Древний Цесис, он же Венден,
стоит на горах, да на таких высоких,
что его основанья приходятся
как раз на уровне Рижских петухов,
венчающих шпили соборов
Святого Петра, Святого Екаба
и Домского. По преданию, Иван Грозный
шел с войском мимо, торопясь на штурм Вольмара,
и вдруг ливонец со стен Вендена
швырнул в него камушек. И попал прямо по шлему.
Тогда царь приказал взять крепость.
И перебить всех до последнего.
Стены были срыты и восстановлены заново.
Башни века двенадцатого напоминают Изборск и Печоры.
Я приехал туда в середине июля.
Старый город, весь в аглицких парках
с лебедями и мистическими прудами,
весьма понравился; возле дворца
меня поразил "Памятник собаке": такова была причуда
местного барона (имя его я забыл), похоронить своего любимца
под крестом. Мимо него полуголые туристки бежали целыми толпами.
На лестнице замка двое русских парней,
работавших на местном резиноварочном заводе,
напоили меня и повели показывать крепость.
Она стоит на пустотах, как и Москва.
Мы топали по камням, пробивалась трава,
и эхо отдавалось внутри: "Там подземные конюшни!"
Да, там могло скрыться целое войско.
На углу улицы Слокас я заглянул за решетку
старой кирхи: орган был накрыт сверкающей пленкой,
над ним колдовали поляки, изредка беря несколько нот
из Чаконы Букстехуде. Реставрация затянулась.
Летучей мышью прилепились солнечные часы
на белом плече базницы.