Наверное, это всего лишь совпадение, что именно сегодня я наткнулся на страницу с текстом о Пушкине. Сам я далеко не специалист-пушкиновед, но всё же поклонник его творчества, и, кроме того, некоторым образом имею отношение к поэту - через своих родителей. Поэтому решил привести здесь отрывки текста о Пушкине: о взаимоотношении с "высшим светом" и о вероятных причинах его гибели.
Взято отсюда: http://no-love.narod.ru/Rm2060.htm#10.4.

************************************************

Было ли убийство Пушкина спланированной акцией "реакционных кругов"? Я так не думаю. Не то чтобы имела место травля, а попросту не нашлось желающих вмешаться в конфликт и защитить Пушкина хотя бы и вопреки его желанию и правилам. Защитить как национальное достояние. Никому он особо не мешал. Царя он если и раздражал, то не сильно. Его "декабризм" остался в далеком прошлом. (Впрочем, какой там "декабризм"! В письме П. А. Вяземскому от 10 июля 1826 можно прочесть: "Бунт и революция мне никогда не нравились, это правда; но я был в связи почти со всеми и в переписке со многими из заговорщиков. Все возмутительные
рукописи ходили под моим именем, как все похабные ходят под именем Баркова. Если б я был потребован комиссией, то я бы, конечно, оправдался..." Так я и поверю, что человек, гордый своим древним дворянством, писал это единственно для перлюстраторов. Скорее, я поверю в то, что у него ИНОГДА БЫВАЛО революционное и бунтарское настроение.) К 37 годам он был умудренный опытом, осознавший сложность и малоразрешимость общественных проблем, изрядно уставший от борьбы за кусок хлеба, переживающий охлаждение к себе публики, но все еще честный и творческий человек, чувствующий горечь от картины окружающей жизни. Множество неприятностей навалилось на него одновременно, из-за чего он стал раздражителен и отчаян. Что же касается Дантеса, то он наверняка получал геростратово удовольствие от того, что может безнаказанно досаждать известному и многими уважаемому человеку. Наверняка были и люди, подзуживавшие Дантеса из желания развлечься пикантным сюжетом и насладиться чужим унижением.
Гибель Пушкина была закономерна в том смысле, что человек ранимый, находящийся в довольно большом разладе с миром и при этом смельчак рано или поздно оказывается в ситуации, в которой уцелеть трудно, потому что уже не очень хочется.

Думаю, Пушкин к годам тридцати уже был по политическим взглядам довольно устойчивый либеральный монархист с доброжелательным отношением к народу, но и с уверенностью, что тот не сможет обходиться без дворянства. В самом деле, нет пользы от замены монархии, скажем, на дворянскую республику в стиле декабристов, если дворянство останется то самое, из которого царь при всем желании не всегда имеет возможность выбрать честных и способных людей на ключевые должности.
Царю не смысла назначать на высокие должности воров и бездарей, потому что эти люди будут вредить в конечном счете ему самому. Распознать воров и бездарей обычно не очень сложно. Порядочных и толковых людей в стране немало. Трудность же состоит в том, что царь вынужден делать выбор исключительно среди представителей высшего общества. В противном случае будет большое недовольство этого высшего общества, а значит, и плетение заговоров.
Кстати, поместья были важным средством избавления от ненужных людей из привилегированных слоев: оставленные без должности, эти люди могли кормиться от поместий. Другие средства нейтрализации худших элементов "верхушки": войны, казни, ссылки, разжалования. Но они даже все вместе бывают достаточны лишь при очень тщательном подходе к их применению.
Сравнительно хорошие цари в России бывали, не бывало сравнительно хорошего дворянства (отдельные личности не в счет). Основной задачей для всякого правителя, заботящегося о стране, а не о собственном быстром обогащении, должно быть формирование здорового высшего слоя в обществе. Остальное сделает для страны этот высший слой.

