Как-то раз путешествуя по просторам Вселенной, я набрел на огромное болото. Оно было настолько огромным, что мне пришлось вызвать пухомобиль, чтобы осмотреться.

С высоты полета пухомобиля болото приобретало овальные очертания. Причем, один конец овала был сужен и изобиловал на поверхности яркими пятнышками. А другой - расширен, затянут туманом.

Я подлетел сперва к более симпатичному краю. Яркие пятнышки оказались распустившимися кувшинками, окруженные мирно покачивающимися камышами. Кругом резвились лягушки, хорошенькие, маленькие, беспечные.

Я любовался ими долго, как вдруг, откуда ни возьмись, в болото влетела стрела. Одна из лягушек поймала ее и тотчас исчезла. Удивлению моему не было предела.

На пухомобиле я полетел в другой конец болота. Из-за тумана сюда почти не проникал солнечный свет, а от запаха болотной гнили кружилась голова. Присмотревшись, я увидел на камнях огромных уродливых жаб, густо покрытых бородавками. Жабы сидели молча и смотрели в небо тоскливым, жадным взглядом.

Издалека к этой части болота приближался прыгающий камень. Только когда он появился в поле зрения, я понял, что это была такая же жаба.

Позже я узнал, что лягушка, поймавшая стрелу, становилась прекрасной принцессой. Она жила в замке с прекрасным принцем, освободившим ее из уз лягушонка. Так она жила с ним до тех пор, пока жадность, ревность и самодурство не одолевали ею. Тогда она покушалась не только на оставшиеся стрелы принца, полагая, что они буду обращены в противоречащие ей цели, но и на колчан и лук.

Глаза принцессы расширялись, рот все больше походил на кошелек, ее нежная кожа покрывалась бородавками, и принцесса превращалась обратно в земноводное. Некоторые принцы оставляли у себя жаб, они любили их до этого метаморфоза. Но некоторые отправляли жаб восвояси. И им ничего не оставалось делать, как вернуться обратно на болото.

Только молодые лягушки не пускали к себе старых жаб, а тем, в свою очередь, ничего не оставалось, как ждать, когда из тумана появится хоть одна стрела.

(c) Menestrelik_Elik
[550x412]