Редкое фото. Он тут улыбается. А в жизни Бьерн Андресен улыбался нечасто. Все больше смотрел с задумчивой рассеянностью. Как будто не переставал думать о чем-то своем. Северная порода. Он же швед. Очень белая кожа, очень серьезный взгляд.
Сохранились документальные кадры, где Лукино Висконти просит его раздеться для кинопробы к фильму «Смерть в Венеции». Бьерн на мгновенье растерянно замирает, будто его ударили по лицу. А потом поспешно стягивает с себя свитер, чтобы никто не подумал, что он испугался или застеснялся. Так он и стоял перед маэстро - белокожий, озябший, испуганный шведский мальчик, глаза которого выдавали одно только нестерпимое желание, чтобы эта пытка поскорее закончилась. Он еще не знал, что она только начинается и продлится всю его жизнь. А если бы и знал, что бы тогда сказал?
...Старый человек с ненавистью смотрит в камеру и произносит глухо: «Fuck off». Это кадр из документального фильма «Самый красивый мальчик на земле», вышедший несколько лет назад. Бьерн там впервые поведал историю своего взлета. За него тогда все решала бабушка и этот итальянец с властными интонациями хозяина и орлиными профилем, который выбрал его на главную роль.
В фильме, снятом шведскими кинодокументалистами Кристиной Линдстрем и Кристианом Петри, больше всего завораживал этот контраст юности и старости. И то, что его являет одно лицо, одни глаза, одни и те же крупные планы, снятые в 1971 году и пятьдесят лет спустя. .
В одних кадрах плещет голубое море и безмятежно сияет солнце Венеции. А другие погружены в сизые сумерки зимнего, печального Стокгольма. Одни излучают юное искушение и соблазн. В других – бесслезное отчаянье и одиночество. Но в том и в другом случае мы видим перед собой Красоту. Именно так, с заглавной буквы, как писали поэты-романтики.«Лишь на Любовь надо смотреть» (Оскар Уайльд, « Саломея»).
Помню, что когда вышел фильм Висконти, то и дело возникали слухи, что главный герой погиб. Таким красивым, как Бьерн Андресен , не полагается долго жить. Они приходят к нам молодыми и должны уйти, не осквернив свой облик пегой сединой, искусственными зубами, уродливыми морщинами или косметическими подтяжками. Молодыми ушли Рудольфо Валентино, Джеймс Дин, Мэрилин Монро, Роми Шнайдер, Патрик Дэвер… Но все-таки они были профессиональными актерами. Они знали, на что шли. А Бьерн был всего лишь пятнадцатилетним мальчиком, который не очень-то и рвался к карьере в кино. C кучей комплексов и проблем. Его бы хорошему психологу показать, а не на съёмки отправлять.
Судьба к Бьерну была не слишком ласкова с самого начала: нежеланный и незаконный ребенок. Мать-алкоголичка, лишенная родительских прав, исчезнувшая в неизвестном направлении, когда ему было десять лет. Позднее выяснилось, что она покончила с собой, но перед смертью наговорила и напела несколько кассет специально для сына - стихи, песни, какие-то смешные сентенции. Потом вечерами он ставил эти кассеты в старенький магнитофон и часами мог слушать голос покойной матери.
Бабушка когда-то работала на киностудии и была одержима идеей сделать из внука кинозвезду. Это она его потащила на пробы к Висконти в стокгольмский Гранд-отель. Потом уже, после выхода фильма, они с внуком рассорятся на смерть, прекратив всякое общение. И все из-за того, что он не захотел становиться актером.
О самих съемках в «Смерти в Венеции» Бьерн вспоминал с плохо скрываемым отвращением. Все было под запретом. Ничего нельзя. Ни купаться, ни загорать, ни поиграть в футбол со сверстниками, ни сходить на дискотеку пофлиртовать с девочками. Из живого, смышленого, красивого подростка его хотели превратить в ходячий манекен, в механическую куклу, в нестареющий символ гомоэротических фантазий для нескольких поколений геев и киногурманов. При этом Висконти ничего не делал с ним такого, чего не делал бы с другими. Режиссёр-диктатор, режиссёр-демиург. «Встань здесь, погляди в камеру, посчитай до десяти, отвернись…» Приблизительно так же вёл себя фон Штернберг с Марлен и Григорий Александров с Любовью Орловой. Только, может, чуть куртуазнее. Все-таки дамы!
А тут зажатый подросток, из которого ещё предстояло сотворить легенду. И Висконти сотворил - нашёл единственно правильный свет, выверил до миллиметра все мизансцены, просчитал все движение камеры под музыку Малера, все ракурсы, все повороты, добился благородной аристократический статики, какая за всю историю мирового кино была, на экране может, только у Греты Гарбо. Кстати, они с Бьерном оба были шведы. Не здесь ли таится разгадка выбора Висконти?
Чувствовал ли Бьерн со стороны режиссёра или кого-то из съемочной группы к себе сексуальный интерес? Были ли какие-то поползновения, или то, что зовется на современном языке абьюзом?
Да, нет, ничего такого не было, вяло отмахивается Бьерн Висконти интересовало только количество отснятых метров и минут. Художника Пьеро Този – состояние предоставленных для съёмок костюмов. А Дирк Богард вообще в его сторону, кажется, так ни разу и не взглянул.
Даже удивительно, что потом в своей книге Дирк напишет, как Бьерн в перерывах между съемками не расставался с наушниками, а жвачку вынимал изо рта лишь перед тем, как должна была прозвучать команда «Мотор». Значит, все-таки краем глаза следил за своим Тадзио.
