Это цитата сообщения Karelia Оригинальное сообщение

Без заголовка



" Fate"

Название: "Fate"
Автор: Evelinn aka Karelia
Бета: Леония
Фендом: Katekyo Hitman Reborn
Дисклеймер: Amano Akira
Пейринг: Xanxus/Squalo
Рейтинг: R
Жанр: romance, drama
Саммари: "…Нет нужды искать то, что находится рядом с тобой"
Предупреждения: в фике присутствует грубость языка
Размер: мини
Статус: завершен.
Размещение: с моего разрешения.


Спустя секунду после того, как он нажал кнопку вызова на мобильнике, на том конце провода откликнулись:
- Уже… уже все? – в голосе ответившего явственно слышалось изумление.
- Да. Жду в условленном месте.
- Д-да, господин Суперби, - выдохнул голос в трубке.
- Что? Уже едем? – донесся звук другого голоса. - Ну нифига себе скорость…
- А чего ты хочешь от правой руки босса?
- Обсудите мою личность позже, - Сквало раздраженно щелкнул крышкой новенького сотового. - Идиоты.
Отточенным движением спрятав лезвие меча в ложном рукаве кожаного плаща, он еще раз оглядел комнату – антикварный стол, два стула с резными спинками, несчетное количество книг за тусклыми стеклами шкафа и труп у ног. Самый правильный интерьер, какой только может представить воображение Второго Императора мечей.
Самый правильный, но и самый скучный.
Нарезанного ровными кусками тела проворовавшегося ублюдка недостаточно для того, чтобы разогреть кровь акулы. Всего пара взмахов - и веселье, даже еще не успевшее толком начаться, закончилось. Скука смертная.
Голодная душа истосковалась по яркой битве - такой, чтоб только свист стоял от того, с какой силой лезвие режет воздух и чьи-то кости; чтоб в голове стучало: "Еще! Еще! Еще!", а сознание упивалось отчаянием и страхом противника, читающего в глазах бешеной акулы смертный приговор.
"Можно слетать в Японию, - думал Сквало, спускаясь по лестнице черного хода. - Шкет с катаной за это время должен был изобрести еще пару форм своего Шигуре Соэн".
Суперби усмехнулся.
"Да, Занзас взбесится. Отлично…" - сердце предупреждающе пропустило один удар, заставляя замедлить шаг и, осторожно приоткрыв рассохшуюся дверь, выглянуть наружу.
Улица, напоенная майской свежестью, встретила мечника озорным ветром, мгновенно спутавшим длинные пряди волос, и напряженными лицами полицейских, уставившихся на окна неудачливого вора со всем вниманием, на которое они только были способны.
"Полиция? - искренне удивился Сквало и едва не расхохотался. – Почти ностальгично".
Он по-кошачьи мягким, плавным движением выскользнул на улицу и, не оборачиваясь, зашагал мимо настороженных взглядов копов, прикидывая, насколько хватит у них мозгов и терпения: бросятся за ним немедленно или отпустят на пару сотен метров вперед, как будто давая ему фору.
Да кому она нужна? Можно подумать никто не знает его, второго человека в Варии, в лицо? И раздумывают они наверняка не о том, кто он такой, а стоит ли вообще к нему приближаться? Раз эта толпа придурков пялится на него, как на девку на выданье, значит, приказа задержать его не поступало. Все верно – легавые не станут вмешиваться в то, что напрямую их не касается, хотя назавтра все крупные газеты будут пестреть заголовками о чистке рядов в мафии.
Сквало вздохнул.
Определенно, сегодня здесь собрание круглых идиотов.
Тот, кто послал к дому людей для наблюдения – идиот, и сами они – идиоты.
Как сильно чешутся руки покромсать эти глупые морды в фарш и до чего же обидно, что делать этого нельзя.
В машине неподалеку ждут уже другие, может, даже большие кретины, готовые отвезти его обратно в замок, а значит, с развлечениями, которые толком и не начинались, на сегодня покончено.
