь отвернуться, никогда не узнаю то, чего не хотела бы знать, стоит только отвести взгляд. Кто-то желает не слышать скандалов, не обращать внимания на крики и рыдания, а я могу просто не смотреть… Но ведь я и не смогу услышать, как кто-то тихо плачет, чтобы подойти и успокоить его… Никогда не узнаю, как стучат капли весеннего ливня в оконные стекла, как морские волны бьются о прибрежные скалы, как капает вода из крана, как гудят машины на дорогах, как свистит ветер, как поют птицы, как прекрасна музыка… Я не услышу любимые песни, голоса родных, Билла… Я не услышу ничего, кроме вечной тишины. И не услышу, как кто-то тихо скажет, что любит меня, когда я закрою глаза, а потом просто не решится повторить…
Я сидела перед компьютером и думала, что сегодняшняя ночь навсегда изменила его отношение ко мне. Я безумно боялась возможной встречи, боялась посмотреть в глаза и все объяснить. Мне хотелось верить, что мой недостаток не отпугнет его, что Билл не придаст этому значения, и мы сможем продолжить общение… Хотя бы на расстоянии… Я так привыкла к нему и так не хотела терять, что была полностью сбита с толку. Не знала его чувств и очень хотела их выяснить, несмотря на страх и неуверенность. Все же решила попробовать рассказать ему правду…
Во время нашего последнего и единственного за прошедшие дни разговора в ICQ Билл ни разу не дал мне понять, что обижен на меня. И это придало мне сил. Мы договорились о встрече.
В пятницу я приехала к их особняку на окраине Гамбурга, где он должен ждать меня. Еще из окна такси я вижу худую фигуру на пороге дома. Билл медленно подходит к воротам, не отрывая взгляда от останавливающейся машины, в которой сижу я. Он не выходит на дорогу, чтобы встретить меня – ждет, пока я подойду к ограде, и открывает дверь. Сразу входить я не стала. Смотрю в его спокойное лицо, словно приветствуя. Он молча подает мне руку, слегка улыбнувшись. Я сжимаю губы и касаюсь пальцами его ладони. Мы проходим в дом, не отпуская друг друга. Мне хочется узнать, есть ли там еще кто-то, но спросить не решаюсь. Билл помогает мне раздеться и проводит в гостиную. В большой светлой комнате пахнет цветами и радушием. На столике около дивана стоит недоеденный поздний завтрак, огромный телевизор включен на музыкальном канале. Билл разворачивается ко мне. Время поговорить. Я мысленно съеживаюсь в ожидании неизвестности. Той неизвестности, ради которой я приехала к нему.
- Может, кофе? – Билл смотрит в глаза. Его взгляд кажется светлым и добрым.
Я отрицательно качаю головой и улыбаюсь в знак благодарности. Билл улыбается в ответ.
- Ты сегодня снова не будешь говорить со мной? – нотки грусти в глазах и шаг навстречу мне.
Я опускаю лицо и вздыхаю. Пора все рассказать.
Кладу ладони на его грудь и мягко подталкиваю к дивану. Жду, пока он сядет, и устраиваюсь на полу у его коленей. Смотрю в глаза. Билл в ожидании, но ничего не говорит мне.
- Билл, разве ты так ничего и не понял? – я стараюсь произнести это как можно тише и спокойнее, но точно не уверена, получается ли это у меня.
Он наклоняет голову, чуть жмуря глаза. Молчит.
Делаю усилие над собой и говорю так четко, насколько возможно:
- Прости меня, что сразу обо всем тебе не сказала… Я боялась, что ты оттолкнешь меня. И боюсь до сих пор…
Билл снова ничего не говорит, вопросительно глядя на меня. Чувствую жгучий комок в горле и пощипывание в глазах. Отворачиваюсь и закрываю лицо руками. Ощущаю его теплые ладони на своих плечах и поднимаю лицо к нему. Он тянет меня к себе, заключая в крепкие нежные объятия.
- Я никогда не услышу тебя, Билл, как бы я ни старалась… - робко выдыхаю в его ухо. Знаю, что он меня понимает.
- Ты слышишь меня лучше, чем все остальные, Лина.
