1955

Быть злым к неправде — это доброта.

1956

Когда война,
      как только трудно станется,
фамилии небось в повестках ставятся,
и умирают наши дорогие
товарищи,
       чьё имя «и другие».

1957

Как же это,
       что тебе сейчас
есть с кем спать,
       а просыпаться не с кем?

 [278x38] 

О, большинство, о, большинство!
Ты столько раз неправо было.
Ты растлевало и губило
и ты теперь не божество.
Ещё за всё мы не спросили.
Неблизко время торжества.
Но в слове большинства — 
               бессилье,
и сила — 
      в слове меньшинства.


1960

Мы опоздали. Пробил страшный час.
Глядим мы со слезами потаёнными.
Как тихими суровыми колоннами
уходят наши матери от нас...

 [278x38]

О, вспомнят с чувством горького стыда
потомки наши, расправляясь с мерзостью,
то время, очень страшное, когда
простую честность называли смелостью!

1961

Двадцатый век нас часто одурачивал.
Нас, как налогом, ложью облагали.
Идеи с быстротою одуванчиков
от дуновенья жизни облетали.
И стала нам надёжной обороною,
как едкая насмешливость мальчишкам,
не слишком затаённая ирония,
но, впрочем, обнажённая не слишком.
Она была стеной или плотиною,
защиту от потока лжи даруя,
и руки усмехались, аплодируя,
и ноги ухмылялись, маршируя...
Напрасно мы расстаться с нею пробуем.
Пути назад или вперёд закрыты.
Ирония, тебе мы душу продали,
не получив за это Маргариты.

 [278x38]

Говоришь ты — эпоха мне кровная мать?
Разве мать, она может калечить, ломать?
Как коня, хомутали меня хомутом.
Меня били кнутом, усмехаясь притом,
а сегодня мне пряники щедро дают.
Каждый пряник такой — 
              для меня, словно кнут.


1962

Когда добро со злом не бьётся,
оно не может быть добром.

 [278x38] 

Так надо жить — 
         не развлекаться праздно!
Идти на смерть,
         забыв покой,
                уют,
но говорить — 
        хоть три минуты правду!
Хоть три минуты!
        Пусть потом убьют.

 [278x38]

Нет. Сталин не сдался.
               Считает он смерть поправимостью.
Мы вынесли из мавзолея его,
но как из наследников Сталина
               Сталина вынести?..


1963

Ванька-встанька остался,
как остался народ,
и душа ваньки-встаньки
в каждом русском живёт.

 [278x38] 

У любви есть рожденье и смерть.
У любви не бывает зрелости.

 [278x38] 

Пришли иные времена,
взошли иные имена.


1964

Есть божий суд, наперсники разврата,
и суд поэта — это божий суд!

 [278x38]