Моя логика сбивает меня с ног и разрывает на части, лишая последних сил. Смотри: я так наслаждаюсь, вкушая плоды высокого искусства, чужого искусства: изящный слог песен, яркость мелодии, фантастические повороты сюжета, буйство или гармоничность красок, игра образов… И как заправский мазохист одновременно колю себя иголками: Это Не Твоё. Всё моё восхищение, просто выплёскиваясь в хаотичных судорогах, не трансформируется во вдохновение, чтобы родить что-то новое. Что-то напоминает, не правда ли?
Так вот, это раз. Потом я вообще прикидываю, в чём моя функция-то? Никакой творческой активности, выраженной в материи, вообще. Да, я переворачиваю, припудриваю или приглаживаю (по настроению) мозги ближайшему кругу общения, но это скорей неумелое обращение с какими-то навыками, чем что-либо продуктивное. По крайней мере, насколько я могу судить из своей ракушки. Такое ощущение, что всё, что мне удаётся – это собирать опыт тут и там. Опыт-то конечно содержательный, ничего не скажу, да вот один из моих ручных червячков настаивает на том, что для хорошего человека этого маловато будет.
После всего этого я нахожу в себе скитцофриниу. Потому что то целостное духовное существо, которое я представляла собой ранее, вновь стало раздробленным ребёночком бездны, способным только на то, чтобы сосать леденец наслаждений и лепить сугубо материальные куличики.
Я сравниваю то, что было (хорошее) с тем, что есть (плохое) и обнаруживаю… Что хорошее оказывается враньём! И то, что раньше работало, на новые рельсы не встанет. Сижу вот в позе пещерного существа и думаю, что теперь.
Единственная приправа к этому безобразию – необыкновенные по насыщенности состояния, которые подбрасывает психика в периоды брожения. Но, не выливающиеся-таки в творчество, такие состояния представляются мне практически бессмысленными и безнадёжными.
Ещё меня тошнит от моего языка; от его прилизанной изощрённости, выверенных манёвров. Он такой же коматозный и сплошь искусственный, как и я.
Отбой?