Двое тяжеловесных санитара подвели Макса по коридору лечебницы к деревянной двери со стеклянной вставкой и табличкой «Доктор Джозеф Ставинский. Психиатр». Один из санитаров со безразличным выражением лица постучался в дверь, и, сохраняя прежнюю невозмутимость, тут же вошел внутрь кабинета.

Кабинет доктора Ставинского был обставлен довольно аскетично – напротив жалюзи, из-за которых еле пробивался мягкий вечерний свет, стоял дубовый стол с компьютером и зажженной лампой в зеленом абажуре под цвет обоев, а рядом были аккуратно разложены папки с бумагами и поставлены несколько фотографий в рамках. Справа от стола громоздился шкаф с книгами и всякими безделушками на полках, а слева стоял мягкая кушетка приятного салатового оттенка. Все стены были увешаны грантами и грамотами.

За столом сидел сам Джозеф. Он мягко улыбался под круглыми очками, добродушно смотря на приведенного человека.

- Ага, здравствуйте! – произнес он четко поставленным вкрадчивым голосом хорошего психолога. – Добро пожаловать! Кажется, вы как раз и есть мой новый пациент? Ну что ж, позвольте представиться, я – доктор Джозеф Ставинский, ваш новый лечащий врач. А как вас зовут?

Доктор протянул свою руку для приветствия в сторону Макса, ожидая ответный жест. Однако его новый пациент вытаращил глаза из-под спутанных грязных волос, и, что-то промычав, отвернулся.

- Хм, интересно… - Ставинский почесал подбородок, и обратился к санитару, - Мне его карту еще не прислали, можете поведать мне в общих чертах?

- Абсолютно невменяем. – Пробасил санитар. – Макс его зовут… Вообще ничего не соображает. Психоз крайней степени. Но он совсем смирный, его хоть палкой бей он мухи не обидит… Вон, пока его везли с остальными, там какой-то буйный попался, начал его ногами пинать. Так он не то что не сопротивлялся, он даже не плакал! Просто ну ничегошеньки не понимает. Уже три лечебницы объездил, направили вот к вам, как специалисту в этой области.

- Да, это уж точно… а с чего у него психоз начался, не знаете случайно?

- Нет, я ж всего лишь посыльный – примите-распишитесь, я его карту в глаза даже не видел.

- Ну, хорошо… - доктор подписал какие то бумаги и отдал их санитару. – Спасибо, можете быть свободны.

Санитар кивнул и удалился, закрыв за собой кабинет. Второй, стоявший до этого за дверью, пошел вслед за ним.

- Ну-с, здравствуй-здравствуй... – потер руки Джозеф и жестом пригласил Макса на кушетку. – Не хочешь присесть?

Пациент никоим образом не удостоил его вниманием и задумчиво ковырялся в носу, одновременно пытаясь смотреть в две разные точки. Ставинский закатил глаза и за плечи усадил пациента. Тот, словно мешок, наполненный листьями с двумя палками вместо ног, не сопротивляясь, остался в той позе, в какую его посадил врач.

«М-да, тяжелый случай.» – подумал доктор, усаживаясь за компьютер. На экране как раз заморгало новое сообщение – прислали карту пациента. Уже через десять секунд  на столе появилась распечатка. Джозеф поправил очки и принялся читать.

- Итак, имя наше Макс Крам…

И тут же у него ёкнуло сердце. Он быстро перевел взгляд на больного, прищуриваясь и вглядываясь в его лицо. От удивления у доктора Ставинского округлились глаза. И действительно, тот самый Макс Крам! Как же он мог его не узнать?

Макс и Мэри Крам были женаты вот уже три года. И все эти три года Мэри терпела выходки своего мужа, человека раздражительного и ревнивого. На первый год она была в целом всем довольна, на второй год ей стало скучно и она захотела заниматься еще чем-то, кроме домоводства, и частыми стали ссоры из-за того, что Макс никуда не пускал свою жену. А на третий год она сорвалась и начала обманывать мужа насчет места своего пребывания по вечерам. Так однажды в клубе любителей психологии она познакомилась с Джозефом Ставинским, и он покорил ее только тем, что был полной противоположностью мужа – мягким, добрым, податливым. И  уже через месяц тайных встреч она решила что дальше так жить нельзя, заявила мужу, что она подает на развод и уходит к доктору психологии, который гораздо лучше, и уехала. Доктор не ожидал такого быстрого развития событий, но сопротивляться не стал, и через месяц после развода они сыграли свадьбу. Сложно сказать, чем Мэри покорила Джозефа – но того, что она была достаточно мила и сама лезла к нему в постель, было для него достаточно. С тех пор прошло 4 месяца. Медкарту Макса можно было не читать – все было и так понятно.

-Эх, Макс, старый незнакомый… а я ведь тебя только на фотографиях раньше видел! – вздохнул доктор Ставинский, садясь за свой стол. – Несчастный человек… пожалуй, придется перевести тебя к другому врачу – если ты меня вспомнишь, лечение будет бесполезно…

Крам в это время уже подошел к шкафу и начал рассматривать сувениры на полках, пуская слюни. Джозеф поднял на него сочувствующий взгляд, вздохнул, и начал писать справку и сопроводительное письмо.

Макс снял со стеллажа один из сувениров и принялся внимательно рассматривать свое отражение в его металлической поверхности. Джозеф краем глаза заметил это, и обеспокоено сказал:

- Макс, положи пожалуйста, это опасный сувенир, я его только домой собирался отнести… Это мой приз на одной из врачебных конференций – Серебряный Скальпель, он наточен как бритва… Ах, черт, кому я это говорю.

Его пациент быстро переметнул озверевший взгляд на своего доктора. Тот приподнялся со своего места, желая отнять опасную игрушку, но встретил злой взгляд.

- Эй… ты чего?

На лице Макса появилась недобрая улыбка. Из взгляда исчезла бессмысленность, но зато ее место заполнилось осознанной злой радостью.

- Ты что, меня понимаешь?

Улыбка стала еще шире и начала приближаться.

- Ты… все это время… и понимаешь?

Показались грязные зубы в ужасной улыбке, а сжатый в твердой руке скальпель начал подниматься вверх.

- Стой… Я же не хотел! Охрана!! Помогите кто-ни…