Глава 11. Любовь нельзя убить. Или можно?


- Мистер Поттер, вы знаете, почему я вас вызвал?
- Понятия не имею, профессор Дамблдор, - пожал плечами Гарри.
Прошло уже около месяца с последнего визита в этот кабинет. Ему
приходилось делать то, что требовал директор. Конечно же, он не все
докладывал старому интригану, кое-что особо важное оставляя для
реализации своих планов. Но сегодня Дамблдор снова вызвал его с
урока, и Гарри честно недоумевал по какой причине.
- Я знаю, что вы выполняете все, что я потребовал при последней
встрече, однако, я не могу быть уверен, что все это остается только
между нами.
Гарри напрягся. Если Дамблдор потребует дать Нерушимую клятву, то он
сразу откажется. Но в таком случае под угрозой окажутся жизни членов
его семьи. Как же он ненавидел находиться между двух огней!
- Вы хотите получить от меня Клятву? – с вызовом спросил Гарри,
готовый сразу дать отрицательный ответ. Поттеров он спасет сам от
пут этого кукловода.
- Нет, что ты, мальчик мой, - хмыкнул Дамблдор, изображая манеру
разговора добренького дедушки: - Я всего лишь хочу, чтобы ты выпил
это зелье.
Гарри с сомнением посмотрел на маленькую бутылочку, что поставил
перед ним директор. Он не собирался пить это зелье. Мало ли что
могло взбрести в голову старику.
- Что это?
- Это зелье не позволит тебе рассказать кому-либо о том, что ты
работаешь на меня. Через него не пробьется никакое заклинание или
другое зелье. И наша тайна останется только между нами.
Он не поверил. Директор и в былые времена умалчивал важную
информацию. Но ведь этот человек вовсе не его старый директор. Этот
хотя бы не скрывается под личиной заботливого дедушки. Он разрешил
ему взглянуть правде в глаза. Не солгал, показывая истинное лицо.
Может, он и сейчас не лжет?
- Не беспокойся, мой мальчик, это всего лишь зелье, - правильно
истолковал сомнения юноши Дамблдор. – Оно подобно Нерушимой клятве,
только если Клятва убивает при нарушении уговора, то зелье просто не
дает его нарушить.
- Хорошо, - устало вздохнул Гарри.
Он слышал о подобном зелье. Даже варил однажды. Только ему почему-то
казалось, что зелье должно быть прозрачным, а не с красным оттенком.
Он никогда не был превосходным зельеваром, поэтому решил поверить
директору. А может это доверие и беззлобное состояние из-за его
появившейся связи с фениксом? Он не знал. Весь месяц так спокойно
жилось: ушла вся боль, что мучила его на протяжении нескольких лет.
Он, наконец, смог поверить, что все может быть хорошо.
- Отлично, - радостно проговорил директор, видя, как поморщился
Поттер после глотка зелья. Он отлично знал, какие противные на вкус
зелья, приготовленные на основе темной магии. Мальчишке осталось
только принять один компонент другого зелья, и тогда План можно
начинать приводить в действие.

* * *

- Что хотел старик? – спросил Драко у Гарри.
Шел ужин, все были заняты своими делами, так что можно не бояться
быть подслушанным.
- Он мне дал зелье, - ответил Гарри.
В теле ощущалась странная слабость. Делать совершенно ничего не
хотелось. Поскорей бы добраться до постели.
- Что за зелье? – взволнованно спросил Малфой.
- Не знаю, - Гарри потер виски. – Драко, давай поговорим позже. Я
нехорошо себя чувствую.
- Ты нездоров?
- Все в порядке. Думаю, я лучше пойду спать. Поговорим завтра. Пока.
Гарри вышел из-за стола, так и не притронувшись к пище.
Драко обеспокоено проводил его взглядом. Почему-то сейчас походка
Гарри напомнила ему о прошлом мире. Таким хрупким и беззащитным его
мальчик выглядел после смерти крестного, до своего преображения. Что
этот старик подсунул ему!?
Оглянувшись на преподавательский стол, Драко успел увидеть довольное
лицо Дамблдора, наблюдавшего за удаляющейся спиной Гарри, прежде чем
выражение вновь стало как у добродушного старичка.
«Старик что-то задумал против Гарри!» - билась в голове мысль, когда
они с Блейзом возвращались в гостиную.