Касаюсь губами его скулы и чувствую, как горячие слезы текут по его впалым щекам, падая с опущенных ресниц. Становится так больно в груди, что я не могу дышать. Сильно прижимаюсь к нему всем телом, сдавливая ногтями кожу ладоней. Я заставила его плакать, причинила ему боль… Мне нет прощения за то, что позволила себе написать ему в тот вечер.
Билл касается моих волос, гладит по щеке и смотрит в глаза. Слезы катятся по его лицу, но он не отводит взгляда. Ласкает меня и тянется за поцелуем. Я беру себя в руки и отворачиваюсь, чтобы не касаться его губ. Ведь это неправильно. Вместо поцелуя снова крепко прижимаюсь к нему. Он хочет мне что-то сказать и отдаляется от меня, понимая, что я должна видеть его лицо, чтобы читать по губам.
- Ты боялась, что я оттолкну тебя, а сама отталкиваешь меня уже второй раз.
Мне стало так обидно от его слов. Я все еще не научилась ему доверять…
- Билл, мы совершаем ошибку… - мне уже не хватает слов, чтобы объяснить ему свои чувства, и я начинаю показывать руками, что хочу сказать. Он удивленно смотрит на мои говорящие ладони, порхающие в воздухе, потом вдруг ловит их и подносит к губам. Я замолкаю и внимательно гляжу на него.
- В чем, по-твоему, ошибка?
- В том, что я здесь, - медленно и отчетливо пытаюсь выговорить каждое слово.
- Ошибкой будет, если ты уйдешь.
Опускает мои руки, почти обездвиживая меня, и целует в губы.
Мир рушится и уходит из-под меня. Ну, и пусть уходит…
Несмело отвечаю на поцелуй, подвигаясь ближе, и доверяюсь Биллу полностью. Решаю оставить свои сомнения на несколько мгновений. Мы подумаем обо всем после… <…>

- Никогда больше не думай, что то, что мы делаем – ошибка.
Счастливые и отрешенные, мы лежим на диване в гостиной, накрывшись мягким пледом. Я осыпаю Билла легкими поцелуями, склонив голову на его груди. Он кончиками пальцев касается моего плеча и перебирает рассыпавшиеся волосы.
- Мне никогда не было так хорошо, как сейчас… И ты даже не представляешь, как это важно для меня… - целует меня в висок и сильно прижимает к себе.
- Билл, но мы не сможем быть вместе, ты же понимаешь…
Мне грустно и больно оттого, что он так легко все воспринимает. Я знаю, что не должна все усложнять, но меня беспокоит то, что подумают другие… И как ему будет тяжело, когда нам нельзя будет больше видеться…
- Кто тебе сказал, что мы не сможем быть вместе? Разве ты сама этого не хочешь?
Он садится на диване напротив меня и ждет моего ответа.
Я опускаю голову и тихо шепчу:
- Очень хочу… Но у тебя все должно быть не так.
- Откуда ты знаешь, как все должно быть??? Может быть, все именно так, как я мечтал всю жизнь???
Он встал с дивана, натянув джинсы, и подошел к окну. Я, сразу не найдя свою одежду, обернулась в плед и пошла к нему. Губами коснулась обнаженной спины, вдыхая сладкий запах его тела, и не решалась сказать что-либо. Он уловил мою нервную дрожь и повернулся.
- Если ты думаешь, что мне есть дело до мнения других, ты не права. Мне важно только то, что ты рядом. И я хочу знать, что ты не сбежишь.
Он обнял меня.
- Не грусти. Пойдем поужинаем, скоро Том придет. Не хочу, чтобы он видел нас такими.
Легкая улыбка озарила его красивое лицо, которое в ярком свете заходящего солнца казалось еще прекраснее. Я благодарно поцеловала его в щеку за то, что он всегда мог так просто меня успокоить.

Его брат вернулся, когда мы уже убирали со стола. Мы оба молчали, иногда ловя друг на друге нежные взгляды – все же разговаривать, не смотря в лицо постоянно, было для нас невозможным. Я замечала, насколько это было новым для Билла, который все время хотел что-нибудь рассказать, но тут же осекался, когда видел, что я стою спиной и не смогу понять его слов.
Том прошел в кухню, снимая по дороге свою кепку и приветственно улыбаясь Биллу. Когда его глаза остановились на моем лице, он удивленно поднял брови и очаровательно мне улыбнулся.
