Давай, любовь, начинай свой танец
снова и снова, на жарком льду.
Теперь я спокоен, кровь вытекла вся, ушла
в землю, в воду, в растения, в солнце.
Давай, любовь, неси мою голову
на золотом блюде тому, кто тебе ее подарил.
Мертвым в аду не тесно, теперь я сошел туда
молчаливо петь им о Свете, что пришел во плоти.
Мал я стал, и теперь есть у меня два крыла,
а бегущей воды со мной нет – давай, любовь, начинай,
накручивай смело мои волосы,
заплетенные в пять косиц –
лей на них слезы, лей на них ярость, мне всё равно не до них.
Давай, любовь, начинай отсасывать яд свой из раны;
укрась её розмарином, едва отвернёшься – уста мои выдохнут:
«В метель над тонким ручьем проходи – кусающей круговертью,
электрической тонкой нитью, январской кометой».