Они располневшие за зиму, всё равно рады друг друга видеть и готовы друг друга обнимать. Сидят в кафе, смеются, пьют остывший кофе и едят черствый чизкейк.
Я хочу обнимать, но прячу руки. И чувства, за масками безразличия. Сердце, ты поэтому снова напоминаешь о себе, потому что хочешь доказать, что тебя не обмануть?
Не обманывается, вырывается из грудной клетки, я пью корвалол из бокалов, представляя, что заливаю в себя вино.
Но всё одно.
И еще одно слово, с этим рифмующееся.

Я боюсь писать о том, что в сердце, я боюсь об этом даже думать. И иногда мне кажется, что всё это слишком заметно и очевидно, всё это на поверхности - бери, читай! А можешь ноги вытереть. И хочется думать, что ты так не сделаешь. Хотя, у воспитанных, вроде тебя, всегда есть методы пострашней.

Они, располневшие за зиму, всё равно друг друга любят. Любыми.
А я прячу лицо за пудрой и чувства за безразличием.
И то и другое получается с трудом.

^Уйди.