Первым школу закончил Саша Козлов. После выпускного бала он уехал учиться на врача в медицинский институт в Свердловске. Поступал туда Козлов совершенно осознанно. Было желание лечить людей. Учился он с большим энтузиазмом, первые четыре года вообще ничем, кроме учебы, не занимался. Закончил лечебный факультет мединститута, терапия и кардиология. И, поскольку Александр был очень хорошим учеником, его тут же отправили дальше учиться, в клиническую ординатуру, и два года еще учился там, одновременно играя и выезжая с "Агатой Кристи" на различные на фестивали и концерты. Вслед за Козловым, годом позже, в Свердловск уехал и Петр Май. Май поступил в Уральский Политехнический институт на механический факультет. А через два года туда же, в УПИ, поступил и Вадим Самойлов. И дорожки друзей немного разминулись. Ребята стали заниматься музыкой каждый в своем коллективе.
Пока Александр Козлов и Петр Май учатся в институтах на первых курсах, они не забывают Самойлова старшего, который к концу 8 класса остался официально один в школьном ансамбле. Ребята по выходным приезжают к нему, запираются опять втроем в красном уголке школы и продолжают репетировать и сочинять музыку.

Самойлов Вадим выпускник 10А класса, в 1982 году строен, подтянут, горд и независим, у него пробивались усики, которые он не бреет, носит прическу в стиле “ветерок” - прямой пробор, что среди провинциальных мальчиков было развито, которая мало радовала взрослый глаз. Ко всему прочему у Вадика было куча других не достатком в связи с его увлечениями, на фоне которых внешний вид будущего музыканта уходил на второй план. Самойлов занимается каратэ и поражает всех астбестовских учителей правильностью английского произношения. Когда на уроках английского отвечать вызывают ученика Самойлова Вадима в классе все стихает, что даже слышен шум горно-металлругического комбината за окном. Вадик с легкостью выдает правильно построенные английские фразы, выученные им наизусть в результате многолетнего прослушиваний “Пинк Флойд“ и “Квин“. Периодически директор школы вызывает его к себе на ковер, и настаивает на поступлении Вадима в МГИМО. Но Самойлов мотает головой, ибо его душа отдана другой страсти – радиолюбительству. Дома комната братьев Самойловых завалена всевозможными платами, лампами, диодами, особенно выделяются тонны откуда-то взявшихся кнопочных выключателей. Дверца шкафов открывать опасно, так как они забиты до отказа корпусами, трансформаторами и конденсаторами. В этом бардаке младший Самойлов не мог найти ни одного своего оловянного солдатика. Найдя в куче железа какую-то не понятную штуку, поднимает глаза на старшего брата и в его глазах читает – а это что? На что Вадим Рудольфович, с трудом оторвавшись от паяльника, неохотно цедит сквозь зубы – это гетеродин. Не трогай. И возвращается обратно к катушечнику Юпитер 202 с вечно снятой панелью, колдовать над разъемами. Вообще братья жили дружно, все время прикрывали друг друга. Были случаи, когда старшеклассники обижали Самойлова младшего и Глеб, естественно жаловался брату. И наказание были ужасны. В класс обидчика входил старший брат, а за ним Глеб, Вадим хватал обидчика и держал ему сзади руки, а Глеб лупил его со всей дури по лицу.
Музыка для Вадика – это страсть по жизни. Он не обладает никакой виртуозностью, пытается скромными средствами как-то себя в ней выразить. Самойлов старший выходит из Асбеста в большую жизнь озабоченный материнским предзнаменованием. Он осознавал, что с выпуском из школы он переедет в Свердловск, что эта школьная жизнь закончиться. Начнется совершенно новая.
Вадим Самойлов много раз за всю 20 летнею историю группы говорил, что “Музыка всегда шла рядом с нами. Она всегда была главной. Но надо было параллельно учиться в институте, в общем - жить обычной жизнью. А, что называется, для себя главным было сочинять, играть, выступать. И именно об этом и мечталось - а не о том, на каком радиозаводе я буду работать. Для услады родителей мы поступали в различные институты, но я об этом не жалею. Со времен школьного ансамбля тоже многое осталось: например, мы записывали "Ураган", и Глеб вспомнил мелодию с тех давних пор, и эта песня вошла в песню. Пластиночки еще какие-то были, выпущенные столь же нелепым образом. Записаны "Beatles" или "Deep Purple", а написано следующее - вокально-инструментальный ансамбль, на английском языке”.
