Какие искры,мама,какие всполохи и какие от них рубцы,
Незаживающие по пол года.
Мы сами себя хороним,мы невозможные подлецы
И просто-напросто сумасбродны.

Столько ошибок,мама,так нельзя,но я их взращиваю и множу.
Отучи меня,ради всего святого,
Иначе мне станет критически невозможно,
Станет пустее пустого.

И это такой холод,мама,такой чудовищный,он уже меня бил
С точностью в подреберье,
Изо всех своих неимовернейших сил.
В каждую мою потерю.

Он себя еще не изжил.