Нет, он не шёл, он просто падал
Весь день, весь вечер и всю ночь.
Я понимаю – простовато,
Но описал его точь-в-точь.

Снег падал. О дожде не скажешь:
Дождь падал. Тот всегда идёт.
Идёт, как все идут – куда-то,
А этот падал – вот и всё.

Была зима, была суббота,
Ещё – февральский первый день,
И я разучивал по нотам
«Снег падал...». Только было лень

Запоминать мне ноты эти,
Учить этюд «Снег падал» мне
Тогда, как думалось о лете
И представлялось о весне.

Февраль… Февральская весна.
Не календарно потеплело.
Теряют силу имена
И не подходят то и дело.

Душа в смущении, она
Ещё зимой не насладилась,
Ей не понятен вкус вина,
Что мартом, загодя открылось.

Художник, кутаясь в шарфы,
Рисует синий снег и стужу.
Ему не интересны лужи,
Не к месту спятившей весны.

И у меня в словах – колтун.
Гребёнка строк не пролезает.
Мне нужен цвет студёных лун,
Мне нужен слог, что не растает.

Верните февралёвый тон
И интонации морозца,
Заиндевелых вёдер звон
Для рифм замёрзшего колодца.

Что говорить – нужна зима –
Там, где душа к зиме привыкла,
Чтоб строф стояли терема
И не юлил язык на стыках.

Нужна обычная зима,
А будет русская, так лучше!
Ведь русская – тот самый случай,
Где строчка пишется сама!