В 1982 году Вадим Самойлов поступает в Уральский политехнический институт на факультет “Конструирование радиоэлектронных устройств”. Учился он не очень хорошо, потому как специальность на факультет ему не была интересна, но зато студенты этого факультета находили себе применение в других сферах: работали в стройотрядах и участвовали в самодеятельности. Из-за избытка времени благодаря полной потере интереса к учебе Вадим очень активно участвовал в жизни коллектива. Во время учебы Вадим проживал в общежитии, изредка, но выбирался по выходным в Асбест к родным.
Оказавшись снова в одном месте в одно время, ребята не торопились возобновлять свою совместную музыкальную деятельность. Петр Май музицировал где-то среди своих стройотрядовских ансамблей, Вадим Самойлов собрал свою группу, на базе факультета. Подбирал Самойлов музыкантов с точки зрения: кто понимал его. Саша Козлов учился в медицинском институте на кардиолога и вообще не брал в руки инструмента, хотя и частенько навещал товарищей, помогал им ценными советами, подыгрывая иногда на клавишах.
“Набрал музыкантов, начал подбирать аппаратуру. Импульс стал играть на танцах. А у нас аппаратура лучше была - вспоминает Петр Май. - Однажды он приходит ко мне - я уже был на 4 курсе - и говорит - Мы альбом записываем. Все готово, осталось только барабаны наложить. Я предложил сыграть, он говорит - нет, я сам. Тут я вообще удивился. Ну, давай - поставил пультик, магнитофон подключил, он отыграл, несколько дней прошло. Я говорю - Вадь, ну ты же видишь... - Да, ты прав, надо вместе. А у них барабанщик вообще никакой был. И только в конце моего 4-го и Вадикового 2-го мы начали потихоньку играть”.
Первое публичное выступление коллектива состоялось в конце 1983 года на смотре-конкурсе концертных программ ССО, на котором отбирались участники фестиваля "Весна УПИ". Самойлов был членом комитета комсомола радиофака и сумел выбить хорошую аудиторию со сценой для репетиций. Будущие "агатовцы" представляли стройотряд "Импульс" РТ и играли они в то время хард-рок. Но уже тогда пытались искать более сложные формы самовыражения. Такой, к примеру, была композиция "Прощай". В период 82-83 год была записана на подручном оборудовании радиотехнического факультета работа, от которой осталось лишь название – “Кредо”. Вдохновение для написания первой, как принято считать сейчас, лабораторной работы: из книг, любимой музыки и своей головы. Многие песни ”Импульса” помогал аранжировать Игорь Крапеников и сокурсник Вадима Самойлова – Александра Кузнецов, который помимо звука играл еще на бас гитаре.
Новый этап творчества начался в 1984 году, когда Вадиму и Петру стали узки рамки стройотрядной и факультетской самодеятельности. В один прекрасный день, Вадим решил записать концертную программу своего ансамбля и позвал на помощь Мая, который с большой радостью согласился поучаствовать в записи, в качестве барабанщика. Опыт оказался удачным, и вскоре Петр не отказался и от предложения Вадима выступить на смотре художественной самодеятельности. В это время за клавишами играл Игорь Крапеников. Смотр самодеятельности завершился шумным падением колонки в зал и не менее шумным выступлением рок группы, игравшей низкопробный тяжелый рок. На басу играл Александр Кузнецов.
Весной 1984 года “Импульс“ сделали пробную запись на магнитофон концертной программы. Магнитоальбом получил название “Если…”. Репетиции и сочинение материала заняли практически весь 1983 год. В то время ребята писали песни на стихотворения различных авторов вычитанных из книг. Например, стихотворение Киплинга - “Если…”, которое дало название “первому“ магнитоальбому коллектива:

О, если ты покоен, не растерян,
Когда теряют головы вокруг,
И если ты себе остался верен,
Когда в тебя не верит лучший друг,
И если ждать умеешь без волненья,
Не станешь ложью отвечать на ложь,
Не будешь, злобен, став для всех мишенью,
Но и святым себя не назовешь,
И если ты своей владеешь страстью,
А не тобою властвует она,
И будешь тверд в удаче и в несчастье,
Которым, в сущности, цена одна,
И если ты готов к тому, что слово
Твое в ловушку превращает плут,
И, потерпев крушенье, можешь снова -
Без прежних сил - возобновить свой труд,
И если ты способен все, что стало
Тебе привычным, выложить на стол,
Все проиграть и вновь начать сначала,
Не пожалев того, что приобрел,
И если можешь сердце, нервы, жилы
Так завести, чтобы вперед нестись,
Когда с годами изменяют силы
И только воля говорит: “Держись!” -
И если можешь быть в толпе собою,
При короле с народом связь хранить
И, уважая мнение любое,
Главы перед молвою не клонить,
И если будешь мерить расстоянье
Секундами, пускаясь в дальний бег,
- Земля - твое, мой мальчик, достоянье!