Подойдя к кровати любимого слизеринца, Драко увидел, что тот
завалился спать, даже не сняв с себя одежды. Оглянулся. Крэб с
Гойлом уже спали. Блейз был в душе. Постель Пьюси так и будет теперь
пустовать. Драко присел на кровать и погладил напряженное лицо
своего мальчика. Тот, почувствовав почти невесомую ласку, прильнул к
руке блондина, словно ища защиты. Драко наклонился к лицу спящего
так, что их лбы соприкоснулись и начал шептать то, что кричало его
сердце:
- Почему же мое сердце чувствует неладное? Мне страшно от мысли, что
когда-нибудь ты можешь оставить меня… Я очень боюсь за тебя, когда
ты уходишь на собрания к Лорду. От одной мысли, что приходится
делить тебя с ним мне плохо. Но ты успокаиваешь меня, говоришь, что
осталось терпеть совсем немного. Сколько еще!? Мне до сих пор
страшно вспоминать о том, что я видел, будучи бесплотным духом. Я не
могу простить себе того, что из-за меня ты связался с Лордом и попал
к нему в постель… Прости меня, любимый. Если бы я мог что-то
сделать... А так мне приходится довольствоваться знанием, которое я
получил от твоей умершей родственницы. Надеюсь, мне никогда не
придется им воспользоваться… Я тебя умоляю – не оставляй меня
одного... Ты – единственный свет, что ведет меня сквозь тьму жизни…
Я не настолько сильный, чтобы жить без тебя… Я не выдержу… сломаюсь…
Ты подарил мне настоящую жизнь, показал любовь. Клянусь, если ты
оставишь меня одного в этом мире, я отправлюсь вслед за тобой...
- Драко? – Гарри приоткрыл глаза и увидел нависшего над ним Малфоя.
– Что случилось? Почему ты плачешь?
Сон пропал в тот миг, когда он почувствовал соленую капельку на
губах. Обняв Драко за талию и перетащив его на кровать рядом с
собой, Гарри еще раз повторил свой вопрос.
- Я люблю тебя, - прошептал Малфой. – Так люблю, что это пугает. Я
боюсь, что не выдержу, если ты покинешь меня.
- Ну что ты, глупенький, - Гарри стал нежно сцеловывать слезы с
бледного лица. – Я никогда не оставлю тебя. Ничто не сможет нас
разлучить. Помнишь, я ведь клялся тебе в этом.
- Извини. Просто я безумно боюсь потерять тебя.
- Успокойся, малыш. Все будет хорошо. Осталось потерпеть совсем
немного.

Но он ошибся. Слишком рано сделал вывод. Судьба бывает неумолима, и
тогда рушатся многие жизни. Счастье не может быть даровано просто
так. Его необходимо заслужить. И лишь пройдя все испытания, которые
подкидывает жизнь, ты сможешь быть воистину счастлив. Но говорить
всегда проще, чем исполнять. Часто не хватает сил и воли. И тогда
обрывается хрупкая жизнь, так и не успев познать истинное счастье. У
других умирает душа. Они больше не живут, а просто существуют. Но
это невыносимо. Когда даришь свою любовь, жизнь другому человеку,
забрать их обратно уже не возможно. Перебиваясь каждый день, ты
начинаешь радоваться приближению смерти. Ведь ты знаешь, что вскоре
встретишься с тем, кто покинул тебя. Ты ждешь смерти, потому что нет
сил самому прервать свое существование. Ведь известно, что умирать
самому не страшно. Самое страшное – это когда умирает любимый
человек, и ты не в силах что-либо изменить. И ты ждешь… Ждешь с
нетерпением…