Заметки по прочтении великолепных исследовательских работ Анны Ахматовой на тему дуэли Пушкина.
По своим взглядам Пушкин был аристократ, крепостник и государственник, и в этом у него не было больших расхождений с Николаем. Что же касается несвободы в России, то Николаю оправдать это перед Пушкиным было довольно легко: свобода -- это в принципе хорошо, но ведь, к примеру, не для таких людей, какие составляют "центр" петербургского общества.
Николай I дал Пушкину невысокий придворный чин камер-юнкера, возможно, потому лишь, что не было лучших вакансий или потому что на более выгодные вакансии претендовали другие люди, представлявшиеся более подходящими. Если бы Николай сделал для Пушкина исключение и, к примеру, расширил придворный штат, то другие искатели места тоже захотели бы, чтобы для них сделали исключение, а Россия держалась тогда отнюдь не на одном лишь Пушкине. Пушкин был всего лишь одним из многих, хотя и лучшим в своей области.
Преследуемый "шайкой Геккерна" Пушкин искал защиты у Николая I, и это показатель отношений Пушкина с царём. Николай не предоставил Пушкину ДОСТАТОЧНОЙ поддержки не потому, что радовался его неприятностям, а потому что проблема Пушкина терялась в массе царских проблем: Николаю свет на Пушкине не сошёлся, и если в случае с Пушкиным Николай где-то "не доработал", то вменять это ему в вину было бы неправильно.
Барон Геккерн был заинтересован в раздувании конфликта с Пушкиным хотя бы потому, что это косвенным образом отводило от Геккерна подозрение в гомосексуальной связи с Дантесом. Можно даже сказать так: "голубые" погубили нашего Пушкина. Кроме того, следует учитывать, что конфликт увлекает людей сам по себе: главное -- начать его, а далее первопричина будет становиться всё менее значимой.
Наконец, "общественность" петербургских салонов как бы поручила Геккерну "поставить на место" Пушкина, и Геккерн мучил того, чтобы доставить удовольствие своим приятелям, приятельницам и пр. В петербургском "свете" Пушкина НЕ ЛЮБИЛИ. Не любили потому, что он был чужд своими творческими интересами и вдобавок имел "дурной характер". Между тем, Пушкин был существенно зависим от общественного мнения, потому что зарабатывал на жизнь литературным трудом, иначе говоря, нуждался в том, чтобы быть популярным. Пушкин не мог просто уехать: он должен был победить.
Пушкина сильно задевало не в последнюю очередь то, что в любимцах петербургского общества ходил какой-то Дантес -- пустое существо и впридачу эмигрант -- а не он, Пушкин -- лучший из русских поэтов, отличный писатель, вдобавок представитель древнего рода и просто умный человек.
Пушкин как самец оказался значительно менее привлекательным, чем Дантес, даже в глазах собственной супруги. Такое переживается очень тяжело. Ему оставалось смириться с этим, либо сбежать, либо постараться убить Дантеса.
Ещё вариант для Пушкина: придушить супругу. В этом случае его дети говорили бы не "дядя Жорж убил папу", а "папа убил маму из-за дяди Жоржа".
Дантес жил, как и положено жить самцу: стремился овладеть как можно большим числом молодых самок. Уступить некоторых из них Пушкину ради благополучия русской литературы -- мысль, конечно, благородная, но она ему не пришла -- хотя бы потому, что Пушкин как автор был в высшем обществе уже не очень популярен.
Своим современникам Пушкин не представлялся такой большой фигурой, какой он видится их потомкам: во-первых, ещё не все его значительные произведения были опубликованы; во-вторых, имела место конкуренция со стороны более предприимчивых и лучше вписанных в общество авторов; в-третьих, его тогда ещё не проходили в школе, не исследовали, не растолковывали, не внедряли в массовое сознание; в-четвёртых, сказывалась зависть к таланту.
О причинах падения популярности Пушкина ко времени его конфликта с Дантесом. С возрастом Пушкин стал естественным образом раздражительнее, язвительнее, мизантропичнее, а это не способствует налаживанию отношений в обществе. Кроме того, он начал проявлять себя больше как мыслитель, а не как лирический поэт, то есть стал менее понятным. Наконец, он где-то просто приелся.
Злословие в высшем обществе по поводу Пушкина было не следствием происков его врагов, а следствием его особой позиции, которая обеспечивала ему врагов. Ему хотелось двух несовместимых вещей: быть принятым в обществе и быть критиком этого общества. Надо выбирать что-то одно.
В конечном счёте Пушкина погубила его собственная жена своим провоцирующим Дантеса поведением. Но валить вину на жену было неэстетично, неполитично и т. д., поэтому стали акцентировать Дантеса, Геккерна, Николая и "мнения света".
После злосчастной дуэли Наталья Николаевна, возможно, была даже своеобразно счастлива: из-за неё, именно из-за неё стрелялся первый поэт России с первым красавцем Петербурга! Как самочка она сделала великолепную карьеру и продолжила её в качестве прекрасной вдовы.
Гибель Пушкина, среди прочего, породила в среде российских поэтов тягу к трагическому завершению жизненного пути, а в среде российских читателей -- ожидание от них такого завершения. Смерть от старости и в собственной постели стала выглядеть жалкой, почти неприличной, ставящей под сильное подозрение ту общественную позицию, какую покойник занимал при жизни.