[Здесь должно было быть разлогое вступление, повествующее о всем житейском опыте взаимодействия с медициной в самом широком смысле.] [показать]

Хочу поделиться с вами тем интересным, что мне посчастливилось повстречать на просторах интернета, — блогом киевского семейного врача Константина Зеленского, где вы можете почитать цикл рассказов (еще не окончен), посвященный работе на "скорой" ( а наш герой пять лет успел отработать в службе скорой помощи по окончании учебы), а также полезные и иронические соображения на медицинскую тематику. Не могу не упомянуть о том, что наш красивый доктор был даже ведущим посвященной медицине программы на Задрыщинск-TV одном из телеканалов. Некоторые из этих передач можно найти на персональном сайте доктора.

Для нелюбителей переходить по ссылкам размещаю под катом один из рассказов о работе в "скорой", на котором я остановил свой выбор исключительно из-за наступившего 14 февраля. Рассказ этот я бы озаглавил "Шланготерапия", но оставлю все-таки оригинальный заголовок:

Лекарство от любви

Если бы у человека исчезла потребность любить, тысячи поэтов и писателей подали бы в отставку, простые люди стали бы мирно ездить на работу, спокойно учиться в школах-институтах, а врачи скорой помощи имели бы больше времени на ужин. Почему на ужин? Потому что утром влюбленный человек просыпается, и с новыми силами контролирует страсть, в обед он уже страдает, но его все еще отвлекает работа или учеба. А вечером, когда опускаются сумерки, он ощущает все прелести одиночества и тоски неразделенной (чаще всего) любви и решается действовать.

Мой фельдшер был хорошим охотником, поэтому в тот вечер у нас на ужин было замечательное рагу из дикой козы. Только мы присели отужинать, селектор, молчавший час, произнес: «Терміновий, шоста бригада!». Мы нисколько не удивились. Разогрей мы какую-нибудь гречневую кашу или простую картошку, шансы поесть были бы двести процентов.

– Это вызов к ребенку! Давайте, дожевывайте на ходу и вперед! – поторопила нас диспетчер.

Наша «газель» так тряслась по рельсам и ухабам старой дарницы, что приготовленная коза, казалось, вот-вот выскочит из лотка и убежит обратно на волю. Но профессионалы могут не только лечить других, но и спасать себя от голода в любых условиях. Мы уничтожили ужин по пути на вызов.

Около подъезда, в ожидании медиков, нервничал и ходил кругами отец девочки. Он подхватил наши ящики, и по пути в квартиру рассказал, что произошло. История была настолько простой, что его рассказ уложился в один лестничный пролет нашего хода. Папа с мамой не разрешили пятнадцатилетней девочке встречаться с парнем. Возможно, они ее пытались спасти от преждевременного краха идиллии или от «черного ловеласа», но в результате получилось наоборот. Девочка ушла в себя, плакала неделю, а потом написал записку: «я не хочу жить без него, простите», ну и прочее. Когда взрослые ушли на работу, она открыла аптечку и нашла первую попавшуюся баночку, где было больше всего таблеток. К счастью, это оказались капсулы препарата «Фезам». Этот препарат принимала бабушка для улучшения мозгового кровообращения, - т.е. для «лучшей работы мозга», как выражаются сами пациенты. И вот, баночка пуста, записка на столе, а девочка закрылась в ванной в наушниках с плеером, и никого не хотела видеть.

[показать]Когда родители пришли  с работы, у них случился настоящий шок. Мать причитала и пыталась льстиво выманить дочь из ванны, папа бегал по квартире в поисках топора, чтобы взломать дверь, а бабушка накручивала телефон, вызывая скорую. Благо дело, бабушка вынула (и где-то благополучно забыла) инструкцию к своему препарату. Прочти ее девочка, возможно выбор пал бы на другой, более фатальный препарат. А так, максимум, на что можно было рассчитывать, употребив банку «Фезама» - головная боль и понос. Но это в будущем. К нашему прибытию, папа уже сломал дверь в ванную комнату и, под причитания мамы, вытащил дочь на свет белый.

- Ну что? – спросил я фельдшера, измерив давление, пульс, послушав легкие и сердце. - Поедем в больницу?

- Этого еще не хватало! Доктор, пожалуйста, не надо! Ее там поставят на учет к психиатру! Я вас умоляю, полечите ее дома! – уговаривала нас мама.

- Тогда будете делать все, что я скажу?

- Конечно, конечно! – не торгуясь, согласилась мама.

- Мне нужна большая миска, большая банка с водой и ваша поддержка, - произнес я, разглядывая баночку из-под фезама.

Я попросил санитара спуститься в машину, взять шланг для промывания желудка и набор для открывания рта. Я видел, - девочка все еще надеялась, что капсулы подействуют, и помогать нам не собиралась.

Толстый конус из нержавейки с крупной резьбой был предназначен для пациентов, не желающих сотрудничать со скорой. Его аккуратно вставляли в промежуток между зубами, а потом, прокручивая резьбу, открывали рот. Фельдшер уже готовил раствор для промывания желудка, родители держали девочку, а та косилась на блестящий роторасширитель. Мы вставили конус в рот, а следом металлическую трубку, - чтобы пациентка не откусила резиновый шланг. Все остальное было дело техники - закрыть девочке нос и ввестишланг  в глотку, попутно заливая в него воду через воронку. Таким образом, деваться пациентке было некуда: хочешь дышать (а дышать она хотела) - глотай воду, шланг и дыши. Мы благополучно поставили зонд и начали промывать желудок. Капсулы были красивые и блестящие, их  легко было глотать, и так же легко они выходили обратно. Если бы девочка догадалась не глотать их целиком, а высыпать из капсул порошок и запить его водой, лекарство усвоилось бы гораздо быстрее. Тогда наша работа была бы значительно стеснена рамками туалета. У пациентки понос, у нас головная боль – все как по инструкции! [показать]

После длительной экзекуции с принудительным промыванием желудка, был контрольный укол в попу – мы ввели лекарства, поддерживающих  сердце и дыхание. Таблетки активированного угля девушка приняла уже самостоятельно. С чувством выполненного долга, мы отступились от пациентки. Папа и мама, державшие девочку за руки-ноги, расслабились. Наша пациентка, наверное, предполагала, что за настоящую любовь нужно как-то страдать, но на пытки шлангом никак не рассчитывала. Когда все закончилось, она расплакалась и сказала, что совсем не хочет умирать, что  любит папу и маму, и хочет в туалет. Родители были счастливы. «Часть фезама, все-таки прошла», - подумал я.

- Мы вам так благодарны, что не увезли ее в психушку! – светясь от счастья, сказала мама.

- Будьте здоровы, живите долго... - сказал фельдшер, наматывая шланг на руку.

Возле машины мы решили отдышаться, чтобы ужин усвоился лучше.

- Слушай! А я видел, с каким лицом ты пихал в нее шланг! – подшучивал я над фельдшером. – Может, пока не поздно, запатентуй метод кодирования от любви – шланготерапия?

- А что, - улыбнулся он, - дешево, сердито, но зато работает!