И более того, ты - человек!

Перевод С. Маршака

Магнитоальбом “Если…” сразу высветил несколько проблем: во-первых, необходимы были более подготовленные в профессиональном плане музыканты, во-вторых, они поняли всю сложность работы со звуком. Вадим Самойлов и Саша Кузнецов стали активно заниматься техническими проблемами, накапливали материал. В эти годы ребята занимались тем, что учились любыми способами создавать естественную ревербацию, вплоть до того, что вытаскивали колонки с микрофонами в институтский коридор из радио рубки. Барабаны записывали в соседней гулкой комнате, устанавливая микрофоны не только в непосредственной близости от установки, но и в вдалеке, добиваясь внушительного звука.
В магнитоальбоме Если… можно было найти по крайне мере три стиля, вытащенных из европейского рока. Ребята старались придать общему строю музыкального языка конкретность и выдержать единый принцип в гармонии и аранжировке.
Одновременно с этим ребята пришли к выводу: хард-рок не для них. В это самое время и родилось название "РТФ УПИ". Весной 1985 года “РТФ УПИ“ выступили на смотре художественной самодеятельности радиофака и получили лишь "два" балла из десяти. Жюри посчитало выступление слишком громким и ничего нельзя было разобрать. Зато тогда вместе с братом на сцену впервые вышел, уже старшеклассник, Глеб Самойлов. Он исполнил песню "Собачье сердце", текст которой был позаимствован из одноименного произведения Булгакова. Ребята не падали духом - продолжали работать. У Глеба уже на тот момент был большой багаж песен. Песня же “Собачье сердце“ Глеб написал в 8 классе незадолго до Весны УПИ 85 года сидя в очередной раз один дома, отрываясь от книжек. В тот день он читал Булгакова. Почитает-почитает и к пианино, в один момент руки сами заиграли мелодию. Вскоре, после Весны УПИ 85, через три месяца Петр Май уехал по распределению в Сургут, а за ним осенним призывом ушел клавишник Игорь Корпенко в армию. В это время новым солистом группы стал друг Александра Козлова, который учился вместе с ним в мединституте. С этим же вокалистом в 86 году, в рок клубе, была показана первая концертная программа. Вадим Самойлов был всегда против нового солиста в группе, но Козлов настоял.
Пока Вадим Самойлов переживает трудности своего институтского коллектива, Глеб сочиняет песни и играет их вместе со своей школьной рок бандой на вечерах и танцах. Тогда и были сочинены песни ”Глюк”, ”Сытая свинья” и другие. ”Сытая свинья” в 85 году звучала совершенно по-другому, очень под стандарт, который потом буквально пятью годами позже внедрила группа “Nirvana”. ”Сытая свинья” - это была песня в две гитары: бас и электрическую. Куплет был очень тихий такой, кочумный, на три или четыре повторяющихся аккорда, а припев, наоборот, очень громкий. На гитаре включался “фузз“, и на те же аккорды. В общем, это был типичный грандж, но поскольку “Агата Кристи” тогда это воспринимали как недостаток аранжировки, сами не поняли, что родили новый стиль, поэтому Вадим все это дело, как пришло время, привел к знаменателю звучания группы “Агата Кристи”.
Самым сложным периодом для коллектива была осень 85-го - в группе осталось только два человека: Самойлов и Кузнецов. Ребята не пали духом. Нарабатывали материал, искали и покупали новую аппаратуру, подбирали людей. Через некоторое время, после неудачного выступления на фестивале "Весна УПИ" группе на выручку поспешил Саша Козлов, севший за клавиши. С этого времени у группы стали появляться свои песни. Придумывали их в основном Вадим Самойлов и Александр Козлов и, потихонечку играли на репетиционной базе УПИ. Время шло. Студенты УПИ активно увлекались стройотрядами, в частности Вадим Самойлов был одним из постоянных участников Знаменки, был постоянным участником. Для Вадима выступить на "Знаменке" было, важнейшим событием в те годы; Вадим и с женой Татьяной познакомился на "стройотрядовской ниве".
