Малость о своей дурацкой жизни и опять о все той же теме.
Ко мне на стол временно приехал...*барабанная дробь* фигурка Дантыча) Правда всего на неделю, но самое главное что он сейчас стоит рядом с колонкой и смотрит из под своих расстепанных волос на меня)
Посему нагрянуло вдохновение:
Название: Два брата
Автор: YvsR
Бета: нет,страстно ее хочу*___*
Жанр: Бред
Пейринг:В этой главе - нет
Рейтинг: в этой главе G
Статус: В процессе
Предупреждения: AU, ОС, ООС,
Дисклаймер: САРСОМ
Размещение: нахер это кому-то понадобится
От автора: У меня дурная башка -_-


Разбудил Данте запах. Горький и резкий запах кофе. Он был не противный, но для его обостренного восприятия казался оглушительным. Любая мелочь вызывала головную боль. Шорох материи, свет в глаза, а теперь – запах.
Но сильнее боли мучила жажда.
Данте попытался встать, но не смог и бессильно застонал от досады. И почти сразу услышал легкие, почти невесомые, шаги.
-Очнулся? – произнес женский голос. – Добро пожаловать в нашу скромную обитель.
Влажная ткань легла на губы, и он смог разомкнуть их. Тогда он открыл рот и жадно втянул в себя ткань. Вода смочила горло. Она была прекрасна, как сама жизнь.
-Эй не так быстро. Пока тебе много нельзя.
Данте чуть приоткрыл глаза, прищурившись от яркого солнечного света. Девушка была окружена ослепительным ореолом. На секунду ему показалось… Нет, это была девушка с крыши. С крыши?
-С возвращением в мир живых. Хотя первые два дня ты будешь жалеть, что не умер.
И тут Данте вспомнил все. Аварию, судорожное карабканье по лестнице, падение.
-Франциск?..
-Так звали твоего друга?
-Он?..
-Прости. Он умер до нашего прихода. Мы оставили его на крыше, не помнишь?
Данте поднял руку. На запястье ничего не было, кроме повязки.
-Через наручники и твое тело прошел электрический ток огромной силы. Триш удалось снять с тебя браслет только с полоской кожи. Тебе повезло, что не лопнула вена. Ты вообще, похоже, из везучих.
Данте не считал себя счастливчиком, и не только потеря кожи на запястье была тому причиной.
-Триш над тобой неплохо поработала. До больницы ты не доехал бы живым, поэтому пришлось обойтись подручными средствами. Срок капельницы с болеутоляющим недавно истек, но она же тебя не убила.
Девушка (Мэри, вот как её зовут, вспомнил Данте) посмотрела на монитор над его постелью.
-У тебя также было сломано несколько ребер. Практически разорвано правое легкое и лопнуло несколько мышц.
Монитор что-то тревожно пропищал. Мэри взяла в руки шприц.
-Сейчас самое главное для тебя – отдохнуть и набраться сил. Я вырублю тебе ненадолго. Может быть, когда очнешься, сможешь вставать.
Игла впилась в кожу на сгибе локтя.
-Не надо, - попытался возразить Данте, но слишком поздно. Снотворное уже проникло в его кровь.
Окружающий мир зарябил красками как акварель по мокрой бумаге.

Данте очнулся секунд через пять. По крайней мере, ему так показалось. Он быстро понял, что первое впечатление было обманчивым - за неплотно задернутыми шторами было темно.
Данте думал над недавними событиями. Память возвращалась неохотно, толчками. Кто он? Данте Спарда. Сирота, сбежавший из приюта. Где он? Вероятно, на каком то складе и его спасли охотники за тварями. Юноша со странной рукой и две девушки. Неужели это произошло с ним на самом деле? Верилось с трудом. Хочет ли он стать одним из охотников?
Когда Данте добрался до этого вопроса, его мозг наотрез отказался помогать своему хозяину. Данте был не в состоянии понять, чего он хочет, а чего – нет. Его никогда и никто об этом не спрашивал. Даже он сам нечасто задавал себе такой вопрос. Он всегда хотел убежать из приюта, а сейчас, когда это ему удалось, не имел понятия, что делать дальше. Данте не сомневался только в одном: он никогда не вернется в приют обратно. Никогда.
