Мы благополучно проспали
утренние фарсы-кёгэн
про гигантского Паука и про двух драчунов-гончаров
в отельчике на Второй Линии в Киото
(где-то рядом жил Блистательный
принц Гэндзи со своей несравненной Мурасаки
лет за тысячу с лишком
до нашего про-пробужденья) -
и покамест Белый Паук
забрасывал липкой
пенополиуретановой паутиной
изумленных зрителей, выбегая из храма -
а затем, не поделив первое место на рынке,
знаменитые гончары из храмовой слободки Мибудэра
стали крушить друг у друга тарелки во славу Будды
(обновленье! проснитесь, сони! пусть ваши мечты
разобьются на счастье!) -
и пока легкие тени на велосипедах
пролетали по тротуарам,
мощеным сибирским камнем, -
друг мой Мотой читал,
что ждет нас сегодня вечером:
"Чудовище Нуё" и "Гаки-дзумо".
Заполдень вид наш был от жары таков,
что нас пригласил одинокий сторож
в зал для медитаций
или в просторный дом
"усадьбы настоящего самурая",
но мы, так и не собираясь
по-настоящему пробуждаться,
пошли не ошуюю, а одесную -
и попали в благожелательно-свирепые руки
распорядителя фарсов.
Пробормотав мне: "Ёроши-ка!?" - он меня встряс и взъерошил,
попросив подождать немного,
чтоб попасть на лучшие места
(а толпа ухитрялась подсматривать за убиением
Белого Паука - там за него взялись
храбрецы древних дней -
стоя слева под сценой
и безо всяких билетов).
И вот, кёгэн за кёгэном,
до сумерек и заката
я улетел в детство.
Что-то похожее было,
когда я смотрел трехлеткой
в открытом Летнем театре
крымским днем бесконечным
"Волшебные пилюли" и "Приключенья Кузнечика".