Кажды раз, уходя из дома я допиваю свой чай, прибираюсь в комнате, тушу свет. Каждый раз. По старой и уже не нужной привычке, выработанной еще в те времена, когда выйдя из дома я мог не вернутся.
Я стоял у подъезда и курил. Как всегда. Ночью. И старые деревья нашептывали мне старую песню, которая напомнила мне старые времена:
За городом, за остановкой "Заря", в доме, который давно снесли сидели пятеро парней. Самых разных возрастов - от десяти и до двадцати двух.
Я сидел на корточках у старого камина и смотрел в огонь.
- О чем печалишься Мэй? - Спросил меня самый старший из этой компании - хозяин дома.
- Не знаю, просто тоскливо. - Ответил тогда я.
А за окном падал снег, тихо стелясь по огромным, до пояса сугробам. И подступающую тьму отпугивали только слабые отблески камина.

И снова тишина. Только тихо потрескивали горящие поленья, порой выстреливая яркие искры.
За дверью раздались шаги. Дверь распахнулась и вместе с налетевшим снегом в дом вошли двое голых по пояс парня лет восемнадцати. От обоих валил пар, и распаренные лица наводили на мысль, что они вышли из бани а не зашли с двадцатиградусного мороза.
- Ну как, намяли друг другу бока? - Спросил их хозяин, вольготно развалившись на кресле.
- Ага... - И сразу, без всякого перехода. - А что, Мэй опять скучает?
- Сам ты "Мэй"... - Огрызнулся я.
- Хех, если бы... - (Поясняю: Мэй - это сокращение от мэйдзин (достигший совершенства - терминология ниндзюцу). Ребята в шутку меня так нарекли и имя прижилось, хотя я всячески противился.)