Две улицы неторопливым шагом, двадцать минут быстрой езды, в душ и пожрать что-нибудь. А до душа отправиться с отчетом к долбаному боссу.
И после.
И после...
Пока он не загоняет его, как прошлой ночью.
Вчера Занзас его едва не убил. Действительно чуть не убил.
Не то чтобы силу удара не рассчитал или сделал это на полном серьезе – просто, по обыкновению, одним взмахом руки шарахнул мечника об стол, который так некстати встретил его висок угрожающе острым углом. Обычно Занзас колотил Сквало всем, что под руку попадётся: чаще всего в ход шли стаканы с виски, но случалось ему запустить и баснословно дорогой ручкой с золотым пером, и сапогами, и телефоном, и даже кейсом, в котором ровными рядами лежали долговые золотые слитки от семьи Лучанни. Он метнул бы в Суперби и любимое кресло, как в старые добрые времена, но оторвать задницу от мягкого сидения, видимо, было уже выше его сил, поэтому в ход шли близлежащие предметы вне зависимости от их размера и веса.
Вчера Сквало мог по-настоящему умереть. Он понял это, когда наконец пришел в сознание – лежа на кровати в комнате Занзаса, уже погруженной в темноту. Момент, когда он отключился, рухнув прямо под ноги боссу, пришелся на три часа пополудни, и даже беря в расчет тот факт, что темнело в Италии рано, Сквало прикинул, что пробыл в отключке не менее трех часов. Другой на его месте просто откинулся бы, но благодаря крепкому от рождения черепу мечник отделался сильной головной болью и запекшейся на виске кровью.
- Ты… меня… чуть не убил, ублюдок, - прохрипел Сквало, отыскивая глазами босса, неподвижно стоящего у окна в ожидании его пробуждения, привычно сжав в пальцах стакан со спиртным.
- В следующий раз я исправлю это досадное упущение, - спокойно, без признака самой мизерной эмоции в голосе ответил Занзас.
Слов "извини" и, не дай бог, "надо же, не рассчитал немного" в лексиконе босса не водилось от рождения, зато они успешно заменялись синонимами «пошел в жопу», «заткни свою поганую пасть», «сдохни, твою мать», «кусок мусора» и «я тебя убью, дерьмо».
Занзас ни коим образом не собирался комментировать недавно случившееся - он просто поставил стакан с недопитым виски на прикроватную тумбочку, медленно расстегнув пуговицы рубашки, швырнул ее на пол и опустился на Сквало.
- Ноги, - скомандовал он, дергая пояс брюк мечника. Единственная пуговица на них с жалобным звяканьем отлетела в сторону.
Вот и весь разговор. И было весьма неразумно рассчитывать на что-то иное, потому что даже в постели босс оставался боссом с замашками вожака собачьей стаи, для которого подавление сопротивления мечника было сродни любовной прелюдии.
Занзас в жизни бы не подумал извиниться – да и было бы за что: Сквало очередной раз растявкался совсем уж непотребным образом и получил по вконец обнаглевшей морде, благодаря чему босс даже изменил своему неписанному правилу последних лет - не бить Суперби по лицу.
Просто вот так, прижавшись обжигающе-горячими губами к разбитому виску мечника, слизывая кровь из вновь открывшейся раны и ни на секунду при этом не прекращая яростных движений внутри него, Занзас объяснил, что и в самом деле не собирался убивать Сквало.
По крайней мере, не в этот раз.
Но это не значило, что тело мечника было бы наутро свободно от болезненных ощущений, так что, прошипев Занзасу: "Ты меня заебал!", еще не проснувшийся толком Сквало, путаясь в одеяле и собственных волосах, не соврал ни на йоту…
- Дай погадаю, господин!
"Что это еще такое?"
Резко остановившись, мечник с удивлением уставился на того наглеца или, лучше сказать, дурака, который не только посмел преградить ему дорогу, но еще и так некстати его мысли прервал.
