Хочется английского чая в «Прайм Стар». Медленно иду к Старому Арбату, останавливаясь по дороге, чтобы послушать уличных музыкантов. Время от времени вспоминаю, что парочка моих студенток пошли жаловаться на то, что я употребляю слова «фигня» и «пиписька» на лекции. Студентки, к слову, мои ровесницы, то есть, слово «пиписька» не должно вызывать у них обморок.
Их однокурсница Оля пыталась меня утешить: «они не понимают, что это стеб». Да нет, это не стеб. Просто пиписька – это пиписька.

Стою в переходе под Новым Арбатом. Молодая девушка поет романсы, душой поет. В уличных музыкантах есть и смелость, и беззащитность: никогда не жаль для них денег. Был бы слух, я, наверное, пела бы сама.

- И чего они хотят? Только я веду этот предмет. Им не заменят педагога.
- Они не хотят, чтобы вас меняли. Они хотят, чтобы вы «вели себя скромнее».

Прогулочным шагом выхожу на Арбат. Не люблю час пик, когда все спешат, опустив голову, закрывая плечами грудь, и у большинства такие суровые требовательные лица. Сейчас где-то десять, улицы пусты. Иду, смотрю по сторонам. В голове крутятся студентки. У одной богатый муж, у другой - обеспечивает, за учебу платит – небедный. «Их раздражает, что вы, их ровесница – преподаватель. А они только пришли учиться». Нет, Оля, ненавидеть человека за то, что он, впахивая, обеспечивает себя сам – это клиника. Логичнее было бы мне им завидовать.
Я боюсь, когда меня не любят. Но, обычно, делаю вид, что спокойна. Даже определенного рода удовольствие в этом есть: человек исходит желчью и мечтает о твоей реакции. А ты смотришь ему в глаза и - делая вид, что ничего не понимаешь – щебечешь о том, что больше всего его раздражает.
Я ведь не конкурирую, каждому даю пространство. Сколько лет преподаю – такое впервые. Помню, я почувствовала начало этой ненависти: тяжелую паузу… чем-то я их задела.

Рамочки для фотографий! Я сказала, что ненавижу людей, которые дарят рамочки для фотографий. Покупают на распродажах, складывают дома в коробку и выдают друзьям к праздникам.
- Что в этом плохого?
- Не плохого. Просто.. мне кажется, в подарке важнее всего внимание, индивидуальность. Сколько он работает? Пару минут: «это действительно для меня, я важен, меня любят!» А потом даже к плазменной панели привыкаешь, это уже твоя вещь.
- А сами что дарите?
- Ну, вот в последний раз подарила рамочку. Смотрела альбом у подруги - она вообще вешает свои фотографии, расставляет по квартире. «Что эту не повесила?» «Да, как то». Очень фотография красивая, профессиональная. И я загадала, что куплю для нее рамку. Просто положила эту мысль в голову и пока ездила - заходила в магазины, смотрела. Нужна была рамочка, подходящая и к фото и к интерьеру. Нашла. Пришла к подруге, и, пока она была на кухне, сбегала в комнату и фотографию вставила. Там еще письмо приложила. Хотела, чтобы она сама нашла, но не выдержала: «Ой, а что там у тебя в спальне?» Ей приятно было, по-моему. А когда на каждый праздник дарят рамочку… не знаю, чувствуешь, что перед тобой как будто долг выполняют. Неприятно.

… Английского чая нет, беру капучино, бутерброд, шоколадный кекс. Сажусь к окну, жую. Играет музыка. Жаль, не разбираюсь в направлениях – сказала бы какая. За окном проезжает оранжевый трактор-уборщик. Ровный медленный вечер.
Когда никто не водит меня на свидания – я вожу себя на свидания сама. Не звоню друзьям, когда не хочу им звонить, не встречаюсь со скучными мужчинами. В одиночестве мне не нужен журнал, взволнованный или подчеркнуто серьезный вид. Звонит смс: Оля.
«Знаете, они не любят вас не за образование и не за внешность. Их на самом деле злит, что вы легкая. Раскомплексованная».
Зачерпываю ложкой пену капучино. Вкусно.