В 1985 году, класс, где учился Глеб Самойлов выиграл конкурс политической песни, и в качестве премии классу предложили билеты на концерт Владимира Кузьмина в Свердловске. Глеб уже давно слышал о питерском роке, свердловском… концерт Глебу запомнился на долго.
В начале 1986 года группа записала программу под названием "Свет”. Весной ребята подали заявку в городской рок-клуб и в конце декабря дебютировали там. Выступление было не самое удачное, потому что “РТФ” не хватало времени на настройку инструментов. Во время концерта гитары "забили" клавишные, и у зрителей создавалось искаженное впечатление, что группа играет хард-рок. Хотя музыка уже в то время у них была более разноплановая, сложная - так называемый прогрессивный рок. Благодаря этому выступлению музыканты извлекли для себя полезный урок, что концертному варианту программы недостаточно только тщательной музыкальной проработки, нужен и продуманный видеоряд. Ибо от того, как коллектив держит себя на сцене, зависит многое. Но, не смотря на все эти коллизии, группу аттестовали. Это дает им право на публичных выступления в пределах Свердловской области. На то время таких групп в Свердловске было всего четырнадцать. В тот вечер ”РТФ УПИ” исполнили семь композиций, две из которых были полностью инструментальны. Дебют группы в мастерской рок-клуба в декабре 1986 года, помог им найти барабанщика Альберта Потапкина.
В этом же году, летом, Вадим Самойлов пишет первый свой хит ”Пантера”. Поначалу эта песня существовала лишь в акустике и лишь позднее получила утяжеленную электрическую аранжировку.
Тем временем, Глеб Самойлов заканчивает 10 класс, сочиняет песни, многие из которых вошли в дебютный альбом группы (”Гномы-каннибалы”, ”Пинкертон” и ”Неживая вода”, последняя композиция в 1992 году перетерпела некоторое изменение и должна была войти в новом звучании во второй сольный альбом Глеба, но работа над пластинкой так и не была закончена, так как Самойлов ушел с головой в ”Агата Кристи”, многие песни, написанные в этот период появились, в более поздних работах группы, например текст Серое небо (альбом Ураган) был написан Глебом в 17 лет, а позже Вадим написал музыку). Глеб периодически приезжает в рубку УПИ на репетиции группы. Репетиции проходили поздним вечером, так что после них Глеб оставался ночевать у брата в общаге. В то время Глеб сбривал виски, накалывал на одежду булавки. Имел в своем арсенале 2 прикида. Первый – в стиле ”металл”: кооперативные штаны с большими карманами, куртка черная из кожезаменителя вся в булавках, бритвочках, значках, в ухе железная клипса и настоящие темные очки для слепых. А второй – выходной: белые кооперативные штаны, белые кроссовки на липучках, белые перчатки, голубой приталенный пиджак и белая клипса в ухе. Вот таким был Глеб Самойлов модником.
До последней в студенческой жизни Вадима Самойлова сессии, остались считанные дни. Днем Вадим учиться, вечером – репетиции. “ВИА РТФ УПИ“ готовят новую программу. Экспериментируют с музыкой, пытаются уходить от штампов. Вадим Самойлов ограничивает себя всевозможные прослушивания. Пытается больше слушать только народные мелодии. Т.к. советский рок должен нести свои национальные традиции. В то время советский рок в основном подражательный. Вадим Самойлов ищет новые формы. В новый 1987 год, года зайца, группа вошла в составе 5 человек: Вадим Самойлов – гитара, вокал; Александр Кузнецов (единственный, кто остался из первого состава) - бас-гитара, Александр Козлов - клавишные, Алик Потапкин - ударник, Александр Иванов – гитара.