- Погадаю, господин! – в рукав вцепилась грязная рука.
Сквало брезгливо отдернул локоть – за дорогую кожу форменной куртки хваталась цыганка, закутанная в драное тряпье совершенно неописуемого цвета, а у обшарпанной стены переулка ютились еще несколько подобных ей попрошаек. Таких, как она, приблудившихся потомков румынских бродяг, гнали из крупных городов без устали, но они были сродни заразной болезни – излечившийся город тут же награждал мигрирующим "вирусом" своих соседей. Похоже, весь мир страдал от этой напасти, и никакие высокие ворота не были для нее преградой.
- Отвали, - рявкнул Сквало, для пущей убедительности скорчив одну из самых своих впечатляющих ухмылок, больше смахивающих на оскал бешеного волка.
Цыганка отшатнулась, завыв что-то на незнакомом языке, и через секунду к ее стенаниям присоединились оборванки, подпирающие стену.
- С дороги, - хмыкнул Суперби. – Впрочем… - он резко обернулся, сдобрив очередную ухмылку взглядом, в котором блеснуло злое веселье. Женщина в страхе отступила назад еще на шаг.
Сквало поманил цыганку пальцем, и она, мгновенно позабыв про осторожность, подскочила обратно, но вторично хвататься за руку грозного незнакомца не решилась.
- Погадаю! – защебетала она. - Давай я все расскажу про тебя и твою судьбу! Все расскажу, ничего не утаю, - начала фамильярничать бродяжка.
- Пожалуй, не стоит, - ухмыльнулся Сквало. – Я и так все знаю, а тебе об этом лучше и не думать.
- Но… - снова начала женщина.
- Свою судьбу я уже встретил, а вот ты можешь заработать.
Лицо цыганки мгновенно скинуло маску фальшивой услужливости, уступив место хищному блеску в глазах.
- Позови-ка сюда всех своих, - сказал Сквало.
Женщина нахмурилась, задумавшись, но через секунду кивнула, махнув рукой товаркам, скучающим в ожидании наивных туристов и их толстых бумажников. Цыганки налетели, словно стая голодных ворон, обступив Суперби плотным кольцом.
- Каждая из вас получит столько же от человека в черном костюме. Он ждет меня за поворотом, - мечник указал на угловой дом, опоясанный кованой оградой, - но у меня другие дела. Скажите ему, что я договорюсь о встрече позже, - в воздухе мелькнула желто-розовая бумажка в пятьдесят евро, отчего на мгновение цыганок разбил паралич. - Просто подойдите и возьмите причитающееся.
- А что…- очнулись от временного забытья цыганки.
- За мной не ходить, - жестко оборвал Сквало, на долю секунды продемонстрировав блеснувшее под солнцем лезвие.
"Давайте, давайте, прите всем своим стадом прямо на идиотов в форме - каждому из вас будет чем заняться".
- Ну! – в полный голос рявкнул Суперби, и стайку побирушек, замотанных в изорванные тряпки, сдуло точно в указанном им направлении.
"Куда смотрят бездельники в полиции? Этих попрошаек и в самом деле развелось, как тараканов, - с досадой подумал мечник, сворачивая в переулок. - Тогда их столько не было, но в щели они точно так же лезли изо всех сил".
Тогда был такой же теплый майский день.
Да, точно.
Надо же, он все еще помнил прикосновение к своей коже ветра доносящего запах моря, щелканье легких пузырьков шампанского, этого напитка для дамочек, корчивших из себя аристократию, и даже мелодию, которую наигрывали приглашенные Девятым музыканты.
Прием обещал быть таким же нужным и скучным, как и все, что были до него.
Кто же знал, что состоять в семье - значит, помимо непосредственной работы оказаться подписанным на это занудство: рассекать голодной акулой, обряженной в тесный костюм, меж расфуфыренных, надушенных вусмерть любовниц "капитанов" и выслушивать против воли шушуканье за своей спиной:
- Этот белобрысый? Серьезно? Это он и есть? Да он же мальчишка еще совсем, как он может тягаться с Тиром?..