По-моему, мемуары Богарда окрашены скорее нежной иронией и отеческой симпатией к юному партнеру. Но Бьерн этого не почувствовал и не оценил. Может, потому что был слишком юн или горд? А может, потому что в молодости мы всегда склонны винить в холодности и бесчувствии тех, к кому сами не испытываем никаких чувств?
Конечно, самое ужасное началось после. Когда стало понятно, что у Висконти получился шедевр и на всех создателей фильма обрушилось бедствие «всеобщего обожания». Но главной жертвой стал Бьерн. Именно тогда ему был присвоен титул «самого красивого мальчика ХХ столетия». Именно тогда начался нескончаемый парад красных дорожек, фестивальных просмотров, королевских премьер, глянцевых обложек, ночных рейдов по гей-клубам. Всем хотелось приобщиться к его юности. Все падали ниц перед его неземной красотой. Всем хотелось его соблазнить, купить, присвоить себе.
Об этом периоде в своей жизни Бьерн вспоминал с той же невозмутимой интонацией, с какой онкологические больные рассказывают о сеансах химиотерапии. Сухо. Да, было, да, больно. Но он выжил, хотя стал на всю жизнь инвалидом.
Что еще к этому можно добавить? Как его мучили психические атаки перед каждым выходом на публику. Как он терял дар речи на пресс-конференциях и пресс-джанкетах. Как под окнами его отеля в Токио тысячная толпа японских школьников обоего пола скандировала его имя и ждала, чтобы он хотя бы подал им какой-тот знак. Как с ним общалась королева Англии, а потом после королевской гала-премьеры никого из съемочной группы даже не пригласили на ужин. Пришлось им при всем параде тащиться обратно к себе в отель, чтобы жевать там невкусные клаб-сэндвичи.
Он мог бы рассказать и о белокурой бестии Хельмуте Бергере, ревнивом любовнике Висконти, всерьез возненавидевшем Берна за то, что роль Тадзио досталась ему. Это он распускал подлые слухи о его психический нестабильности, о его не случившихся авариях и несуществующих любовниках. Бьерн мог бы рассказать и о Рудольфе Нурееве, еще одном монстре, заключившим пари, что станет первым, кто с ним переспит…
Он мог бы много чего рассказать, но не стал этого делать. Видно, что его физически мутило от воспоминаний, когда он был “самым красивым мальчиком на земле”. Он только скажет, что тогда все смотрели на него как на кусок мяса. Именно так он себя и ощущал, все основательнее и безнадежнее погружаясь в депрессию.
Авторы фильма не упустили возможности привезти его на Лидо. Hotel de Bains, где проходили основные съёмки, давно закрыт на ремонт. Там сейчас одни руины, и неизвестно, что будет: то ли снова отель, то ли апартаменты класса люкс? Символично, что одно из ключевых мест в истории европейской культуры ХХ века, где умер С.П.Дягилев, где снимал свой великий фильм Висконти, находится поныне в таком плачевном состоянии.
Бьерн покорно согласится попозировать на фоне чёрных глазниц выбитых окон и облупившихся стен. И только заметил с горькой усмешкой, глядя в камеру: «Я сам теперь как этот отель».
… После триумфального промо-тура «Смерти в Венеции» он вернулся в Стокгольм. Поступил в Консерваторию. Он всегда мечтал стать концертирующим пианистом. Но карьера не задалась. Сейчас поздно и бессмысленно выяснять почему. Может, ему не хватило таланта? А может, потому что все хотели видеть в нем музицирующего Тадзио, красивого мальчика с острова Лидо, которым он на самом деле никогда не был и не хотел быть?
И тогда он решил, что станет учителем музыки. Обычным учителем музыки. Кино его чуть не убило, а музыка спасла. Но без кино тоже было трудно обойтись. Как всегда и всем, нужны были деньги. И время от времени он соглашался на какие-то эпизоды и роли второго плана, зарабатывая за один съемочный день столько, сколько ему платили в школе за месяц тяжелой работы.
Кино сведет его и с будущей женой, поэтессой Сюзанной Роман - они познакомятся на премьере фильма «Слабоумный убийца», где он играл Ангела (Снова Ангел!) У них родились дочь и сын. Жена убедит, что надо продолжать актерскую карьеру. Все-таки в кино у него было имя. И он снова пошел учиться. На этот раз на актера. И даже в какой-то момент начал получать удовольствие от игры на сцене. Значит, он может быть не только марионеткой в чужих руках, не только секс-символом и гей -иконой. Значит, он и сам по себе чего-то стоит! В театрике, где он играл Шекспира и Ростана, он ещё подрабатывал электриком. Если надо, мог ввернуть лампочку, наладить освещение. Освоил между делом ещё и бухгалтерский учёт. Тадзио - бухгалтер? Вот бы, наверное, Висконти удивился!
Его поджидало ещё много бед и несчастий – смерть девятимесячного сына, алкоголизм, наркотики, депрессии, развод. С возрастом в облике Бьерн появилось даже что-то эпическое. Странно, что его не позвали играть в скандинавских сагах. Впрочем, Бьерн Андресен и сам уже является героем саги.
Трагической саги о том, как Красота не только способна вознести до небес, но и убить. О том, что не стоит никого винить в собственных несчастьях, а надо научиться с ними жить. О том, что в любом успехе есть что-то безнадёжно вульгарное, а в падении - завораживающее и даже величественное.
Сегодня стало известно, что 25 октября Бьерн Андресен покинул этот мир. Родственники не сообщили подробностей.
…Тадзио здесь больше не живет.