Чтобы студенческий ансамбль мог выступать на публике, его участникам нужно было утверждать свою программу на худсовете. У “ВИА РТФ УПИ“ уже накопилось немало своего материала, но по тогдашним правилам в репертуаре самодеятельного коллектива должно было быть 80% песен советских композиторов и всего-навсего 20% своих. Музыканты хитрили: играли собственные композиции, а в документах указывали, скажем, музыка Добрынина, слова Дербенева. Ну, а поскольку в худсоветах, большей частью, заседали люди, далекие от музыки, обман сходил с рук.
Еще никому не известный барабанщик Альберт Потапкин некоторое время поиграл с Вадимом Самойловым и Александром Козловым, но вскоре, в конце марта, Потапкин покидает “РТФ УПИ“, и в апреле уже уходит в армию. За это время коллектив успел записать свой третий по счету магнитоальбом “Голос”.
В конце июня Глеб Самойлов предпринял попытку поступить в университет, на исторический факультет, но вытянул как назло архисложный билет: восстановление народного хозяйства то ли после Гражданской войны, то ли после Великой Отечественной войны. Глеб понял, что с народным хозяйством ему не справиться, и страна навсегда потеряла историка Глеба Самойлова. Сразу после бесславно окончившихся вступительных экзаменов Вадим начинает уговаривать младшего брата вступить в ряды своей старой группы с новым названием. Глеб начинает ездить на репетиции в Свердловск, параллельно подрабатывая лаборантом в школе, которую и закончил. Глебу Самойлову доверили бас-гитрау. Т.к. все остальные инструменты были уже разобраны. Первые четыре песни, которые они отрепетировали вместе, это: ”Пантера”, ”Гномы-каннибалы”, ”Пинкертон” и ”Ты уходишь”. Эти песни и составляли основу первых выступлений коллектива. ”Гномы-каннибалы” – это первая песня Самойлова-младшего, где ему удалось достаточно ярков выразить свой протест против мира взрослых, который красной нитью проходит через все творчество ”Агата Кристи”.
Тем временем студенчество участников квартета "РТФ" заканчивалось, и надо было срочно решать, что делать дальше. Осенью 1987 года получилась такая ситуация, что Вадик с Сашей Козловым остались вдвоем в "РТФ". На тот период у Глеба было достаточно большой материал накоплен, много песен. И Вадик, как бы заочно, попросил включить эти песни в свой репертуар. Начались совместные репетиции. Это продолжалось где-то с месяц, было даже два концерта, где они втроем выступали. На дне первокурсника УПИ во "Дворце молодежи" – играли под записанные барабаны, а для новогоднего вечера в том же УПИ была уже записана часть подкладки ко "Второму фронту". В результате Глеб там ничего не делал, только изображал, что струны дергает. Саша Кузнецов становиться звукоинженером группы вплоть до 1995 года. Получив в школе корочки кинодемонстратора, спустя год, Глеб становиться полноправным участником коллектива.
После завершения института Вадиму предложили остаться при факультете в помощь новым студентам в роли младшего сотрудника. Вадим согласился. Черный романтик русского рока покинул стены родного института лейтенантом.
Когда еще и половины "нулевого" альбома "Второй фронт" не было придумано, молодые люди уже стали задумываться над новым названием своего коллектива. С начало Вадим предложил назвать группу именем собственным, "может быть Жак Ив Кусто" - предложил Самойлов, но особого энтузиазма это предложение не вызвало, и группа, в конце концов, перестала об этом даже думать... И вот когда альбом "Второй фронт" был уже собран и надо было начинать его записывать, опять встал вопрос о названии группы.
Как-то раз, во время очередной попытки подыскать подходящее название для коллектива, Александр Козлов вдруг произнес: "Агата Кристи". Позже Саша признался, что читал пару детективных романов английской писательницы, но они показались ему довольно скучными. Тем не менее, музыкантам это имя пришлось по душе. С этого момента они стали “Агата Кристи”. Осенью "РТФ УПИ" переименовывается в "Агата Кристи".