* * *

Ему было очень страшно. Этот Сон все никак не оставлял его. Первый
раз Драко смог вытащить его из объятий Морфея. Но уже неделя прошла,
как ему снится один и тот же сон. Днем он мог еще контролировать
Дар, но ночами был беззащитен.
…Как же незабываем и прекрасен полет среди облаков. Находясь в
нескольких километрах от земли, ты понимаешь, что вот он - еще один
порог между жизнью и смертью. Одно неверное движение, и никто не
поможет. Но ты всегда любил опасность, а особенно эту незримую грань
между двумя мирами. Это непередаваемое чувство, когда в зыбком
полете взвиваешься над бездной. Ты помнишь то древнее чувство
опасности в движении мертвых крыльев, повергнутых вниз. Но Небо все
так же зовет тебя, и ты не в силах отказать. И вот снова крылья
прижаты к телу. Пролетаешь в нескольких сантиметрах от земли и вновь
взмываешь к облакам. Вот летит стая птиц. Почему они выглядят так
знакомо? Они отправляются в неизвестные тебе края. Тебе никогда не
узнать этого, ведь ты несешь на своих хрупких плечах груз
ответственности.
Вдруг крылья перестают ловить воздушные потоки, и ты камнем падаешь
вниз. Ты не разбиваешься лишь потому, что еще не заслужил покой
смерти. С большим трудом поднимаешься на ноги и бессмысленно бредешь
вперед. Впереди появились два силуэта. Ускоряя шаг, ты движешься в
их направлении. Ты больше не птица. Ты – дуновение ветра, что
тревожит волосы, слившихся в огне страсти, юношей. Как же знакома
эта поляна! Несколько лет назад ты со своим избранником часто
приходил сюда, чтобы выразить все свои чувства. Ему нравилось, как,
горящее наслаждением тело, ласкает ветер. Ты замираешь на месте и
видишь, как очертания юношей начинают расплываться. Мгновение, и две
птицы взмывают в небеса. Они летят туда, где дверь для тебя всегда
закрыта.
Кто посмел это сделать?! Легкий ветерок превращается в бушующий
вихрь и направляется в сторону школы. Разбившись о камни стен, ты
дождем падаешь наземь. Там, не обращая внимания на непогоду,
кружатся все те же юноши, подставляя лицо прохладным каплям дождя.
Ты хочешь к ним. Хочешь тоже испытать то счастье, что испытывал
когда-то. Но, нет... Вновь две серебряные птица взмывают ввысь.
С дождем упав на землю, ты прикрываешь глаза. Земля забирает тебя в
свои недра. Чувствуешь, словно вновь находишься в утробе матери. Это
конец. Но нет. Ты чувствуешь, что можешь спокойно дышать и под
землей. Словно в воде ты плывешь к источнику света, что мерцает
вдалеке. Понимая, куда попал, ты хочешь уйти отсюда подальше. Лишь
бы не видеть… не слышать… не знать… не вспоминать… Источником света
оказалось окно из недр земли, куда вот-вот должны опустить гроб с
телом. Ты видишь, почти чувствуешь, как черноволосый мужчина
пытается оттащить от последнего места упокоения умершего такого же
черноволосого юношу. Тщетно. Тот кричит, вырывается и вновь падает
на колени у гроба, где покоится его Любовь. Пытается шептать слова
заклинания, отодвигая тяжелую крышку. Но сильные руки вновь
оттаскивают его от любви… от его жизни. Кивок мужчины седовласому
старцу, и гроб медленно опускается в могилу, туда, где ты ждешь его.
Хочешь подплыть и попрощаться, но это недозволенно. Сквозь слезы
смотришь в небо, куда только что выпорхнула еще одна птица. Всего
лишь одна. Вторая же - вынуждена оставаться на этой бренной земле,
заключенная в теле обреченного юноши. Как же похожа ваша боль. Твоя,
бесплотного духа, и того юноши, что, надрываясь, плачет над свежей
могилой. Он стоит на коленях, зажав голову руками и умоляет Его
вернуться. Но он не вернется. Ведь ты помнишь, как разбив руки в
кровь, сидел на месте этого юноши. Помнишь боль, когда ты, ломая
ногти и режа руки, пытался откопать Его. Помнишь надежду на то, что
еще не слишком поздно, что все еще можно вернуть. Все оказалось
напрасно. Он навсегда покинул тебя. И ты знал, кто виноват в этом.
Ты заставил Их всех испытать подобную боль. Ты стал Ветром, несущим
смерть…
Где ты? Как ты оказался в этом Богом забытом месте? Кругом не души.
Лишь ветер ворошит красные пески. Ты снова человек. И лишь кровь на
спине и два обломка от крыльев напоминают о том, кем ты был
когда-то. Дитя Неба. Но тебя насильно сбросили вниз, на землю,
словно звери отобрали крылья. Но ты не печалишься. Ты не рад даже
небу, когда Его нет рядом. Сил больше нет переставлять ноги. Падаешь
на песок. Взгляд устремлен вперед. Туда, где виднеются старые
развалины замка. Хогвартс. Отныне он мертв, как и все остальное, где
когда-то ты был счастлив. Мертв, как и ты…
- Ты подарил мне настоящую жизнь, показал любовь… - вдруг разносится
знакомый голос по мертвым землям.
- Драко, - шепчешь ты и чувствуешь упавший на пересохшие губы
соленый хрусталик.
Вот он глоток жизни. Птица, готовая вырваться из нутра твоего тела,
успокаивается и погружается в сон. Надолго ли? Сколько еще ты
сможешь быть уверенным, что живешь? Ответ приходит сам собой.
Столько, сколько того захочет Драко...