- Хочешь спросить у него сам?
- Ну, нет. Что-то рожа у него больно злобная, того и гляди - руку отхватит. Зачем его вообще сюда позвали - он же теперь, считай, по-любому Вария, часть этих ненормальных?! Они там все как один психи.
- Ну вот, нашли себе нового. Согласится присоединиться к ним только после сражения с Тиром – разыграв место босса!
- Да, слышал я эту шутку. Ну и наглец, однако!
Верный способ заставить заткнуться сплетников действовал безотказно – Сквало резко разворачивался к любителям почесать языки, глядя в упор на них своими по-рыбьи холодными глазами. Ссориться с печально известным мечником, пусть и сущим малолеткой, никому не хотелось, и каждый предпочитал поскорее уделить внимание своим бокалам и тарелкам с омарами.
От скуки, которая терзала горло затупившимися зубами, Сквало хотелось биться головой об стену.
Чья-то уже порядком набравшаяся дамочка визгливо хихикала прямо в ухо, заставляя в красках представлять ее валяющейся в луже собственной крови, жирдяй, уплетающий куски лососины с таким видом, словно вообще ел впервые в жизни, и абсолютная невозможность ну хоть кого-нибудь порезать на куски – вот они, адовы муки!
Единственное, что оставалось - найти неприметное местечко, где его никто бы не побеспокоил до самого конца приема. Открытая терраса западного крыла усадьбы, вечное прибежище любителей подымить, подходила идеально, хотя Сквало и не нравился запах табака.
Мечнику повезло - курящих оказалось всего двое. Сладко ворковавшая парочка, впечатлившись одним из самых кровожадных выражений его физиономии, означавшим, что он только что пришел и никуда уходить не собирается, предпочла удалиться сама.
"А вот пожрать надо было что-нибудь прихватить", - подумал Сквало, подозревая, что продержаться на террасе предстоит до глубокого вечера, а к тому времени пустой желудок заявит о себе в полной мере.
По мраморным лестницам особняка сновали официанты с подносами, уставленными деликатесами, но все попытки Суперби привлечь их внимание оглушительным воплем потерпели неудачу: обычно услужливый персонал упорно прикидывался глухим и слепым – никто не решался подойти к мрачно глядящему исподлобья мечнику.
"Уроды…"
Сквало с тоской представил, как он попрется сквозь толпу за порцией съестного. Радовала только призрачная возможность дать хорошего пинка пытающемуся слиться с фарфоровым сервизом тщедушного вида гарсону.
- Сказали же вам, отбросам, чтоб из своего леса и носа показывать не смели, а она все туда же!
- Может, кончим ее?
- Ты сдурел совсем? Прием же!
- Так ты меньше ори, идиот!
Перегнувшись через перила террасы, Сквало со слабым любопытством рассматривал двух явно недавно повышенных "солдат", крепко держащих под локти цыганку в длинном, давно не стиранном платье.
- Мне разрешил здесь находится ваш господин! – лепетала она, пытаясь вывернуться из цепких рук молодых мафиози.
- Я тебя сейчас тут прямо и прибью, уродина, - пообещал один из "солдат", здоровый детина с сигаретой в зубах.
- Тебе и твоим огрызкам позволили толпиться за лесом, и только благодаря доброте Кьюдайме ты вообще еще можешь ходить! Так нет – понесло к особняку. Совсем озверела? – вторил ему товарищ.
- Я ничего дурного не замышляла, - цыганка отчаянно замотала головой - того и гляди отвалится. – Я лишь хотела поблагодарить его…
- Мы ему передадим твою благодарность, будь уверена, - хохотнул второй "солдат", чья голова была усеяна "бараньими" завитками.
- Глупые дети! – неожиданно рассердилась женщина. – Я должна с ним поговорить! Он должен знать, что в сердце того, кто для него дороже всех, пылает страшный гнев. Это приведет к беде!
