В выходные ездили в «Детский мир» обретать куклу на копилочные деньги. Копилка изначально была жестяным вместилищем новогодних конфет, а после их выедения стала просто копилкой и копила девять месяцев, после чего я проверила ее на вес и решила, что пора. Несмотря на заполненность всего на треть, на куклу вполне хватало, так что мы собрали пару килограмм пиастров в пластиковый пакетик, нехило оттянувший мне сумку, и отправились. Монстр Хай были, увы, представлены мало сказать, что убого, а потому ребенок начал предаваться мукам выбора у стенда с Винкс. А я предавалась созерцанию и жалению, что детство было лишено столького прекрасного. Ну, в «Детском мире» все взрослые обычно предаются, особенно папы у самоделок и самолетающих вертолетиков. С плюшевыми я уже почти закрыла гештальт, закупив и мягчайшего бурого мишку, и двух зеленых жаб, и трогательную коровку, и зайчика-эпилептика. К куклам-младенцам, да и не только куклам, я и тогда была и ныне равнодушна, а вот подростки-взрослые барышни… Вот те дорогие, что на грани уже искусства, но для игры вполне, а не для блаженного созерцания, с настоящими ресницами, до живого выписанными глазами и румянцем, реальнее реальных одежками и туфельками. Ооо, я собрала бы целую колонию и пропала из взрослого мира, и была бережна и аккуратна, и ни одно платьице не потерялось. Мои куклы и по сю пору живы, хорошие, гэдээровские – две любимые и две статистки, и максимальное примененное к ним варварство было прокалывание ушей. Хомяк, аспид, портит, не намеренно, но портит – волосы до колтунов, ноги до переломов, одежки стягивает.
Купили, для тех, кто в теме, Флору Сиреникс – салатовые блестящие лосины, длинные мелированные розовым волосы, розовые сапоги, пара ослепляющих пятилетнее воображение крыльев. Нет, она ничего, милая, не в пример китайским собратьям, проникающим к хомяку через походы в магазин с дедушкой и всплывающим среди прочего то тут, то там обгрызенной белой ногой или головой в пакле сиреневой шевелюры. Есть еще хуже, дешевые мягкие – что вдоль трассы продаются, вокзальных лариках или рынках – ядовитых расцветок пустолицая жуть, иногда еще и припевающая с акцентом всякое популярное. Вот эти самые страшные, никогда не.