Данте прислушался к своим ощущениям. Боль не прошла до конца, но притупилась, ожидая момент, когда он совершит резкое движение. Медленно и очень осторожно он перевел себя в сидячее положение. Действие снотворного еще ощущалось – сильно закружилась голова.
Скорее всего, он пробыл в отключке тридцать пять - сорок часов – именно столько длится действие сильнейшего снотворного. Все тело немилосердно болело. Громко скрипнув зубами Данте решил дойти до графина с водой, стоявшего всего в нескольких метров от него. Такую дистанцию сложно назвать марафонской, но после всего пережитого она показалась ему немаленькой.
Данте почти дошел до стола… и замер как вкопанный. На стене висело стальное зеркало. В первый момент, увидев в нем себя, он подумал, что в комнате есть кто-то еще.
Отражение в зеркале напоминало ему Франкенштейна в миниатюре. Собранное из запчастей, причем все они были несоответствующих друг другу размеров, а некоторые даже не предназначены для людей. Единственное что показалось ему знакомым в себе – яркие голубые глаза и неестественно белые волосы.
На подгибающихся ногах Данте завершил свой путь, обеими руками схватив графин и поднес его к губам. Большая часть воды потекла по подбородку на грудь, но смочить горло ему удалось. «Самое страшное уже позади, теперь все наладится» успокаивал он себя.
Но не для Франциска. Ему уже ничем не помочь.
Франциск. Он должен был стоять рядом с ним, здесь.
А где это здесь? Данте впервые осмотрелся.
Он находился в помещении огромного склада. Высокие и узкие, как в церквях, окна были завешаны темными шторами. На бетонном полу повсюду стояло различное электронное оборудование, к которому из розеток тянулись кабели, смахивающие на разноцветных змей. Среди этого нагромождения Данте заметил пару верстаков с инструментами. Еще тут было несколько сборных кабинок – там гудели компьютеры. И – никого. Кроме него, в складе не было ни души.
Данте ходил медленно, привыкая к боли. В одном углу он обнаружил кухню. Ничего лишнего: двухконфорочная плитка, пластмассовая мебель, кофейник. Букет лилий в небольшой вазе. Настоящие цветы. Очень дорогие. Между двух цветков он увидел карточку. «Мама, - было написано на ней. – Я так по тебе скучаю».
На стуле рядом с тренажером лежали наручники. Последнее доказательство того, что Франциск жил на этом свете.
Одно из окон склада выходило на реку, за которой на фоне неба отчетливо прорисовывался город. Данте вылез через него на балкон и попытался определить, где он находится. Пронзительный вой сирен и громкий спор из-за цен в клубе указывали на одну из самых бедных улиц – Слам авеню. (Прим. авт. – в третьей части так называлась улица, ведущая к Темен-ни-гру)
Данте свесил наручники над краем балкона. Нужно было что-то сказать. Что-то особенное, соответствующее кончине Франциска. Данте задумался на несколько минут, но так и не смог найти слов, чтобы выразить утрату. Впрочем, может быть, это и не нужно. Как можно словами описать подобное чувство? Главное, он сам знал, что чувствует.
Данте подбросил наручники в воздух, и они сверкнули в свете неоновой вывеске, как падающие звезды.
Жизнь приютивших Данте людей, похоже, состояла из сплошных неприятностей. Он едва успел закрыть окно, как они вылетели из лифта, толкая перед собой магазинную проволочную тележку. В тележке, скорчившись, лежал Неро. Кожа на его лице была нездорового зеленого цвета, все тело била дрожь.
-Что случилось?
Мэри ничего не ответила. Одним взмахом руки освободив столешницу от всего, что на ней лежало, и крикнула:
-Задерни шторы!
Данте торопливо задернул шторы из плотной мешковины. Буквально через несколько минут по балконам пронеслись люди в военной форме. В этом не было ничего страшного, если, конечно, ты не скрылся с места преступления. А именно это, как оказалось, произошло с ними.
[475x479]