В декабре 87-го Вадим Самойлов позвонил Петру в Сургут и попросил его помочь записать новый материал. Май быстро собрался и приехал на три дня в Свердловск. Музыканты заперлись в аудитории №237 и за одну ночь разучили 11 композиций. Еще две ночи ушло на запись барабанов, бас, ритм-гитары и Петр Май снова уехал. Запись проходила следующим путем. Занятия в УПИ длились до пятнадцати минут десятого. ВИА РТФ УПИ сдвигала все парты, настраивали микрофоны, цепляли кабели, какой-то звук поймали. Вадим Самойлов, Саша Козлов и Александр Кузнецов начинают что-то играть, Май с трудом вспоминает, что это за песня, и репетировал ли он ее с ребятами. Тем более он сидит в соседней аудитории, где установлены барабаны. Кое – как, отрепетировав и записав несколько дублей, переходят к другой песни. И так далее. После нового года Вадим Самойлов прописал сольные партии гитары и клавиш. В записи нулевого альбома Самойлов-младший не смог принять участие, так как были большие проблемы с работой, вместо него партии бас гитары исполнил Александр Кузнецов. При записи альбома Вадим Самойлов отстраивал звук своей гитары с помощью пластинки группы "Скорпионс". Звук таки удалось настроить и, по словам Вадима, весьма схоже с оригиналом. [!] За долгую историю группы, многие звукорежиссеры удивлялись, как такой звук можно было сделать, как можно было найти именно такой звук и вставить его именно туда, и так выстрелить. [!] Для музыкантов все эти вопросы остаются загадками, так как они ничего особенного и не делали, просто занимались тем, что им нравиться. Просто старались делать это очень хорошо и профессионально.
Среди песен, записанных тогда для своего нулевого альбома "Второй фронт", было два трека с альбома "Коварство и любовь": ”Инспектор По…” и “Пантера“. Несмотря на сравнительно простую систему записи “Второго фронта“ (наложением на два рок клубовских магнитофона “Электроника“), не все композиции удалось зафиксировать после нескольких прогонов. Особые сложности возникли во время записи “Неживой воды“ и “Пенкертона“, отмеченных замысловатыми гитарно-барабанными партиями. Эти композиции писались на измор с огромного количества дублей до тех пор, пока количество не переходило в качество. Драматургия альбома была выстроена следующим образом. Открывал первую сторону цикл из трех рок боевиков. В припевах “Инспектора По…“ Вадиму Самойлову помогал подпевать вокалист группы “Встречного движения“ – Владимир Махаев. “Гномы каннибалы“ напичканы безумными гитарными рифами. Одна из самых сильных композиций – “Пантера“, в которой вокал Самойлов срывался местами на мальчишеский вопль, выгодно отличалась своей жестокостью и сыростью от своей же более поздней электронной версии, вошедшей в “Коварство и любовь“. В январе альбом сразу же был отдан в рок-клуб, а чуть позже, 20 февраля 1988 года, “Агата Кристи” представила его на публике. Это был первый концерт группы, который состоялся в зале Уральского Политехнического института - полная неподвижность на сцене, черно-белая гамма костюмов, почти оперные пассажи вокалиста, обилие минора в хрупких, порой картинно-красивых мелодиях и - буйная, яркостная энергия, выплескаемая в зал с неудержимой молнии. Этот концерт является отправной точкой в истории группы "Агата Кристи". Но за полтора месяца до этого, у "Агата Кристи" было выступление, в том же УПИ, на новогоднем вечере. На тот момент барабанщик группы находился в другом городе, а группа готовила запись нового альбома. В то время не было многоканальных магнитофонов: сначала записывались барабаны и бас, далее воспроизводилось, и поверх на втором магнитофоне записывались клавиши и далее голос. Все это называлось тогда болванкой. Вот под такую болванку барабанов и баса, некоторых партий клавиш и гитары, ребята отыграли свой первый нулевой концерт. Саша стоял за клавишами в сером английском костюме и в кепке, Глеб почти перед самым выступлением постриг себя сам ножницами, Вадик - кожаных штанах и пятнистой блузке в разводах.
После записи “Второго фронта“ Вадим провел разъяснительную беседу с Кузнецовым о том, что пора Глебу уже официально брать в руки бас-гитару, а ему осваивать все тонкости работы за ”пультом” звукорежиссера. Тем более что Глеб уже не раз репетировал с группой. Кузнецов согласился. Отнесся к этому болезненно, но с пониманием. Когда Глеб взял бас, выяснилось, что он музыкант очень сильный. Какие-то технические вещи он схватывал прямо на лету. А потом появился кураж - довольно быстро, с первого концерта. Единственный минус – видит он не важно. Посадили его на стул, а по сцене ходил Вадим. Самойлов довольно быстро из этого извлек некую оригинальность. По этому поводу по рок клубу ходили разные слухи, что басист у “Агаты“ инвалид с детства.