Лишь в преклонных годах человек проникается Гоциевским nil admirari (34) -- т. е. непосредственным,  искренним  и твердым убеждением в ничтожности всего  и  в  бессодержательности  благ этого  мира;  химеры исчезли. Он уже не воображает, что где-то,во дворце или в хижине, существует какое-то особенное  счастье, большее,  чем  то,  каким  он сам наслаждается повсюду, пока он свободен от душевных и телесных страданий. Людское  деление  на великое и малое, на благородное и низкое, -- перестает для него существовать. Это дает старым людям особенное спокойствие духа, позволяющее  с  усмешкой  взирать  на  земную  суету. Он вполне разочаровался и знает, что человеческая жизнь,  как  бы  ее  ни разукрашивали и ни наряжали, все же вскоре выкажет, несмотря на эту  ярмарочную  прибранность, всю свою нищету, и что, несмотря на эти наряды, она в главных чертах всюду одна и та  же,  всюду истинная  ценность  ее  определяется  исключительно отсутствием страданий, отнюдь не наличностью наслаждений,  а  тем  паче  - блеска. (Hцr. epist. L. I, 12, V. l -- 4). Основная характерная черта    старости   -   разочарованность;   пропали   иллюзии, придававшие дотоле много прелести нашей жизни и возбуждавшие  к деятельности; обнаружились тщета и пустота всех благ мировых, в частности,  блеска,  великолепия  и величия; человек узнал, что то, чего мы желаем, и  наслаждения,  к  которым  мы  стремимся, могут  дать  нам  лишь  очень  немного, и постепенно приходит к сознанию великой нищеты и пустоты нашего существования....