- Сейчас еще раз каркнешь, старая карга, и я тебя прямо вот здесь и закопаю! - пообещал кудрявый.
- Эй! - окликнул его Сквало. Картинка, развернувшаяся у него под носом, на минуту развеяла скуку, но подобные этим двум слабакам, еще вчера поджидающим школьников в переулке с надеждой поживиться их кошельками, а сегодня разыгрывающим из себя настоящих мафиози, всегда вызывали у него смешанное с презрением раздражение.
- А? Откуда это? – завертел головой кучерявый.
- Дебил. Голову подними, - подсказал Суперби.
- Тебе чего? Ты вообще кто?– спросил здоровяк, нахмурившись.
- Он гость, кажется, Джонни, - кудрявый легонько задел товарища локтем. – Ну его.
Хищно ухмыляющийся подросток, облаченный в дорогущий костюм, высокомерно посмотрел на них с террасы особняка.
- Только такие придурки, как вы, орут на всю округу, ни черта не соображая своими пустыми башками. А тебя, - Сквало перевел взгляд на замершую цыганку, - тебя сюда все равно не пустят, так что убирайся.
Цыганка внимательно, изучающе посмотрела на мечника и, едва заметно усмехнувшись, проронила:
- Ты.
- Чего уставилась? - искренне поинтересовался Сквало.
- Тебе нет нужды искать то, что уже находится рядом с тобой, - улыбнулась цыганка.
- Понятия не имею, о чем ты, - нахмурился мечник.
- Иди отсюда! – прикрикнул на женщину детина.
- А ты помрешь от сифилиса! – уверенно сказала бродяжка, ткнув в него пальцем.
- Его лечат сейчас! – подал голос кудрявый.
- Не у него, - цыганка неожиданно легко выскользнула из хватки "солдат". - Чего стоишь? – она подняла глаза на Сквало. - Он уже здесь, - и, подняв подол, засеменила к тропинке, уводящей далеко в глубь парка, за пределами которого раскинулся ее родной табор.
- Что это было вообще? – недоуменно спросил кучерявый.
- Без понятия, - дернул плечом здоровяк.
- А это кто такой? - "солдат" осторожно кивнул на Сквало, с пасмурным лицом покидающего террасу.
- Без понятия.
- Ты чего, из-за слов той дуры расстроился?
- Заткнись.
Напомнивший о себе голод и два идиота, обосновавшиеся прямо под облюбованным убежищем, настроения Сквало не прибавили, но за мелькающими официантами и смехотворно искусственным бюстом блондинки в красном платье обещал обнаружиться стол, ломившийся от деликатесов, так что мечник, угрюмо зыркавший на гостей из-под длинной челки, уговаривал себя обойтись на сегодня простой человеческой радостью – набить желудок поплотнее.
Несколько шагов вперед, сдержанный кивок бывшему однокашнику из школы для детей мафии и быстрый взгляд на настенные часы.
Десять шагов.
Восемь.
Пять.
Четыре.
Три.
"Что за?.."
Небо не рухнуло на землю, и луна не затмила собою палящее солнце, и никто из приглашенных и не подумал оторваться от тарелок со снедью, чтобы восхищенно ахнуть или пасть ниц, но звуки вдруг обрели какую-то удивительную четкость, и мир словно сузился до крохотного участка – такого, какой видится асам-снайперам в свой несущий неминуемую смерть прицел.
Но здесь и сейчас, на этом приеме "только для своих", не было ни снайпера - в этом можно было быть уверенным, - ни даже хотя бы одной Ультима Рацио* - лишь поодаль, за сомкнувшей ряды хохочущей захмелевшей толпой, стоял человек.
Он просто стоял и смотрел, этот парень, который, возможно, был всего на пару лет старше мечника. Он стоял и смотрел - и совсем не на Сквало: его взгляд был направлен туда, где, окруженный главами союзных семей, улыбался Девятый, но Суперби казалось, что эти глаза заживо сжигают его изнутри.