* * *

Всю неделю Блейз чувствовал беспокойство. Что-то вот-вот должно
произойти. Но что? И когда? Откуда уверенность, что это навредит
двум юношам сидящим перед ним? Может, ему не дает покоя увиденное
неделю назад?
Он как обычно отправился перед сном в душ. Прикрывая за собой дверь,
он видел, как Драко медленно приблизился к постели Поттера. Сначала
он не обратил на это внимания. Эта парочка уже давно не скрывает
перед ним своих чувств. Выходя из душа, он не ожидал увидеть
картину, представшую пред его глазами. Драко шептал слова любви и
плакал. Проснувшийся Поттер, нежно гладил его и собирал губами
слезы. Это выглядело настолько непривычно, что Блейз замер у двери,
страшась разрушить идиллию. Два человека, которые всегда так
сдержаны и холодны, предстали пред ним в новом обличии. Это был
первый раз, когда чувства показались так явственно. Вскоре
всхлипывания Драко прекратились. Он заснул в объятиях любимого
человека, крепко прижавшись к нему, словно боясь отпустить. И тогда
Гарри поднял на него свои восхитительные глаза. Он знал о его
присутствии! Знал, но ничего не предпринял. Он позволил Блейзу
увидеть эту сцену. Что же он хотел этим показать? Еще долго это
останется тайной. Может быть, когда-нибудь кто-то и прольет свет на
это происшествие. Потом, но не сейчас. Сейчас Блейз был захвачен в
плен двумя изумрудами, что, не отрываясь, глядели ему в душу.
Что он тогда увидел в глазах Поттера? Боль… моря горечи… серебряной
птицей улетающее счастье…

* * *

- Блейз, скажи профессору Флитвику, что Гарри стало нехорошо, и я
повел его в больничное крыло, - проговорил Драко, когда прозвенел
звонок с урока.
Он сильно переживал за Гарри. Тот уже неделю мучается от
недомогания. Он совсем перестал есть, а спал всего несколько часов в
сутки. Как только сил еще хватает посещать занятия? А сегодня, когда
Гарри вдруг схватился за голову и еле слышно застонал, Драко
окончательно убедился, что им требуется помощь. Поэтому, предупредив
Блейза, он повел Гарри в кабинет Северуса. Он был уверен, что тот
сможет помочь. В больничное крыло он даже не стал соваться. Не будет
же он говорить колдомедику, что подозревает Дамблдора в том, что тот
отравил Гарри. А Северус сможет понять и помочь.
Они миновали третьекурсников, ожидавших начала занятия по
зельеварению. Постучав, Драко толкнул дверь лаборатории. Он знал,
что Северус не запирает дверь во время перемен. Кому может взбрести
в голову сунуться в святая святых грозы Хогвартса?

- Мистер Малфой? – удивился Северус, когда к нему в лабораторию
вошел Драко.
- Нам нужна твоя помощь, Северус
- Нам?
Драко резко оглянулся. Гарри рядом не было. В несколько шагов
преодолев лабораторию, он выбежал в коридор. Гарри сидел на полу,
прислонившись к каменной стене, и тяжело дышал. Подняв сильно
исхудавшего Поттера на руки, Драко вернулся в лабораторию.
- Что с ним? – сразу спросил Северус, когда увидел состояние своего
ученика.
- Я не знаю, - тихо ответил Драко, наблюдая, как Северус проводит
быстрый медицинский осмотр. Он сжал безвольную руку Гарри и добавил:
- Он такой с последнего визита к директору. То есть около недели.
- Ты думаешь, он его отравил?
Драко заметил, как напрягся Северус. Неужели он тоже допускает такую
возможность?
- Я думаю, что он… - начал Драко, но его перебил слабый голос
любимого.
- Профессор, у вас есть зелье от головной боли?
- Оно закончилось, - ответил Северус, но когда увидел исказившееся
от боли лицо темноволосого слизеринца добавил: - Я посмотрю. Может,
осталась одна порция.
Снейп отправился к шкафчику, где хранил личный запас зелий. Он не
стал говорить Драко, но положение Поттера было незавидным. Такие же
симптомы наблюдались и у его сына на начальной стали болезни. Но
тогда прошло около года, прежде чем болезнь обострилась. А, по
словам Драко, болезнь Поттера прошла все стадии за неделю. Неужели
кто-то усовершенствовал этот яд? Но кто? И что это за яд? Сколько бы
не бился он над этой задачей, вопросы так и оставались без ответов.
В шкафу оказалась одна бутылочка с необходимым зельем. Странно, он
был уверен, что оно уже давно закончилось. Похоже, Поттеру сегодня
везет.
- У меня осталось зелье, - обрадовал Северус юношей.

