Однажды Александр Григорьевич сидел в своем большом кресле за своим большим рабочим столом и разгадывал кроссворд. Осталось всего одно слово, латиноамериканское имя из трех букв, которое должно было начинаться на букву ”Ч”. И тут в массивные двери кабинета кто-то постучал.
- Хто? – хмуро бросил Лучший Кроссвордист Страны, недовольный, что его отрывают от почти законченного дела. В кабинет вошел помощник Президента, начальник главного идеологического управления Администрации, Олег Витольдович Пролесковский. Вчера вечером он по глупости решил, что его «стрит» вряд ли кто перебьет, и вот теперь приходилось расплачиваться за легкомыслие. Сконфуженный вид подчиненного сказал Лучшему Физиономисту Страны, что речь опять пойдет о какой-нибудь идеологической ерунде.
- Гавары уже, ну – поторопил желающий добить свою задачку Александр Григорьевич, в голове которого продолжали вертеться варианты: «Чйа?.. Чйо?.. Чйу?.. Нет, все не то».
- Александр Григорьевич, тут такое дело – переминаясь с ноги на ногу, начал Олег Витольдович, – обратились, значит, к нам музыкальные деятели, помочь просят.
- Што, опять этот синяк Циханович? – покривился Александр Григорьевич.
- Нет, нет, нормальные ребята, много не пьют – заверил идеолог, – я с ними иногда в картишки перекидываюсь, то-се…
- Это харошо, что не пьют. Вот Циханович как налижыцца, каждый раз звонит, Ларысу Иванавну хочэт. Я ему уже гаварыл, ну выпей ты адну, ну две, но зачэм так набирацца?.. Ну а эци та чаго хацят?
- Концерты хотят.
- Не понял… Канцертаф штоли мала? Да у нас Самая Паюшшая Страна! Один Славянский Базар чаго стоит?!? Немалых грошав, скажу тебе на минутачку!.. Александр Григорьевич многозначительно помахал пальцем, чтобы подчеркнуть величину расходов на культуру.
- Нет-нет, денег не нужно! – замахал руками Пролесковский, с радостью ухватившийся за это обстоятельство, безусловно, облегчающее его задачу – они только разрешения просят.
- Што ешшо за разрешение? – не спешил разделить его оптимизма Лучший Дознаватель Страны, – опять 75? Тут он невольно улыбнулся своим мыслям: «Опять 75, а неплоха скаламбурыл».
- Нет-нет. Понимаете, Александр Григорьевич, – опять замялся идеолог, опасающийся возможного гнева, но помнящий о святости карточного долга, – Мы ведь их запрещали до сих пор…
- Политичэские? – нахмурился Лучший Аналитик Страны.
- Ошибки молодости, - выпалил Олег Витольдович давно заготовленную фразу, - больше никаких политических концертов не будет, с оппозицией завяжут.
- Хм. А што пают? – все еще подозрительно спросил Лучший Музыковед Страны.
- «Палац» в основном фольклор, про русалок, ласточек и все такое. Кстати, есть очень, очень патриотичная песня на тему «убей в себе американца».
- О, это хорошо – тут же расплылся в улыбке Александр Григорьевич, представив, как заскрипит зубами любитель санкций Георгий Георгиевич.
- У «Крамы» – приободрился идеолог, - помню что-то про «Гэй, там, наливай» и «Хавайся в бульбу».
- Эта тоже хорошо – одобрительно закивал Лучший Бульбавед Страны, - я ж табе давно гаварыл, што про сельчан больше нада!
- На сельскую тему вы наверное слышали у «Нейро Дюбеля» есть песня «Переехало комбайном»… – еще не закончив фразы Олег Витольдович понял, что тему он развил зря, но было поздно.
- Пераехала камбайнам? – в кабинете повисла тяжелая пауза. – Песню я слышал. Про село, канешна, но слишкам уж трагичная. Кроме таго, дарагой мой, пахожа, што ты совсем уже ку-ку. Саабражай немнога, идеолах, што предлагаеш! Уже слухи да Южнай Амерыки дапалзли, мне давеча Уга Чавес телеграмму прыслал, а ты…
Тут Александр Григорьевич покосился на недобитый кроссворд: «Да там жа не ”Чэ”, а ”У”, эта ж я так накарабал нипанятна» - подумал он, а вслух произнес:
- Венесуэла, эта Южная, или Латинская Амерыка?
- Ка-ка-ка… - растерялся от такой резкой смены темы Пролесковский, в голове которого запульсировал вопрос: «Послом???» и поэтому он никак не мог перескочить через первый слог, хотя прежде не заикался.
- Да што ты все какаеш, гавары, ну?
- Кажется Латинская. Да, точно, Латинская.
- Ага!.. – во время новой паузы Александр Григорьевич боролся с желанием вписать чудесным образом отгаданное слово, и таки поборол его, помня, что перед подчиненными нужно держать марку.
- В обшэм я тебе так скажу. Как гаварыт наш мудрый народ – «нет худа без дабра»! И стисняцца нам тут нечага. Вот, кстати, про Газпром они ничего там не напели?
- ... Есть одна группа «УльтраВожык», они поют, что трубу им не отдадим. Мы как-раз решали, не внести ли их в черный список, а то провокация получается.
- Эх ты, идеолух цара небеснава. Всему тебя учыць. Этих тоже дабавь, и быстренько организуй большой концерт. И про американцев пусть споют и про трубу. Одним махом и Бушу и Миллеру кукиш пакажам. Канцерт назави: «За базар атветиш, сволач!»
- А не резковато? Может что-то понейтральней, в рамках нашей идеологии, например: «За славянский базар»?
- Ну а Амерыка у тебя тожа слаянская? Оставь тагда проста: «За базар!». Или сам там што сачыни, а то в стране адин чалавек работает, скора и правда картошку самаму перабирать прыдецца с такими работничками.
У Олега Витольдовича вырвался вздох облегчения. Несмотря на тревогу, все сложилось как нельзя удачнее. И карточный долг закрыт, и возможность лишний раз отличиться появилась.
Уже закрывая двери кабинета он расслышал:
- У-г-а. Ну вот и все. Пераехала камбайнам, пераехала камбайнам… А куда гэта я баян засунул?