"Что это?.. Не могу двинуться с места… - тело мечника оцепенело, будто его сковало панцирем, не позволяющим даже набрать в легкие воздух. - Кто он такой, черт его возьми?! Такая сила… - осознание пришло мгновенно. - Гнев и ненависть – вот что это! Невероятная мощь, которую я не смогу победить".
Человек, на которого он смотрел, был рожден, чтобы править – Сквало чувствовал это нутром, как и то, что от него пахло кровью и смертью тех, кто осмелится перечить его гневу.
Никогда прежде мечник не ощущал подобного – его тело болело от волн невероятной ярости, которые испускал незнакомец. Словно настроившись на какую-то недоступную прочим людям частоту, Сквало уже не мог вырваться из этой цепкой хватки. И не хотел. Лицезреть такую силу, читать своей никогда не подводившей интуицией – это было восхитительно. Это завораживало. Зачаровывало.
Быть очарованным с первого взгляда - словно влюбиться…
"Кто ты… Черт возьми, да кто бы ты ни был…", - думал Сквало, не отрывая взгляда от наполненных яростью и глухой ненавистью глаз Занзаса – самого прекрасного и пугающего, что можно было только представить.
Никто из них еще не сказал друг другу ни слова, но Суперби уже все решил для себя – он последует за этим гневом. "Я принесу тебе голову Тира и место босса Варии, и ты не сможешь мне отказать, даже если захочешь, - мечник криво усмехнулся. - Потому что я так решил".
Гордость, которую Сквало лелеял в себе с детства и ценил не меньше блестящей техники фехтования, была сродни тому ужасающему гневу, который он сейчас лицезрел и мишенью для которого меньше всего хотел бы оказаться.
Да, она подобна гневу - силой, неукротимостью и сосредоточенностью на себе, в мгновенье ока всепожирающей лавой обращая в прах тех, кому не посчастливилось быть способным на эти чувства, гореть и понимать их - тех неудачников по натуре, кто считает их грехами.
Гнев и гордость – две стороны одной монеты, и какой бы из них она не упала в подставленную ладонь, итог будет один – желание идти впереди других.
"Я хочу увидеть, насколько далеко ты зайдешь с такой силой. И я пойду за тобой…"
Черт! Ну кто мог тогда подумать, что годы, проведенные рядом, пройдут не только под реющими над башней замка зловещими стягами Варии, но и под звуки разбивающегося стекла, оглушительные вопли, щедро приправленные оскорблениями, а резкий запах гвоздичного масла,** насквозь пропитавший кожу форменной куртки и тяжелые бархатные занавеси в спальне, однажды станет визитной карточкой будущего Императора Мечей?
Годы, прошедшие с именем на губах, которое было позволительно произносить в Варии только Сквало - именем с привкусом дорогого виски, от одного глотка которого перехватывало дыхание.
"Занзас… Занзас?!"
Мобильник верещал как заведенный, настойчиво намекая высветившимся на его дисплее именем, что если не ответить немедленно, то с этой минуты за сохранность черепной коробки мечника звонивший ручаться не будет.
- Я, - откликнулся Сквало.
- Ты потерялся?
- Что?! - мечник набрал в легкие побольше воздуха для последующего вопля.
- Убавь громкость, - зевнул в трубку Занзас. - Ты заставляешь меня ждать, мусор.
- Дерьмо, - прошипел Сквало.
- М-м-м, что такое? Увидел себя в зеркале?
- Ты, ублюдок! Я уже возвращаюсь! И вся работа сделана! – привычно заорал Суперби.
- Мне привезли виски, которое я ждал, - Занзас словно не слышал воплей подручного.
- Мне-то какого до твоего виски?!
- Никакого, - снова зевнул Занзас, и, чуть помолчав, добавил: - Но его нужно открыть. Поспеши.
