Глава 3-4

ГЛАВА 3

В зале суда было шумно. Зрители, повскакивавшие со своих мест, яростно перекрикивали друг друга, обсуждая невероятное событие – обморок Малфоя-старшего. М-да, репутация холодного и бессердечного мерзавца оказалась погублена безвозвратно.
Я, отодвинув оторопевшего Министра (тот явно не ожидал столь сокрушительного успеха этой авантюры), спустился вниз и наклонился над креслом, рассматривая Люциуса. Тот все еще не пришел в себя и выглядел очень беззащитно. Ну что ж, моя прекрасная игрушка, пора вставать.
Использовать Агуаменти показалось мне негуманным, все-таки ледяная вода, еще простудится, не дай Бог. Так что я просто легонько похлопал его по щекам.
Кожа была прохладной и приятной на ощупь - невероятно, но в свои сорок два он сумел сохраниться очень и очень неплохо.
Малфой чуть дернулся и открыл глаза. Мы смотрели друг на друга: победитель, которого долго не воспринимали всерьез, и побежденный, мнивший себя великим интриганом и попавшийся на детскую уловку. В его глазах застыла застарелая ненависть, почти скрытая новоприобретенным ужасом, в моих (я знаю наверняка, так как использовал легилименцию, чтобы увидеть их выражение) – усталая радость и легчайшее презрение.
Он выпрямился и сел очень прямо, пытаясь хоть немного вернуть чувство собственного достоинства. Думаю, остальные ничего не заметили но я, оставшись стоять рядом с судебным креслом, четко видел и напряженные пальцы, и сжатые губы, и дрожь, время от времени пробегавшую по его телу.
Министр, заметив, что я требовательно на него пялюсь, немедленно потребовал тишины и заявил, что суд доволен выполненным приговором, так как теперь Люциус Малфой неопасен для общества.
Нам разрешили уйти.
Я поклонился и направился к дверям. Малфой следовал в двух шагах, всем видом стараясь показать, какое одолжение мне делает. Увидев его высокомерное отражение в отполированном граните стен, я решил заставить его повиноваться мне без магии Клятвы. Достичь этого достаточно просто – я просто буду отдавать каждый приказ дважды, первый раз просто так, а второй уже с магией. Поскольку эта магия довольно неприятна для того, к кому ее применяют, и Малфои, и Снейп быстро научатся повиноваться мне по первому слову. Впрочем, Снейпу я оставлю больше свободы. Если, конечно, он будет вести себя разумно.
Так… а вот репортеры мне совсем не нужны. Какого их так много набежало? Ах да, их же не пустили в зал суда, вот они и остались ловить свои сенсации под дверью.
Как только мы вышли, глаза у ближайших репортеров стали как галеоны. Еще бы: с заседания, где судили Пожирателей, вместе выходят Поттер и Малфой, которые терпеть друг друга не могут. Разумеется, все ломанулись брать интервью. Первой мчалась Рита Скитер, самый скандальный репортер года. Нет, я, конечно, собирался с ней поболтать, в конце-концов, она будет на седьмом небе от счастья, если я предложу ей эксклюзивные интервью со мной, любимым. Но не в толпе же! Так что я, не дав задать ни одного из мучающих их вопросов, схватил за руку Малфоя и активировал портал в прихожую дома на Гриммауд-плэйс.