- Это Лина, - радостно бросил Билл. Казалось, они и без слов знали все друг о друге, так что любые пояснения сейчас были излишни.
- Привет! – воскликнул Том, махая рукой. – Надеюсь, я не очень вам помешал?
- Совсем нет, - ответил Билл. – Мы только что поужинали. Там и тебе кое-что осталось.
«Какая забота о брате», - мысленно умилялась я.
- Здорово, только я не голоден. – Том хохотнул и лукаво посмотрел на Билла. Тот ополоснул в раковине последнюю тарелку и, протянув ее мне, брызнул каплями воды в Тома. Оба рассмеялись, после чего мы все прошли в гостиную.
Я стояла у небольшого стеллажа и разглядывала многочисленные статуэтки и награды группы. Парни сидели на диване перед включенным телевизором, но я чувствовала на себе их внимательные взгляды.
- Лина, я надеюсь, твои родители не будут волноваться, если ты не вернешься домой сегодня? – Том развалился на диване и глядел в мою сторону.
Я обернулась, уловив движение, но уже не увидела того, что он спросил. Успела заметить только то, как Билл недовольно толкнул брата в плечо и озлобленно на него посмотрел. Том ответил ему неподдельно удивленным взглядом. Я заинтересованно наклонила голову вбок и подошла к ним. Билл жестом пригласил меня сесть рядом и снова повернулся к Тому, ожидавшему объяснений такого странного поведения.
- Не бойся, они не будут волноваться, - недовольно ответил Билл, но я не смогла ничего разобрать.
- Билл рассказывал, что ты из Гамбурга. Ты родилась здесь или тоже переехала? – парень с интересом смотрел на меня, пытаясь завязать разговор.
Я поняла его вопрос, но вместо ответа посмотрела на Билла. Его взгляд быстро вернулся ко мне, и я могла прочесть в его глазах едва заметное волнение и легкую ярость. Том следил за нами, как охотник за добычей, отчаянно пытаясь понять, что не так.
- Она здесь родилась, - констатировал Билл, не отводя глаз от моего лица.
Меня это увлекло, и я смущенно улыбнулась ему, мимолетно взглянув на Тома.
Тот лишь потянулся, встал с дивана и направился к веранде, бросив по пути:
- Ты так и не объяснила Биллу, почему тогда не захотела подняться на сцену? Он был так расстроен…
Я вопросительно посмотрела на Билла, прося повторить вопрос. Он быстро повторил слова Тома, после чего тот удивленно обернулся к нам:
- Она что, не понимает по-немецки?
Билл тут же резко поднялся и подбежал к брату.
Я чувствовала себя на редкость паршиво. Так трудно понимать людей мне было впервые. Они стояли у двери на веранду слишком близко друг к другу и мгновение о чем-то разговаривали. Том уставился на меня, уже почти не обращая внимания на Билла, и медленно возвращался к дивану, где продолжала сидеть я. Билл раздраженно поплелся за ним, что-то недовольно бормоча.
- И только попробуй что-нибудь съязвить, - это было все, что я смогла понять.
Том сел рядом со мной и разглядывал несколько секунд, пока с другой стороны от меня не сел Билл.
- Это что, правда? – изумленно спросил Том толи у меня, толи у брата – его глаза то и дело перебегали с моего лица на лицо Билла.
- Да, - ответил Билл одновременно со мной, отчего Том удивился еще сильнее.
- Но как вы понимаете друг друга??
Я взглянула на Билла, словно ожидая разрешения попробовать ответить самой, и произнесла:
- Я понимаю, что говорят люди, когда смотрю на них. Могу читать по губам.
Кажется, я сказала это довольно хорошо – глаза Тома округлились, надбровные дуги взметнулись вверх. Парень сидел с открытым ртом, всем своим видом показывая: «Я в шоке», отчего Билл громко захохотал.
Я тоже улыбалась, глядя на них.
- Слушай… - вдруг протянул Том, словно ему в голову ударила блестящая идея. – Может, ты научишь Билла своему языку, чтобы он мог, наконец, говорить молча???
Билл пихнул его в бок и принялся отчитывать брата за неуместное дурачество.
Было так весело наблюдать за спорящими парнями, что я тоже невольно засмеялась.