Гарри поднял на профессора затуманенные болью глаза. Эта головная
боль с каждым днем становилась все невыносимей. Он устал жить в
таком ритме. Днем его разрывала на части эта боль, а ночью он видел
Сны, и боль возвращалась, когда он видел улетающих птиц. Каждое из
воспоминаний, связанное с Драко, оборачивалось серебристой птицей и
навсегда улетало. Гарри же казалось, что кто-то вырезает Драко из
его сердца.
Поднять руки сил не было, поэтому он позволил Северусу отклонить
голову и влить зелье в рот самостоятельно. Его глаза расширились от
осознания неизбежного, когда прозрачное зелье блеснуло на свету
черным. Сопротивляться он не мог. Едва зелье достигло горла, грудь
пронзила невыносимая боль. Видя испуганные лица Драко и Северуса,
Гарри понял, что падает в неизвестность. Последней мыслью было, что
мир взрывается у него внутри, а потом все поглотила непроглядная
тьма.

* * *

Уже четвертые сутки Драко проводил в больничном крыле рядом с Гарри.
Мадам Помфри уже отчаялась выгнать его отсюда и смирилась с его
постоянным присутствием. Эти четыре дня стали для него адом. Но
самыми тяжелыми оказались первые двое суток.
Когда Северус влил в Гарри зелье, тот неосознанно дернулся, выбивая
полупустой пузырек из его рук. Потом он схватился за грудь и
повалился на пол. Драко не смог его удержать. Пытаясь его поднять,
он почувствовал накатывающий волнами ужас. Что-то в глазах Гарри
стало меняться. Они становились то совершенно белыми, слепыми, то
вновь холодно-зелеными. Северус, справившись с потрясением, упал
возле Гарри на колени и попытался прощупать пульс на сонной артерии.
Почти одновременно с Драко они почувствовали, что сердце Гарри
замедляет ход. Быстро доставив его в больничное крыло, Северус
вместе с мадам Помфри стал пытаться остановить процесс разрушения
сердца. Кое-что им удалось сделать. Сердце, хоть и медленно, но
вновь стало ровно стучать. Сам Гарри не пришел в себя ни к вечеру,
ни к ночи, ни к утру… Первую ночь и следующий день он непрерывно
метался в постели, выкрикивая одно имя. Драко. Второй ночью он
успокоился. Это спокойствие напугало Драко еще больше. Гарри впал в
кому, и никто не мог помочь ему. Малфой отказался покидать
больничное крыло, боясь пропустить момент, когда Гарри вновь откроет
глаза. Он сам хорошо помнил, как испугался, когда «воскрес» в
незнакомом месте, а вокруг не было и души. Он хотел уберечь свою
любовь от того животного ужаса, что испытал сам.

Драко встрепенулся. Ему это показалось? Да, нет вроде. Он стал
вглядываться в любимые черты лица и сразу отметил, что Гарри
выглядит более здоровым, чем в предыдущие две недели. Он прижал к
лицу дрогнувшую руку Поттера и продолжил вглядываться в ставшее
родным лицо. Вот затрепетали ресницы… дрогнули веки… Гарри открыл
глаза.
Сердце Драко сжало стальными тисками, когда Гарри взглянул на него.
В любимых изумрудах не было никакого чувства. Они лишь холодно
смотрели на него. Ни капли узнавания. Хотя, нет. Вот что-то
промелькнуло на дне зеленых озер. Рука Гарри напряглась в его
ладонях. Драко чуть сознание не потерял, когда услышал холодный
голос своего мальчика:
- Какого черта ты здесь делаешь, Малфой?