ГЛАВА 4
Едва мы переместились, как Малфой шарахнулся в сторону, выдергивая свою руку и… свалил подставку для зонтов.
- Ублюдки! Грязнокровное отродье! Вон из моего дома! – на грохот немедленно отозвалась картина Сириусовой матушки.
Люцийс зажал уши и начал ошеломленно оглядываться, пытаясь понять, что же так визжит.
- Это картина миссис Блэк! – пришлось наклониться к самому его уху и орать, чтобы он хоть что-то услышал, - Ты ее разбудил, вот и успокаивай теперь!
- Но как? – Малфой глупо захлопал глазами.
- Как хочешь! Уговори или наложи какое-нибудь заклинание – мне все равно! – я ткнул ему в руки его палочку, полученную у судьи, и отправился на кухню. Уже у двери я обернулся – сработало чувство опасности. Малфой стоял, дьявольски ухмыляясь и наставив на меня свою только что обретенную палочку.
- Ты не приказал мне! Значит, ты не мой хозяин! – его торжествующий вопль перекрыл даже визги миссис Блэк, отчего та ошеломленно заткнулась почти на минуту.
Я вздохнул… и повторил свой приказ, только дополнил его магией Клятвы. Люциус, разъяренно матерясь, отправился к картине, а я, наконец, зашел на кухню.
И увидел, как Кричер, маленький поганец, что-то сыпет в коробочки со специями.
- Кричер! – тот вздрогнул, обернулся, и, увидев, кто его звал, пошаркал прочь из кухни, бормоча под нос ругательства. Я метнулся к полкам. Ну, так и есть, изо всех коробочек пахло дурманом. Это довольно опасное зелье, в малых дозах служащее как афродизиак и галлюциноген, а в больших являвшееся сильным ядом, против которого, кстати, не помогал безоар.
Не явись я на кухню так вовремя – мы бы умерли. Доза была не просто большой – она была чудовищной. А домовик же вообще обнаглел – ведь знал же, что я пришел – крики миссис Блэк невозможно не услышать, но не отреагировал. И, что хуже всего, у него все получилось бы, если бы я не изменил своим привычкам и не отправился на кухню, вместо того, чтобы идти наверх.
Ладно, с Кричером разберусь чуть позже, а пока надо проверить, осталась ли хоть какая-то специя или нет?
- Я пришел, - голос Люциуса раздался очень не вовремя – я как раз с головой зарылся в шкафчик, пытаясь найти хотя бы соль, а тут он…
- Черт! – левой рукой я схватился за ушибленную голову, а правой попытался запихнуть обратно в рукав молниеносно выхваченную палочку. Малфой, шарахнувшийся от моего резкого движения и наставленной на него палочки, ядовито усмехался, наблюдая за моими мучениями. Ну, гад!..
- Люциус, подай мне лед и кухонное полотенце, - я опять повернулся к раскрытому шкафчику, но краем глаза все же уловил недоуменное выражение его лица.
М-да… когда-нибудь его гордость его убьет. Ну, или, как минимум, покалечит. Вместо того, чтобы, как все нормальные люди, спросить у меня, где полотенце и лед, он призвал их магией. В результате…
Картина маслом – сначала его засыпало кухонными полотенцами, как чистыми, так и грязными, вытащенными из корзины для белья, потом из холодильника вылетели кубики льда и хар-рошим таким градом пробарабанили по нему. Синяков наставили… Как минимум фингал (его хорошо видно было), а как максимум – два десятка синяков по всему телу. И, как завершение незабываемой композиции – Кричер, плотно замотанный в свое полотенце и отчаянно в него же вцепившийся, сбил Малфоя с ног, приземлившись сверху. Я хохотал так, что уронил пакет с макаронами, который держал в руках, и сел на пол.
Сие невероятное зрелище и предстало перед вломившимися через камин незваными гостями. Рон, Гермиона и миссис Уизли ошарашено застыли в дверях.
Я же, увидев и оценив выражение их лиц, закатился по-новой, а Малфой, отпихнувший, наконец, Кричера, начал ругаться такими словами, от которых покраснел бы и грузчик, не то, что гости. Впрочем, меня это не смутило, а, наоборот, рассмешило еще больше.
- Гарри! Что тут происходит?! – сердито воскликнула миссис Уизли.
- Да ничего особенного, - я, наконец, немного успокоился и, все еще посмеиваясь, ответил, - Мистер Малфой решил воспользоваться заклинанием, чтобы подать мне лед и полотенце.
Тут я, наконец, встал, подобрав с пола пакет с макаронами, положил его на стол и подошел к Люциусу. Тот немедленно умолк, уставившись на меня исподлобья. Рон пораженно хмыкнул, явно довольный такой реакцией ненавистного Малфоя. Я же наклонился, подобрал несколько кубиков льда и, завернув их в чистое полотенце, приложил к наметившейся шишке.
- Гарри, вы что, успели подраться? – недовольно спросила Гермиона, отбирая у меня лед и накладывая на шишку какое-то заклинание.
- Спасибо, Гермиона. Да нет, конечно. Он ко мне подошел, когда я в шкафчике рылся, и что-то сказал. Ну я и подпрыгнул от неожиданности. И, естественно, треснулся о столешницу.
- Понятно, - миссис Уизли махнула палочкой и все разлетелось по местам: лед – в холодильник, чистые полотенца – в ящик, грязные – в корзину для белья. От царившего только что бедлама остался только пакет с макаронами, да баночки со специями. Ну и, конечно, Малфой. Он, наконец, смог подняться и теперь поспешно выскользнул за дверь, от греха подальше. Я не стал его останавливать – нам явно предстоял серьезный разговор, «дабы расставить все точки над «і»», и лишние слушатели очень помешали бы.