- Ты! – взвыл мечник. – Ты, мать твою, совсем…
Сквало еще несколько секунд с яростью смотрел на отключившийся телефон, хватая воздух ртом, словно выброшенная на лед рыба, прежде чем медленно повернулся к ожидающей его машине.
- Что там произошло? – шепотом поинтересовался водитель у вжавшегося в переднее сидение «солдата».
- Знать не знаю и не хочу, - выдавил тот.
Усевшись на заднее сидение, Сквало с силой, грозившей развалить автомобиль на части, хлопнул дверью, а для пущей выразительности всех переживаемых в этот момент эмоций с чувством пнул ее ногой.
- Куда едем, господин Суперби? – осторожно спросил шофер, взглянув в зеркало заднего вида. - Обратно, на базу?
- Да, - буркнул Сквало и уже спокойнее добавил: - Да, домой.
- Как скажете, господин Суперби.
Машина мягко тронулась с места, и мечник, прикрыв глаза, откинулся на спинку сидения.
За окном замелькали дома - красующиеся старинными шикарными фасадами здания сменились более скромными современными, а к выезду из города и вовсе покосившимися лачужками - и вот автомобиль уже выехал на пыльную дорогу.
"Кадиллак", мягко входящий в повороты "серпантина", убаюкивал Сквало, как и первые раскаты грома намечающейся грозы, и последнее, о чем он вспомнил, погружаясь в сон, были крикливые голоса цыганок с их извечным "Давай погадаю, господин" и выжидательный взгляд алых глаз.
"Говнюк".
Что там трещала та цыганка, едва не пробравшаяся на прием Девятого? Что-то про судьбу? Про встречу, которая должна была случиться? Невероятная фигня.
Конечно, она должна была случиться – шатаясь по одним и тем же приемам, рано или поздно они бы столкнулись друг с другом. Людям, ходящим одними дорогами, невозможно разминуться, а тому, кто говорит на языке битвы, нетрудно понять другого такого же.
Но просто встреча сама по себе ничего не значит, ведь пойти за Занзасом и остаться с ним Сквало решил сам.
И, к слову, никогда об этом не жалел.
Он жалел, пожалуй, только о том, что иногда после ночи с боссом у него нестерпимо болят кости, и что не всегда успевает увернуться от летящего в голову стакана с виски; о том, что Савада Цунаеши, обещавший отойди от дел семьи, почему-то не торопится превратить свои слова в действие, и о том, что не может сдержать предательские стоны, когда в постели Занзас оглаживает его бока сильными горячими ладонями, словно оценивая стать породистого необъезженного скакуна.
Сквало думал о том, что по-прежнему не может победить Занзаса даже в дерзких мечтах, и, досадуя, мысленно добавлял, что относится это не только к силе и боевым техникам.
"Судьба?"
У его судьбы - наполненные прекрасным в своем совершенстве гневом глаза, кулаки, способные зажечь невероятной силы пламя, которого этот японский крысеныш в душе все еще опасается, и хреновый характер, поспорить с которым способен только его собственный.
Они совершенно не похожи, и в тоже время у них слишком много общего – наверное,
в этом и заключается секрет успеха их тандема, хотя, конечно, никто это слово вслух никогда не произнесет.
Судьба идти почти вровень, но - прикрывая его спину, драться с ним до синяков на тонкой коже - и быть готовым перегрызть горло любому, кто посмеет приблизиться.
Судьба, омытая дождевым потоком, льющимся с высот хмурого неба.
Fate…
Лучше и не придумаешь, пожалуй.
"Когда-нибудь я увижу, как амбиции воплотят твое желание в реальность.
Когда-нибудь ты поймешь, что был прав, сделав меня своим союзником.

…Только какого хрена я должен разливать ему бухло?"



____________________________________________________________________
*Ультима Рацио Коммандо II - высокоточная снайперская винтовка.
** Гвоздичное масло используется для ухода за лезвием катаны.
Имеется ввиду, что масло присылалось Сквало в дар от Ямамото.