27 марта 1941 года фюрер немецкого народа Адольф Гитлер проводил в своём кабинете в рейхсканцелярии совещание с главнокомандующими сухопутными и военно-воздушными силами и их начальниками штабов. На повестке дня стоял один «югославский вопрос». Гитлер слушал военачальников, с трудом сдерживая эмоции.
Всё началось в октябре 1940, когда Муссолини, этот его самый главный и самый бестолковый союзник, раньше времени полез в Грецию, не согласовав операцию с ним. Проявил инициативу! Итальянская армия была разгромлена, и дуче, этот напыщенный индюк прибежал к нему просить о помощи. Итальянцы! Что с них взять? Бездельники и пьяницы, - думал Гитлер. Но планы пришлось менять и готовить вторжение в Грецию. А сегодня рано утром принимая Риббентропа, он узнал о перевороте в Югославии и антигерманских выступлениях в Белграде.
- Они жгут наши флаги со свастикой, мой фюрер, - стучали у него в голове слова Риббентропа.
Наконец, Гитлер не выдержал, вскочил со стула и, дав волю эмоциям, разразился длинной тирадой о безмозглости итальянцев, неполноценности славян, и по обыкновению клеймя во всём евреев.
- Югославия всегда была неопределённым фактором! – истерично кричал фюрер, сжимая в ярости кулаки. Сербы никогда не были прогермански настроены! Военный путч в Югославии бесповоротно изменил политическую обстановку на Балканах. Я призываю вас, господа! – обратился фюрер к военным подойдя к карте. Сделать все приготовления для того, чтобы раз и навсегда уничтожить Югославию в военном отношении и как национальную единицу! – и Гитлер изо всех сил ткнул указательным пальцем в карту туда, где располагалась Югославия. Иссечь сербскую язву! Окончательно и незамедлительно!
В тот же день фюрер издал директиву №25, в которой командованию Вермахта предписывалось рассматривать Югославию как врага и приступить к подготовке к вторжению.